Ищи, ищи отряд, сказал старик. Найдешь! Я тебе говорю.
Постараюсь, ответил Игнатьев коротко.
Вернувшись в землянку, он написал Тимоше:
«Хотя я действую пока один, Тимоша, но врагом, как я сегодня установил, расцениваюсь как целый партизанский отряд. Это свидетельство врага, конечно, придаст мне бодрость. Теперь в мою задачу входит убедить врагов в том, что я не только отряд, а большой отряд. На это я положу все свои силы».
Петр Игнатьев добился этого. В сводках германского командования он стал фигурировать как большой партизанский отряд. Командир дивизии полковник фон Горншторн писал начальнику укрепленного района майору Клюге:
«Почему вы не принимаете решительных мер к уничтожению отряда, действующего в Семеновских лесах? В результате вашего попустительства отряд этот разрастается с каждым днем. Я предлагаю вам немедленно принять все меры к уничтожению отряда».
Майор Клюге делал все для того, чтобы выполнить приказание командира дивизии. Группы немецких солдат рыскали по лесу. Но Игнатьев был неуловим.
И неожиданно кончилось его одиночество. Как-то вечером, возвращаясь в землянку, он услышал скрип шагов по снегу. Он спрятался за дерево и через несколько минут увидал двух человек с винтовками. Один из них был совсем молодой, почти юноша, другойлет сорока. Они были так похожи друг на друга, что Петр понял сразуэта отец с сыном.
Найдем, сказал отец сыну, обязательно найдем.
Петр Игнатьев вышел им навстречу.
Кто? спросил он, вскидывая винтовку.
Партизаны, сказал молодой.
А ты кто? спросил старший.
Партизан.
Тебя-то нам и надо. Мы действуем тут по соседству, пришли установить связь с вашим отрядом. Веди нас в отряд
В этот вечер было весело и уютно в землянке Петра Игнатьева. Ветки в костре горели особенно ярко. Петр Игнатьев нашел своих.
Геннадий Семенович Фиш
Сапер Легов
Из фронтового блокнота
Младший лейтенант Круглов приказал младшему сержанту Владимиру Федоровичу Легову взорвать мост, переброшенный через пролив на перешейке между двумя большими озерами. Задание было чрезвычайно важное. В этом направлении противник контратаковал.
Владимир Легов, забрав с собою взрывчатку и шнур, отправился выполнять приказ.
Прошло несколько часов. Младший лейтенант Круглов, политрук роты Балашов и бойцы-саперы услышали грохот взрыва и поняли, что мост поднят на воздух. Вскоре явился и сам Легов и доложил, что задание выполнено.
На другой день один из командиров, наблюдавший за подрывом моста, сказал младшему лейтенанту Круглову:
Ну, и герой же у тебя Легов!..
Хороший боец, отозвался Круглов.
Хороший? изумился командир. Мало сказать хороший! Настоящий герой!
И он рассказал, как было дело.
Заложив несколько килограммов тола под настилом моста, саперы зажгли детонирующий шпур. Огонек медленно пополз по шнуру, но вскоре заглох. Снова подожгли шнур. И снова через полметра огонек потух. Шнур не хотел гореть. Он был переломан, перебит на сгибах. Фашисты уже приближались по дороге к мосту. Обеспечивая их продвижение, заработали вражеские автоматчики
Ни за что мост не должен был попасть в руки фашистов.
Один из саперов вложил запал в ручную гранату, встряхнул ее и бросил в ящик с толом. Все на берегу с замиранием сердца ждали взрыва. Но взорвалась только граната.
Детонации не произошло, и мост перед глазами стоял во всей своей неприкосновенности. Неприятельские солдаты совсем уже близко подходили к мосту.
Еще несколько минут, и первые фашистские автоматчики проскочат по мосту, захватят его, и тогда вслед за ними пройдут неприятельские части!
Этого нельзя допустить
И тогда встал Владимир Легов и пошел по дощатому пастилу моста к тому месту, где была заложена взрывчатка. Он снял с гранаты ее стальную защитного цвета рубашку, вложил в гранату запал, снял с предохранителя и, сильно встряхнув гранату, впихнул ее прямо в середину взрывчатки, превращая в своеобразный запал. Затем спокойные и размеренные его движения сменились торопливыми. Он отскочил в сторону второй рывок И сразу вслед за этим раздался оглушительный взрыв. Столб густого дыма взметнулся к небу, и вверх взлетели поломанные доски настила, перекореженные бревна устоев Через минуту стало тихопровалились пролеты моста, по воде плавали обгорелые доски.
Только редчайшей счастливой случайностью можно объяснить то, что Легов остался цел и невредим.
Контратака фашистов захлебнулась.
И вот Легов стоит перед своим командиром и политруком.
Почему вы не доложили о подробностях дела, спросил Балашов, его бывший школьный учитель. И, смущаясь, словно в школе, когда приходилось отвечать невыученный урок, Легов ответил:
Мне стыдно было, что шнур отказался действовать А мост надо было взорвать во что бы то ни стало Это я хорошо понимал!
Сын Армении
Из фронтового блокнота
Однажды, когда в одной части выступал приехавший на гастроли ансамбль песни и пляски «Красный Восток», младший сержант Казарьян попросил у командира разрешения выступить на сцене вместе с ансамблем. До призыва в армию, до тех пор, пока он стал артиллеристом, Казарьян работал в этом ансамбле Горячими аплодисментами наградил танцора-красноармейца переполненный зрителями зал.
В тот жаркий день, когда мы встретили впервые младшего сержанта Казарьяна, мы ничего не знали о его прежней профессии. Дело было в рощице у дороги, на артиллерийских огневых позициях. Перед рощицей лежало широкое открытое поле. Отлично замаскированные орудия били по наседавшему врагу. Они расстреливали его с близких дистанций. Казалось, что сейчас лопнут барабанные перепонки от грохота орудийной пальбы.
К командиру батареи быстро подошел артиллерист. На загорелом и почерневшем от дыма лице белки быстрых глаз казались особенно белыми. Это был младший сержант Казарьян. Повязка, небрежно повисшая на раненой голове, сползла на лоб.
Товарищ командир, озабоченно сказал Казарьян, товарищ командир, у меня распухло орудие, что делать? Он улыбнулся и, словно излучая радость боя, добавил:За три часа выпустил сто сорок один снаряд
Тогда подождите немного, дайте отдохнуть орудию, сказал командир.
В это мгновение в нескольких шагах от нас с визгом разорвалась мина, пущенная неприятельским минометом. Все сразу полегли на землю. Вслед за первойдругая мина, за нейтретья, и все рвались в роще, где были расставлены орудия батареи.
Я пойду, товарищ командир, сказал Казарьян и, ловко вскочив на ноги, быстро пошел своей легкой походкой к орудию.
Когда неприятель нащупает батарею, продолжайте вести огонь как ни в чем не бывало, чтобы противник не догадался, что он нас нашел, сказал ему вслед командир. Тогда они скорее перенесут свой огонь на другую площадь.
И, точно подтверждая слова командира, совсем рядом раздался гулкий выстрел. Орудие Казарьяна снова вступало в бой.
Вечером мы еще раз встретили Казарьяна.
Батарея, вперед, за мной! командовал он, выскакивая верхом на дорогу.
Лошади, закусив удила, роняя пену, на быстром аллюре вывезли орудия. Батарея выезжала на новые огневые рубежи,
С новых рубежей, прикрывая пехотинцев, орудия прямой наводкой расстреливали наседающего врага. Белофинны не щадили своих людей. Они шли плотными группами. Выдвинутое далеко вперед орудие Казарьяна расстреливало их картечью в упор. Снаряд за снарядом попадал в группы врагов, взметая их в воздух, вырывая из рядов десятки солдат.
Под прикрытием этого огня наша пехота переходила на новые рубежи.
Был убит наводчик. Казарьян встал на его место Потом вражеская пуля унесла с собой жизнь подносчика Но еще оставалось несколько снарядов.
Казарьян сам подносил, сам заряжал, сам наводил; сам давал команду: «Огонь!» И сам стрелял. Его охватило вдохновение боя, оно увеличивалось с каждым выстрелом, действие которого он отлично видел.
Так! Так! выкрикивал он. И вдруг остановился. Больше снарядов не было Оставался только одинпоследний.
Товарищи из боевого расчета лежали, бездыханные, подле орудия
Младший сержант сорвал с головы наползавшую на глаза повязку. Враги подбирались к орудию. Казарьян отлично видел их сероватые тужурки. Он зарядил орудие последним снарядом. Затем нагнулся и, вырвав вместе с черничными кустиками кусок дерна, бросил его в жерло орудия. Копнув шанцевой лопаткой, он подбросил туда еще немного земли, затем дернул за шнурок. Ствол орудия был испорчен
Ничего вы не получитени пушки, ни меня! закричал он и, зарядив гранату, начал поджидать врагов.
Он затянул гортанным голосом слова родной армянской песни.
О чем он думал в ту минуту? О чем он пел? О прекрасной ли своей стране, о своем ли освобожденном пароде, о ненависти ли к людям, которые хотят поработить нас? Вероятно, все это звучало в его песне.
То ли враги хотели взять его живьем, то ли, слыша его песню, они подумали, что артиллерист сошел с ума
Когда фашисты приблизились к нему так близко, что хотели уже его схватить, он, не прекращая петь, бросил рядом с собой гранату. Граната, уничтожив несколько солдат, унесла с собой и звучавшую, как песня, жизнь Казарьяна, прервав ее на полуслове. Но он умер победителем.
Сергей Николаевич Сергеев-Ценский
У края воронки
1
Это было в начале войны, в июле, когда немецкие войска вторглись в пределы Украины, наполняя ревом несчетных самолетов и танков небо и землю.
Заняв утром оставленное ночью нашим отрядом село Вербки, командир одного из немецких пехотных полков барон Гебзаттель получил от своего высшего начальства три часа на отдых и завтракал с несколькими из своих офицеров в хате сельсовета.
То был длинный с вытянутым лошадиным лицом человек, державшийся важно и говоривший наставительно, но в то же время возбужденный успехом своего полка и вином, которого было достаточно на столе.
С сегодняшнего дня, господа, мы уже не в Западной, а в Восточной Украине, то есть давно уже советской, говорил он, однако нам очень хорошо известно, как украинцы настроены против русских В восемнадцатом году они ведь вполне были уверены, что получат полную независимость, а получили от русских большевиков советы! Вы, разумеется, знаете, что они не примирились с этим, а я скажу больше: они ждут нас, как своих избавителей Они помнят, как мы дали им гетмана Скоропадского в восемнадцатом году, как мы поддерживали их Петлюру А я лично должен вам сказать, знаком был с вопросом об Украине еще с пятнадцатого года, когда был лейтенантом, и никто другой, как мой дядя, генерал от кавалерии в отставке, был тогда председателем немецко-украинского общества Еще бы, да я отлично помню, как торжественно открывалось это общество и как оно называлось даже Признаться, несколько длинно, но вразумительно а именно: «Союз германских ревнителей украинских освободительных стремлений» Да, да, пытаясь улыбнуться, показал барон желтый оскал крупных зубов, мы уже тогда были заняты теми самыми вопросами, которые решаем теперь благодаря нашему фюреру.
Хайль Гитлер, хором отозвались на это офицеры, чокаясь с ним и друг с другом, а барон Гебзаттель продолжал:
Я присутствовал на открытии общества. Открывал собрание мой дядя с соответственной речью. Конечно, и украинская история упоминалась, и литература, и искусство и прочие скучные вещи, без этого нельзя, наконец дошел он до экономики Украины, что было самое существенное После моего дяди с обстоятельным докладом выступил ученый доктор Левицкий, кажется, не ошибаюсь Помню такую фразу из его речи: «Украинаэкономический хребет России» Еще бы не хребет! Криворожская руда, донецкий уголь, пшеница, породистый скот из немецких колоний. Еще бы не экономический хребет!.. Потом показывались световые картинки: города, села, виды и типы Украины, это произвело впечатление на публику. Не обошлось, разумеется, в докладе и без кружев и прочего рукоделья, это уже специально для дам, вот, дескать, какие у вас будут искусные работницы Потом мы имели возможность убедиться в том, что это за богатая страна, когда ее завоевали. Тогда нам не удалось удержаться в ней, что делать, зато теперь теперь мы останемся здесь навсегда.
Хайль Гитлер, единогласно крикнули офицеры и потянулись к нему чокаться. Но он не сказал еще всего, что думал сказать, он продолжал, разжигаясь от собственных слов и становясь более красноречивым:
Ненависть украинцев к русским поработителямвот что, господа, позволит нам пройти Украину молниеносно, и через неделю-другую быть уже одним частям в Москве, другимна Кавказе! Большевики заставили украинцев служить в армии, но это нам только на руку. Что, кроме развала, может произойти от их принудительной службы? Армия большевиков рассыплется в прах при нашем нажиме, потому что она разноязычна! Большевики пожнут то, что посеяли: они ввели на Украине свои советы, но оставили в неприкосновенности ее язык, а здесь-то и зарыта собака! Мы-то умеем вводить порядок в порабощенных странах, а большевики лишены этого таланта за что они и поплатятся очень скоро потерей всего своего европейского пространства.
Барон Гебзаттель говорил так весело, как может говорить только удачливый полководец, хотя Вербки были заняты фланговым ударом танковой колонны, а его пехота пришла уже на готовое.
Понятно, что его поднятое настроение удваивалось в офицерах, и один из них, полковой адъютант, обер-лейтенант фон Ган, придумал подходящее развлечение своему непосредственному начальнику и, чуть только закончен был завтрак, пустился приводить в действие, что задумал.
Он не плохо говорил по-русски, так как родился и рос в семье немца-управляющего у курских помещиков, бежавших от Октябрьской революции в Германию; был взят из запаса, имел уже почтенную лысину на темени и мечтал добраться поскорее до бывших хозяйских владений.
Замысел фон Гана состоял в том, чтобы доказать воочию молодым офицерам полка полную справедливость слов их командира, он спешил опросить оставшихся в селе раненых красноармейцев, нет ли из них украинцев.
2
Четверо украинцев сержант Задорожный, красноармейцы Линник, Очеретько и Готковой и четверо русских младший сержант Молодушкин, красноармейцы Плотников, Колдобин и Семенов были отобраны фон Ганом из числа контуженых и тяжело раненных, но, по его мнению, могущих добраться до площади против сельсовета. Все были опрошены, не коммунисты ли они, но все оказались беспартийными.