Проходите, открыла я дверь кабинета, приглашая простенько одетую, но хорошенькую девушку, что заметно нервничала.
Вы же Эльвира Лейман? уточнила она.
Да, нарочито повернула я к себе бейджик с груди, это действительно моя фамилия.
Я домработница Юлии Пашутиной, но она сейчас живёт у своего жениха, господина Верейского, поэтому и я работаю и на него. Там и увидела вашу визитку. Юлия Владимировна ведь наблюдается у вас?
Совершенно верно, выдохнула я. Опять Верейский и Юлия, мать её, Владимировна! Мёдом им всем тут теперь намазано, что ли.
Но стул предложила.
Девушка присела на самый краешек, нервно теребя в руках конец шарфа.
Я знаю, что Юлия Владимировна не беременна, но раз она доверилась вам, значит, вы умеете хранить секреты.
Чудесно! Просто чудесно! Теперь у меня ещё и слава врушки, или как там говорят про полицейских: продажного гинеколога, грязного дока?
Хранить чужие секреты моя профессиональная обязанность, с бесстрастностью снежной лавины ждала я, что же она мне скажет.
Я беременна от влиятельного человека, которого не хотела бы называть, опустила она руки, и платье обтянуло круглый животик сроком недель на двадцать. Но мне нужно доказать, что это его ребёнок. А там видно будет.
Хотелось стукнуться лбом о стол. Но ни один мускул не дрогнул на моём лице.
Что значит доказать? Вы хотите тест ДНК на подтверждение отцовства? Так это любая лаборатория сделает, зачем вам я?
Не только. Всё не так просто, вздохнула она.
А по мне так как два пальца об асфальт.
Он знает о вашей беременности?
Нет, заёрзала она.
У вас были другие половые партнёры в период зачатия?
Нет.
Мои брови вопросительно приподнялись.
Откуда тогда эти сомнения в отцовстве?
Она сжала губы.
Половой акт был защищённым? догадалась я.
Да, он надевал презерватив, поэтому вряд ли мне поверит, одарила она меня ненавидящим взглядом.
У-тю-тю, какие мы сердитые!
Как же тогда это случилось? продолжала я допрос.
А это важно? дёрнулась девушка, словно я задела её за живое.
Мнене важно. Но вы ведь попросили помощи. Логично начать с правды.
Он много лет использовал меня. Имел, когда хотел. Когда ему вздумается. Мог просто идти мимо, когда я убираюсь, затащить в ванну и грубо отодрать. Я же никто, так.
«Шёл мимо», «затащил в ванну», «много лет использовал», «я домработница господина Верейского»
Мне резко стало жарко, когда её слова вдруг сложились в совершенно определённую картину: кто именно этот загадочный влиятельный человек.
И что ты сделала? спросила я резко пересохшим горлом.
Взяла использованный презерватив инеопределённый жест в направлении своей промежности, но мне и так было ясно, как именно она им воспользовалась.
И чего ты теперь хочешь?
Я же сказала: мне нужен анализ и официальное подтверждение.
Нет, чего ты на самом деле хочешь, девочка? устала я церемонится с этой хитро выделанной девицей. Денег? Славы? Справедливости? Я слышала, на телевидении любят хороших девочек, обиженных плохими богатыми дядями. А что-то мне подсказывает, что он как раз богат, и, возможно, без пяти минут женат. Хочешь в телевизор? Или хочешь, чтобы он заплатил за твоё молчание? Или, может, чтобы заплатила Юлия Владимировна, которой твой секрет, боюсь, очень, очень не понравится?
Я сверлила её глазами, пытаясь угадать, точно ли попала, что это Верейский? Она ведь не сильно и скрывала. И сама себя накручивала, вдруг ощутив приступ ревности. Острой примитивной банальной ревности и какой-то обиды. Что вот такие правильные, идейные, как я, молча ревут в подушку и не навязываются, потому что это я так решилародить от него, и это мои проблемы. А смазливые «простушки», вроде этой, пользуются своей женской привлекательностью по полной и ничем не гнушаются.
Она гордо вскинула голову и глянула на меня зло.
Всё не так просто. Оказалось, что у него какое-то опасное генетическое заболевание. А я хочу, чтобы у моего ребёнка всё было хорошо или избавлюсь от него, резко выдохнула она, словно такое решение ей принять действительно будет непросто. Так вы мне поможете? С обследованием?
Что?! потрясла я головой, не веря своим ушам. По спине пополз холодок. Генетическое заболевание? У Верейского?!
Я же сказала, что не хочу называть его имя! недовольно пискнула она. Это неважно.
Неважно?! Нет, девочка моя, это теперь охренеть как важно. Это теперь касается не только тебя и твоего ребёнка, но и меня, и моего
От ужаса, что моя Матрёшка может быть больна, по коже побежали мурашки. Ладно, хрен с тобой, молчи, я и так выясню кто автор твоей беременности. Сравню образцы, это не сложно. И глаз с тебя не спущу.
«Вот же кобель, а! Вот же кобель!» выдохнула я.
Но вы правы, я думаю, мне хорошо заплатят за этот секрет. Только одна проблема, вздохнула она. За осмотр я внесла оплату, но на все эти дорогостоящие анализы у меня пока нет денег.
«Ушлая коза! Конечно, я права», горько усмехнулась я на это её «пока».
Раздевайся за ширмой, ложись на кресло, а там посмотрим. Может, что-нибудь и придумаем, показала я рукой.
И уже даже придумала. Я могу провести её по программе поддержки постдипломной подготовки специалистов при университете, которую учредил фонд Пашутина. Пусть господа платят.
Проблема в том, что бесплатно генетическую экспертизу ей можно будет пройти только в одной лабораториипри университете. И мне придётся очень постараться, чтобы её включили в эту программу.
Но теперь я была лично в этом заинтересована.
Давно уже я не выписывала такую пачку направлений. И датчик аппарата УЗИ никогда так не дрожал у меня в руке. Хотя никаких нарушения внутриутробного развития я не увидела, но, возможно, и не должна была. Не все отклонения видны при обычном ультразвуковом обследовании. А я всё же гинеколог, а не генетик, и то заболевание, что она назвала, даже я слышала первый раз.
Зато оно убедило меня в правдивости её историитакое просто так не выдумаешь, не найдёшь от нечего делать в интернетике.
И у меня не дрогнула рука лично набрать Верейского, чего до её визита, я бы ни за что не сделала.
Привет! обрадовался чёртов кобель, услышав мой голос, а потом явно расстроился, когда я сказала, что приглашаю его на свидание с лабораторией. Сдать кровь и другие анализы. Как будущего отца. Я сейчас в Нью-Йорке. Буду не раньше, чем через три дня, улыбнулся он, не слыша, как я скрипнула зубами. Но я обязательно буду на этом свидании.
Глава 13. Павел
Она позвонила. Сама! Чёрт побери, она позвонила! Пусть по делу. Пусть как обычно была строга и профессиональна. Но онапозвонила.
Я и не пытался скрыть улыбку, убирая в карман телефон.
Хорошие новости? взяла меня под руку моя глубоко беременная сестра.
Ещё не знаю. Когда назначают личную встречу такого плана, трудно сказать чем она закончится, сжал я её тёплую сухую ладошку.
Как всегда темнишь? А по твоему лицу и не скажешь, что ты сомневаешься.
А что скажешь по моему лицу?
Что это женщина. И далеко не безразличная тебе, она понимающе толкнула меня плечом и не стала мучить расспросами. Знала: бесполезно. Хотя иногда мне казалось, что она моя старшая сестра, а не младшая, столько мудрости бывало в её словах.
Спасибо тебе, Паш, за работу.
Тяжело переваливаясь с ноги на ногу, она медленно шла рядом.
Центральный парк Нью-Йорка. Кареты с лошадьми. Велосипедисты. Бегуны. Сегодня здесь было особенно людно и шумно. Какой-то апрельский марафон.
Распускающиеся цветы. Воздух, пропитанный весной. А на катке Уолмана ещё лежит лёд. Машина, что его чистит, заглушила последние слова сестры, но я услышал.
Тань, это только твоя заслуга, что именно твой логотип выбрали для ребрендинга. Ты над ним работала, не я.
Она посмотрела на меня осуждающе и покачала головой.
А мне кажется твоя. Я же помню наш прошлый разговор, полгода назад. Когда я была в панике, что опять беременна. Нам пришлось перебраться в квартирку подешевле.
Вам пришлось перебраться в квартиру с пандусом, чтобы заезжала инвалидная коляска. А что подешевле, ты же знаешь, ни я, ни отец не оставим вас с Марком и Митькой на улице. Не бросим, не стесним в средствах. Никогда. И дело не в аварии и увечье. И не в твоей беременности. Это аксиома. Обычная рутинная обязанность семьипомогать своим. И всё. Прими это как должное.