Эй, этот трюк позволил нам обставить близнецов Мюрелли, авторитетно замечает он.
Тем не менее, не думаешь ли ты, что было несколько по-детски вытаскивать члены перед девчонками, чтобы они пускали слюни?
Мальчишеская привлекательность Стерлинга и британский акцент в сочетании с моим очарованием и остроумием помогали нам влиться в любую женскую компанию. Но когда напивались, мы становились неприятностью в квадрате, доставая из штанов свои причиндалыа каждый из нас был внушительных размеров по этой части.
Так ты хочешь сказать, что никогда не показывал ей своего маленького дружка? ухмыляется он.
Не будь кретином. Конечно, показывал. В баре, на нашем первом свидании. Классический ход с моей стороны.
Он смеется, и в тишине звук кажется резким и громким.
И она все равно ушла? Черт возьми, это вгоняет в депрессию.
Я сжимаю пальцами переносицу. Иногда Стерлинг ведет себя, как чертов подросток. Он никогда не был влюблен. Никогда не испытывал того, что было у меня с Оливией.
Ее уход не имеет никакого отношения к сексуальному неудовлетворению.
Его улыбка гаснет.
Она ушла, потому что я обманул ее. Я опускаю голову на руки. Я должен был рассказать ей обо всем с самого начала.
Стерлинг хлопает меня по спине.
Выше нос. Оливия уже большая девочка. Ей следовало прочесть контракт. Но да, ты поступил как мудак, когда все ей не рассказал.
Это я и так уже знал. Спасибо, приятель, что сыпешь мне соль на рану.
Если мы закончили, то я пойду в зал. Нужно проветрить голову.
Мы закончили, кивает Стерлинг и поднимается на ноги. Просто позвони, если понадоблюсь.
Заметано.
Стерлинг уходит, а я хватаю спортивную сумку и надеваю кроссовки. Мне нужно выпустить пар, пока я не сошел с ума.
Через некоторое время я уже нахожусь в зале. Мои ноги стучат на беговой дорожке, пот стекает по спине. Несмотря на то, что тренировка выматывает, я рад, что больше не сижу в четырех стенах пентхауса. Там слишком тихо и пусто. Оливия взяла с собой только дорожную сумку, так что остальная ее одежда и сексуальные туфли продолжают соседствовать с моими вещами в гардеробной.
Я увеличиваю скорость дорожки и борюсь с болезненной нехваткой кислорода в легких. Дыхание становится слишком частым, но мне все равно. Я отталкиваюсь сильнее. Быстрее.
Бросаю взгляд на часы на дисплее и вижу, что бегу всего примерно шесть минут. Серьезно? Шесть гребаных минут? И это тот самый парень, который в выходные с легкостью пробегал по восемь километров по Центральному парку?
Почему каждая минута без нее в моей жизни кажется вечностью?
Часть меня не хочет этого признавать, но возможно, Стерлинг в чем-то прав. То, что я чувствую, это разочарование. Да, мое сердце продолжает биться, но оно разбито. Я никогда не испытывал ни к кому такой любви. Ни компания, ни моя карьера не стоят того, чтобы потерять Оливию. Все деньги мира ничего не значат, если в моей жизни нет любви. Моей жены.
В общем, Стерлинг прав на сто процентов. Я влюблен в нее.
Нажав на красную кнопку, я останавливаю дорожку и делаю глубокий вдох.
Знаю, что не смогу избежать этой проблемы. Быть мужчиной означает не отворачиваться от проблем. Мне нужно извиниться перед Оливией. Снова. И на этот раз заставить ее выслушать меня.
К сожалению, поскольку она не отвечает на мои звонки, мне придется вести грязную игру.
Я принимаю душ и переодеваюсь в мужской раздевалке, обдумывая свой план. Как только приведу его в действие, он быстро сработает.
По дороге из зала домой я набираю сообщение.
Ной: Снежинка, здоровье твоего отца ухудшилось. Где ты?
Не проходит и секунды, как телефон в моей руке вибрирует. Но вместо того, чтобы написать сообщения, она мне перезванивает.
О, Боже. Что случилось? Он в порядке? Ее голос наполнен паникой, и мне ненавистно то, что приходится делать это. Но пути назад нет. Мне нужно увидеться с ней. Вернуть обратно.
Я знаю, что ты злишься на меня, но где ты? Позволь мне приехать за тобой.
Оливия задыхается от рыданий.
Я у Дэвида дома, в горах. В часе езды от Нью-Йорка. Ной, пожалуйста, просто скажи мне, он в порядке?
С ним все будет хорошо. Напиши мне адрес, и я забью его в GPS-навигатор. Я уже в пути.
Ладно. Спасибо.
Мне следовало бы вздохнуть с облегчением, но вместо этого ревность затуманивает рассудок.
И еще кое-что кто такой, нахрен, Дэвид?
Вместо того чтобы ответить, она раздраженно фыркает и вешает трубку. Вот значит как.
Мой телефон издает звукпришло сообщение с адресом, и я сразу же выезжаю. Впереди три часа, в течение которых я ничего не могу делать, кроме как томиться от неизвестностикто, блядь, такой этот парень, к которому она побежала за утешением.
После часа в дороге, я больше не могу выносить это, поэтому звоню Камрин.
Кто, черт возьми, такой Дэвид? рычу я, как только она отвечает.
И тебе здравствуй, ворчун, раздраженно говорит Камрин.
Ответь мне, Камрин.
Она тяжело вздыхает, и я слышу, как на заднем плане выключается телевизор.
Так у тебя получилось расколоть ее, да?
Я еду, чтобы забрать ее из дома какого-то парня. Я заслуживаю знать, какого хрена происходит.
Т-т-т-точно, невесело смеется она. Так же, как Оливия заслуживала знать, что все это время ты планировал ее обрюхатить.
Думаю, шила в мешке не утаишь. А чего я, собственно, ожидал? Я пошел к своему лучшему другу за советом, так почему бы Оливии не поступить так же. Я глубоко вдыхаю.
Проклятье, я не замышлял заговор. Я был подавлен, когда стало очевидно, что Оливия так и не прочитала контракт. И я пытался понять, как следует поступить правильно.
И в каком мире «поступить правильно» означает проделать дыру в презервативе, чтобы она залетела?
Я люблю Оливию и хотел построить с ней семью. Так или иначе, вопрос о ребенке все равно встал бы, верно?
Маленькая пухленькая малышка с ее голубыми глазами и счастливой улыбкой. Эта мысль заставляет меня улыбнуться.
Но ты никогда не спрашивал у Оливии, чего хочет она. Ты единолично принял решение и собирался проложить дорогу в ее матку, наплевав на то, что будет дальше.
Все было совсем не так. Я стискиваю зубы. Но на самом деле так и было. Я самый большой мерзавец в мире.
Ты погряз во лжи, Ной. В этот раз тебе не поможет даже твой волшебный двадцатипятисантиметровый член со вкусом клубники.
Да, бормочу я. Я понял.
Удачи.
Я завершаю звонок и перепроверяю маршрут. Камрин ничем не помогла, но это не имеет значения. Скоро я приеду туда и верну свою женщину назад.
Поэтому я выжимаю педаль газа и мчусь по дороге, приближаясь к тому, что готовит мне будущее.
***
Подъехав к круговой подъездной дорожке перед долбаным особняком, встроенным в склон горы, я еще раз проверяю, не перепутал ли адрес. Кем бы ни был этот Дэвид, судя по всему, он живет на гребаном горнолыжном курорте. И основываясь на отсутствии машин на дороге, я задумываюсь о том, разные ли они с Оливией занимают комнаты и чем они вообще были заняты все это время.
Поднимаясь по ступенькам, я готовлю себя к тому, что могу обнаружить внутри, но прежде чем успеваю постучать, передо мной распахивается огромная стеклянная дверь. На пороге стоит Оливия, ее глаза пылают от раздражения.
Как ты мог?! рявкает она и уносится прочь.
Я следую за ней, отдавая должное роскошному, но уютному интерьеру и изысканной кухне с деревянным столом на десять персон в деревенском стиле.
Оливия, я
Она останавливается перед массивным каменным камином, который поднимается к сводчатому потолку.
Использовать здоровье моего отца в своих эгоистичных целях, презрительно говорит она. Для тебя нет ничего святого? Ее поза непоколебима, но мне видно, как дрожат ее руки.
Прости.
Я позвонила ему сразу же после того, как мы закончили разговор. Она закатывает глаза. Он отдыхал дома и сказал, что в полном порядке. На мгновение Оливия опускает взгляд. Ну, не в порядке, конечно, но ему определенно не стало хуже.
Я подхожу ближе, чтобы взять ее трясущиеся руки в свои.
Когда все летит к чертям собачьим, ты убегаешь. Как всегда. Именно это ты сделала, когда нам впервые представили контракт. Затем снова на нашей свадьбе, когда Брэд шантажировал тебя. И теперь, когда я облажался. Настоящие пары не убегают от проблем. Нам нужно поработать над этим вместе, а значит, мы должны это обсудить.