Отчетливо было видно сразу много всегопораженная машина повела стволом длиннющей пушки, в сторону старшего лейтенанта, следующая за ней газанула, метнув шлейф черного дыма и полезла из лощинки куда бодрее, то же сделали другие, шедшие колонной, теперь же они пытались выбраться из узости и развернуться в атакующую линию, подставив твердые лбы, а не мягонькие борта.
Вася, под башню! рявкнул Бондарь и наводчик отозвался не уставно:
А щаз!
Успел бинокль к глазам броситьувидел трассер, впившийся в мякоткучуть выше гусеницы, но ниже внешнего борта.
Нна! гаркнул в полном восторге.
Неподвижный танквкусная добыча. Еще снаряд в борт! Бить, пока не сдохнет навсегдавсе время повторяли опытные инструктора. Чтоб никакой ремонт потом не восстановил!
Хлестануло совсем рядом звенящим ударом, сбило на землю взрывной волной, бинокль разбил бровь и улетел куда-то, хоть и был на ремешке на шею повешен.
Огонь! Не останавливаться! потряс головой, понялтретий танк сумел обойти первые два, стоящие уже неподвижно и вбил снаряд совсем рядом с позицией. Сейчас добавити все!
Танк вместо выстрела бодро плесканул во все стороны жидким огнем и вспыхнул весь, как стог сена. Закоптил в небо и второй. Немцы все еще лезли из лощины, но перекрестный огонь шансов им не дал никаких. Успели несколько раз еще врезать осколочными снарядамии тут Бондарю опять не повезло, глянул на встревоженный вскрик Васи и только рот раскрылмаслянисто посверкивающий ствол второй его пушки беззаботно уехал назад, как раз между станин. И там и остался, не желая возвращаться на положенное ему место. И двое из расчета завозились, закорчились. Зацепило.
Твою ж мать! с чувством высказал свои ощущения Вася.
И пальба кончилась, немцы откатились зализывать раны.
Комбат выразился куда энергичнее, узнав, что в его батарее теперь только две пушки в работе. Совершенно невиновному в этом старлею досталось все равно на орехи, от злости за такую выволочку, напросился выбраться к битым машинам, тем более, что силуэты и впрямь на картинках не совпадали.
Взял с собой пятерых из расчета, обстрелянных ужеи сползали, вместе с ребятами из пятой батареи.
Сознание кололо какой-то несуразицей, ноприятной. Когда уже добрались до разбитых машинсообразил. Пехоты немецкой с танками не было. Голыми коробки приперлись. Вот этопраздник. Все же с десантом когда фрицы едутк шести наблюдающим из танка глазам добавляется еще два десятка. И стрельба их, инфантеристов сраных, сильно мешает. И не откатываются сразу танки как сейчас, цепляются за местность. Бондарь сам службу танкистом начинал, чуял потому врага.
Пленных пригнать не вышлонашли одного, забившегося под танк и стонавшего в беспамятстве, остальные были мертвы и сильно изодраны, рвет снаряд мяконькое человеческое тельце немилосердно.
Из шести стоявших на выходе и в узости лощины серых громад горело две. В них щелкали патроны и снаряды, словно внутри барабанили пьяные джазисты. Не в такт и не в лад, но старательно.
Остальные аккуратно провериликомбат зря напомнил, что все бумажки собрать надо, Бондарь и сам не вчера из-под лавки вылез. И у рваных мертвяков документы прибрали, ну и конечно, не толькопистолетики там, всякие мелочи. Когда обратно пришлиу хозяйственного Гайнуллина сверток заметил странный, доперлона сиденьях танковых только что такой дермантин видел, а боец сапоги хорошо шьет, как раз на голенища припас. Так что не только, значит, свинтили что смогли, но и сиденья порезали.
Перемазались, конечно, не без этого, но зато было что доложитьбумаги сразу в штаб бригады с нарочным отправили, да пришлось срочно рапорт писатьтаких танков на фронте не видали, это совсем новое что-то. Ходовая похожа, так же катки одни в другие входят по-шахматному, но и корпус другой, лоб покатый, башня совсем не такая и пушка в 75 ммпару снарядов тоже с бумагами в штаб отправили вместе с замерами (Бондарь помнил, что указательный палец у него8 сантиметров, а ладонь20. В дыру, которую его пушка просадила в корме сунул палец, сумел его за броней загнуть, сделал вывод, что сантиметра четыре тут стали. Из дыры вяло вытекала какая-то пенистая жижализнулзащипало язык. Ничего в голову не пришлочто такое может в моторном отсеке пениться, не пиво же там. А и по вкусуникак не пиво.
Отправить притащенного с собой немца в санбат не вышло, помер по дороге, зря волокли мерзавца. Еще и комбат поглядел с укоризной и неприятным тоном добавил:
Вот все у тебя, Бондарь, сегодня, не в тую степь! Соберись!
Вот, здрасьте вам! С физкульт-приветом! Можно подумать, что сам себе все неприятности сделал, а немцы и рядом не ходили! Ну да у начальства всегда так! Особенно когда день провоевали, а от батареи половина осталась. Задачито нарежут, словно все орудия целы!
Когда пушку брали на передоктолько и порадовал наводчикпоказал не замеченную сгоряча аккуратную круглую дырку в щите. Переглянулись. Оба отлично поняли, что был у немца в стволе бронебойныйим и вжарил. Потому остались живы и ранено двое легко. Тола в том бронебойном чуть. Был бы осколочныйлегли бы всем расчетом, как битой в городки фриц бы сыграл. Немножко приободрился старлейвсе ж таки не сплошная невезуха. И потом порадовалиГайнуллин вручил от взвода резиновый такой немецкий кисет битком набитый трубочным медовым табакомс самоскручивавшейся горловиной, табак там лучше лежал, чем в полотняных, не сох и не отмокал. И, как всегда, процесс набивания и раскуривания трубочки успокоил.
Ну, не повезло. Бывает. Зато завтра повезет! Бондарь был оптимистом и не любил унывать. На войне все переменчиво! Зато немцам наломали дров сегодняне утащишь! Те шесть танков, что умерли, выехав из лощинки, как они думалив тыл пушкарямполомали, как умели, хрен восстановишь. Афанасьев, оказывается сначала три танка поджег, а потом, позицию сменив, из засады по бортам в упор еще три, а остальные умники поперлись в лощинку. Ну и все. Всего, получается, угробили при первой встрече дюжину панцеров. Три своих пушки потеряв.
Но тут Бондарь охолонул свою радость. Это истребители так сыграли, а те артиллеристы, что были по опорным пунктам и в пехотете все орудия потеряли и потери у них лютые. Тоже танков пожгли, но и самим досталось. Село не удержали, отошли. Видал отступавшую измочаленную пехотуни ПТР ни пулеметов не увидел. Прогрызли немцы рубеж и продолжают наступать. Так что игра в самом разгаре. А онбез пушек.
Ночью окопались вдоль дороги. Опять замаскировались, подготовились, бондаревские расчеты товарищам помогли, ремонтники обещали пушечку залатать, но день уйдет точно, хоть и мало в бронебойном осколков, но прилетели неудачно. Вдоль дороги были развернуты минные поля, так что артиллеристов они прикрывали неплохо, не вот-то как с полотна на обочину съедешь. А на рассвете прибыл от командира полка трехосный грузовик с отчаянно зевающими саперами. Бондаря, как бездельничающего, послал комполка указать землероям где установить на шоссе дополнительно мины.
Пробку сейчас поставимуспокоил младший сержант, вертясь и явно ища что-то.
Чего крутишься? не удержался любопытный Бондарь.
Ориентир ищупривязаться, нам же потом на обратном пути, когда гансов попрем, это все разминировать надо будетрассудительно заявил сапер, поправляя каску.
Вон дерево!
Не годится. После заварушки от этого ориентира только щепки останутся. Естьвон камень. Так, ребята, давай отсюдаинтервал вдвое меньше, пошли по схеме!
Сонные до того саперы забегали шустро, как тараканы и зарывали мины так споро и ловко, что старший лейтенант только головой закрутил. По расчетам немцы должны были воткнуться головой колонны в это свежевыставленное заграждение и встать на дороге в минном мешке. Словно на выставкев 800 метрах уже ждали пушки.
Все, принимайте работу! заявил вскоре сапер.
Бондарь работу принял, глядя как двое подчиненных этого сержанта катают по дороге колеса, придавая ей прежний вид наезженной трассы.
Хитро! кивнул с одобрением.
Так точно! Удачи вам! кивнул сапер.
А вы?
Мы дальше поедем. Если тут фрицы прорвутсятам встречать будем. Или с другого направления. Ломятся они, как похмельный за пивом.