Я только на ключе?обиженно спросила Маша.
Нет. Последние два часа кросс и тир.
А полоса, а площадка?
Незачем. Тебе не пригодится. Еще вопросы?
Когда?задал вопрос Василий.
Три недели обязательной подготовки. Потомпо обстоятельствам.
Мы вся группа?задал свой вопрос Альберт.
Нет. Будет пятый, отсутствующий пока по уважительной причине. Все?Он вновь оглядел всех и распорядился:Через сорок пять минут вызываю инструкторов.
А сорок пять минут что делать?удивился Альберт.
Какчто? Маше помогать. Посуду помыть, картошку почистить, дров принести.
В тире Альберт «качал маятник». Один инструктор, стоя у пульта, обязан вдруг и с разной скоростью пускать мишени в виде человеческих фигур в разнообразных позах, на которых обозначены белые номера. Другой инструктор должен неожиданно отдавать хлесткие команды Альберту, стоящему спиной к мишеням. Итак, машина еще не запущена, и обе кобуры на ремне у Альберта застегнуты. Вдруг:
Восьмой, третий, пятый! Убойное поражение!
Альберт мгновенно вырвал наган из кобуры, стремительно обернулся и, падая, произвел три выстрела.
Пошли к мишеням проверить результат. Две пули легли у линии убойного поражения (линия убойного поражениялиния от воображаемой переносицы до пупка), однав плече.
Плохо, Алик,сухо сказал инструктор.На исходную.
Альберт, спрятав наган в кобуру, вернулся к темной стенке.
Четвертый, пятый! Отключение верхних!
На этот раз, в едином движении разворачиваясь и выдергивая из кобуры наган, Альберт произвел два выстрела.
Ничего,признал инструктор. Правые руки мишеней были пробиты.
Задействованы все. Все вооружены и готовы к стрельбе. Полный кач! Стрельба на оба барабана!
Балет! Уклоняясь от предполагаемых выстрелов, Альберт рвано, с противоестественной быстротой прыгал, приседал, падал, вскакивал, неожиданно менял направление движения и все время вел огонь из двух нагановс правой и левой руки.
Пятнадцать секунд,недовольно гладя на секундомер, заметил инструктор.И двигался тяжело. Пойдем считать
Василий был на полосе.
Еще разок!скомандовал инструктор.
Еще разок Василий кубарем скатился с крутой и высокой горки, еще разок пробежал по замысловато изогнутому разновысокому бревну, еще разок пропрыгал в мелких ячейках проволоки, еще разок прополз под ней, еще разок проскочил через пятиметровое пламя, еще разок Он упал у глухой стены, не удержавшись единственной рукой за край стены.
Что такое?!гневно взвыл инструктор.
Однорукий я,злобно пояснил с земли Василий.
И однорукому жизнь дорога! Встать!
Еще разок Василий преодолел глухую стенку.
Ты молодец, Иваныч!похвалил инструктор Егора, который на шведской стенке, перебирая ногами и руками, выходил на чистое колесо. Вышел, ощерился удовлетворенно, спрыгнул.
Утешаешь?
Тебе годков сколько, Иваныч?
Сорок три.
Ей-Богу, суставы, как у тридцатилетнего!
Не лукавь, Петюша. Если серьезно, форма сносная? Для волкодава?
Для волкодавасносная.
И не более,догадался Егор.
И не более,подтвердил инструктор.
Смена.
Василий в тире
Егор на полосе
Альберт на суплесной площадке
Смена.
Егор в тире
Альберт на полосе
Василий на суплесной площадке
В радиолаборатории Маша (уже и поенной форме), отделенная от мира наушниками, стучала ключом А потом стреляла в тире.
А потом, по капризной, еле просматриваемой тропке, бежала через чистый и тихий лес.
После ужина Егор принес сводку отметок и, держа бумагу на расстоянии (приближалась дальнозоркость), стал зачитывать ее нарочито быстро и монотонно:
Волков Альберт Михайлович. Полоса препятствий«хорошо». Суплес«отлично». Стрельба по трем пунктам«удовлетворительно».
Это почему же «удовлетворительно»?обиделся Альберт.
Значит, кого-то это удовлетворяет,пояснила Маша.
Словоблудим, Сергеева,пресек дискуссию Егор.Продолжаю. Певцов Василий Семенович. Полоса препятствий, принимая во внимание отсутствие профессиональной подготовки,«хорошо».
«Хорошо», оно, конечно, хорошо,пробурчал Василий, но был доволен.
Тихо, Вася, уступи место даме.Егор продолжал:Мария Юрьевна Сергеева. Радиодело. Аппаратура советских систем«отлично». Аппаратура немецких систем«весьма хорошо». Общая«отлично». Кросс«отлично». Стрельба по двум пунктам«отлично». Маша, это при твоей-то близорукости! Как?!
Наугад,ответила Маша.
Ну, Марья, ты даешь!восхитился Альберт.
А у самого-то как?ехидно спросил Василий у Егора.
Мы от народа ничего не скрываем,успокоил массы Егор и зачитал по отдельному листку:Полоса препятствий«хорошо», суплес«хорошо», стрельба по трем пунктам«отлично».
Чуть лучше, чем у меня,с сожалением резюмировал Василий.
Это что жея хуже всех?!Альберт был смертельно обижен.
Уже сменив форму на платье, Маша спустилась к купальне, прошла по дощатому настилу, сняла сандалеты и, присев на край пастила, опустила ноги в теплую вечернюю воду. Полуприкрытое соснами, уходило к горизонту солнце, но тучи его еще согревали правую Машину щеку. Маша прикрыла глаза и повернулась к солнцу лицом.
Кто-то подошел и сел рядом. Маша открыла глаза. Это был Егор. Босиком, без ремня, он сидел, по-турецки загнав под себя ноги.
Выне крестьянин, выдехканин,улыбнулась Маша.
Суплес, Маша.
Когда я вас в первый раз увидела, вы мне ужасно понравились. Пробор, усики. Американец. Кларк Гейбл, кинозвезда. А костюм какой!
Костюм французский. В Париже куплен. На улице Риволи.
Это хорошо, что вы купили костюм на улице Риволи?
На улице Риволи магазины для миллионеров.
Дунька в Европе Вы не плебей, выплейбой,улыбнулась и, словоблуда, сконструировала:Плейбей.
Зачем ты меня все время цепляешь, Маша?
Реакцией вашей интересуюсь, Егор Иванович.
На непосредственнуюне рассчитывай, я профессиональный разведчик.
Любимое ваше словечко«профессиональный».
Это не словечко, это мой пунктик. История, судьба, не знаю что еще, кидали меня так, что волей-неволей я стал профессионалом. Я выжил случайно. Но после того, как я стал профессионалом, только это: профессиональные мозги, профессиональное поведение, профессиональное чутье,помогало мне спасти свою жизнь. Мы сейчас все делаем святое делозащищаем свою страну. Мы ее защищаем. Но я хочу, чтобы в этой войне выжило как можно больше наших людей. Не волею судеб и истории, а целенаправленной работой настоящих профессионалов, обязанных готовить себе подобных.
Монолог,тихо сказала Маша.
Жизненная позиция,поправил ее Егор.
Солнце спряталось. Резко темнело. Над водой вставал легкий пар.
А вы все-таки немного пижон, Егор Иванович.
Эх ты, дурочка!.. Я вас очень жалею, дочки-сыночки
Прошамкал старичок, и почесал лысину, подхватила Маша.Да уж, папуля. Папуля, это точно.
Ага, пахан. Это по фене. Егор встал, встала и Маша. Они были одного роста. Ты знаешь, когда мы рядом, я в легкой растерянности. Я теряю чувство превосходства над тобой. Впрочем, нет. У меня перед тобой всегда преимущество, которое ничем не ликвидируется.
Какое же?
Я вдвое старше тебя.
Вдвое старше не значит вдвое мудрее. Вдвое больше усталости. Вдвое меньше жизненных сил. Так что преимущество вашедутое. Вроде костюмчика парижского: снаружишик-блеск, а подкладку уже два раза перешивали. Я заметила.
От усадьбы спускался Альберт.
Профессионал?спросила Маша, глазами указав на него Егору, и вопросом этим уводя непростой их разговор в покойное, привычное русло.
Егор ответил не сразу.
Профессионал. С профессиональным самолюбием, с профессиональной злостью, с профессиональными обидами
Вот что, Егор Иванович,на ходу начал речь Альберт.Полосаэто я хоть завтра доберу. Но тир мне необходим дополнительный! Хотя бы на часок в день.
Я тебе что говорил?!торжествуя, Егор повернулся к Маше.
А она-то здесь причем?обиженно спросил Альберт.