Как подрались? Из-за чего?
Не знаю. Говорят, была причина Сам лейтенант Алешкин объявил.
Люся продолжала смущаться, особенно теперь, когда они с Раилем остались наедине.
Яхин шел на полшага сзади и молчал. И от этого Люсе становилось не по себе. Опять ей первой заговаривать, опять шутить?
И что это ты сегодня такой молчаливый? Назначил свидание, а сам плетется сзади и слова не молвит? Она обернулась через плечо и бросила на него задорный взгляд.
Люся Товарищ Шишкина
Она рассмеялась, видя его смущение и нерешительность:
Ну чтоШишкина?
Раиль остановился, поднял полный мольбы и волнения взгляд и, стараясь перекрыть доносящуюся с площадки музыку, взволнованно выговорил:
Шишкина, я делаю тебе предложение! Ты согласна? И вдруг вынул из-за спины прятавшийся там букетик, точь-в точь такой же, как тот, первый.
Она замерла в удивлении. Неужели все вот так просто? Согласна ли она? Глупый, конечно, согласна! Сто раз согласна!
Она хотела сказать это вслух, но неожиданно над людским весельем грянул пронзительный звук трубысигнал боевой тревоги!
Скрипнула на полуслове патефонная игла, оборвалась веселая песня. Парк и площадь в одно мгновение пришли в движение. Охваченные общим порывом, кинулись к воротам училища встревоженные курсанты. Позже, оказавшись на территории части, курсанты спешили в казарму, еще надеясь, что все обойдется и тревога окажется учебной.
А над площадью, не умолкая, призывно звучала труба, рассекая своим медным голосом время на понятное «сегодня» и неизвестное «завтра».
Полковник Стрельбицкий обвел взглядом вытянувшиеся на плацу шеренги. Несколько сот человек замерли в ожидании, стараясь угадать, что им скажет начальник в эту важную и давно ожидаемую минуту. Посерьезневшие в одночасье лица ребят, суровые взгляды офицеров и эта зловещая гулкая тишина, нарушаемая только воем беспокойного осеннего ветра.
Никак не предполагал Иван Семенович, что придется наспех посылать людей, по сути, недоученных еще мальчишек, в самое пекло. Туда, где для них не будет тыла, где из всех оберегов будет только родная земля, готовая принять их любымиживыми или мертвыми За пять-шесть дней, пять-шесть дней
Что он может сказать им в эту минуту? Благословить на бой, пожелать удачи? Не то. Надо найти бронебойные слова, вселить в каждого веру и ненависть! Чтобы сами курсанты стали непобедимыми, а враг перед нимибеспомощным! В них самих, в их орудия нужно зарядить всю праведную злость, какую только можно себе представить!
Товарищи курсанты и командиры! Голос начальника взметнулся над строем, грозным эхом отпрянул от стен казармы, прорезал серую стынь. Фашистские полчища рвутся к Москве! Наши отцы и братья не жалеют своих жизней, несокрушимой стеной вставая у них на пути! Сегодня настал наш черед! Перед нами поставлена трудная, но очень важная задача! Мы должны к утру выйти на рубеж, занять оборону и любой ценой удерживать врага не менее пяти дней, до подхода подкрепления!
Он замолчал, переводя дыхание. Каменея лицом и закипая сердцем, ребята слушали и понимали, что их час настал. Вот тот самый день, к которому они готовились и представляли только в самых смелых мыслях. И это не учебная тревога. Для них началась Война.
Мы обязаны выстоять в схватке с врагом! От нас сейчас зависит исход всей битвы с фашистской гадиной! Он снова замолчал, собираясь с силами. Вся наша Советская Родина, наша партия, наши отцы и матери, братья и сестрывсе смотрят сейчас на нас! В эту трудную для Родины минуту именно нам доверено остановить зарвавшегося врага, сбить с него спесь, доказать, что и мы умеем воевать ине только обороняться, но и наступать! Я верю в вас ребята, верю и знаюпобеда будет за нами!
Заслезились на ветру глаза. Стрельбицкий дал отмашку, командиры поспешили к своим подразделениям, послышались отрывистые команды. Грозная махина строя начала движение.
Стрельбицкий направился к своей «эмке». Отдав нужные распоряжения, туда же поспешили офицеры училища: капитаны Россиков, Андропов, старшие лейтенанты ПАУНосов, ППУМамчич, лейтенанты Алешкин, Шаповалов, Мусеридзе. Полковник подождал, пока соберутся все, кивнул помощнику. Тот прямо на капоте разложил карту-двухверстку.
Товарищи офицеры, прошу внимания. Кольцо вокруг полковника стало теснее. Переброска трех с половиной тысяч курсантов займет минимум сутки. Если противник успеет пройти Ильинское, дальше его уже не остановить. Есть предложение выдвинуть ему навстречу передовой отряд с задачей: к ночи выйти к Юхнову и соединиться с подразделением капитана Старчака. У него в подчинении десантникито ли батальон, то ли рота.
Россиков поднял на полковника вопросительный взгляд:
Точных сведений нет?
Нет. Для тех, кто не знает: капитан Старчак преподавал в разведшколе, там же создал из своих подопечных диверсионный отряд, численность которого держится в тайне. По имеющимся сведениям, действия его группы весьма эффективны: враг терпит урон в живой силе и технике.
Почему не сообщают численность его группы? продолжал выпытывать капитан Россиков.
Чтобы нельзя было вычислить, сколько людей действует в немецком тылу. Вместе со Старчаком наш передовой отряд свяжет немцев боями, позволит нам выиграть время и закрепиться на новом рубеже. В передовой отряд войдут: шестая рота пехотного училища под командованием старшего лейтенанта Мамчича
Есть. Старший лейтенант выпрямился, одернул гимнастерку.
и орудия капитана Россикова.
Есть.
Стрельбицкий оторвался от карты и обернулся к посерьезневшему Россикову:
Яков Серафимович, собирайте технику, людей и выезжайте немедленно. Берите лучших курсантов. Полковник перевел взгляд на лейтенанта Алешкина: Этого вашего вчерашнего хулигана, как его? Лаврова тоже командируйте в передовой отряд, там такие будут на вес золота.
Сигнал тревоги ворвался в помещение гауптвахты вместе с порывом холодного осеннего ветра. В небольшое зарешеченное окно не было видно, что творилось в парке. Как заволновалась вдруг испуганная толпа родных и близких и кинулись к воротам училища курсанты. Зато Сашка и Митя заметили сутолоку в построении. На плацу собирались знакомые повзводные коробки, суетились младшие командиры, стараясь успокоить подчиненных. Постепенно строй выровнялся и замер. Теперь все взгляды обратились в сторону штаба, откуда должен был появиться командир.
Не похоже на ученья. Сашка растерянно посмотрел на Митю, но тот в ответ только пожал плечами.
А вдруг это по-настоящему, а? Сашка зло сжал прутья решетки. Нет, ты как хочешь, а я тут отсиживаться не собираюсь. Он кинулся к двери, яростно забарабанил: Эй, там, откройте! Слышите? Откройте!
Митя хотел было оттащить товарища, но в это время с улицы послышался знакомый голос:
Саша! Лавров!
Арестанты дружно кинулись к окну. Там, непривычно серьезная и собранная, стояла Маша. Только в первый момент показалось, что она стала какая-то другая. Это была их Машадобрая и правильная, со светлыми кудряшками, выбившимися из-под пилотки, с ямочками на розовых щеках.
Я на минутку! крикнула она. У нас там погрузка. А вы почему тут?
Друзья переглянулись: кто будет отвечать? Митя опустил глаза, Сашка понял, крикнул в просвет между прутьями:
Мы-то да так, подрались.
Митя, не унималась Маша, а ты что молчишь? Сашка, с ним все в порядке?
Сашка глянул на Митю и неожиданно, в который уже раз вспомнил, как тот буквально выпросил у лейтенанта Алешкина этот дурацкий арест.
Да что ему будет? Подумаешь, задели друг друга по разуи всего делов-то.
Внезапно из-за угла выскочила запыхавшаяся Люся.
Машка, пошли скорее, нас ждут!
Сашку как током ударило. Он оттолкнул праведника Митю от окна и начал быстро-быстро говорить, стараясь ничего не забыть:
Маша, Машенька, меня через пять дней выпустят. Всего каких-то пять дней!
Маша, увлекаемая встревоженной Люсей, крикнула ему уже на ходу:
Я не знаю, где я буду через пять дней!
На ученьях, где же еще! Это же ученья?
Не знаю, все говорят, что это по-настоящему. Напоследок Маша успела-таки махнуть ему рукой, настырная Люся дернула ее за рукав, и девчонки скрылись из виду.