Вдоль длинного стола, покрытого зеленым сукном, неторопливой походкой навстречу ему шел Сталин.
Вот вы какой! пристально осмотрел Черняховского. Василевский и Рокоссовский докладывали мне о ваших операциях под Воронежем и на Украине Политбюро решило предложить вам пост командующего фронтом. Как вы на это смотрите, справитесь?
Войну знаю, если доверите постараюсь справиться.
Белорусский театр военных действий вам будет непривычен после украинских степей. Это не смущает вас?
Нет, товарищ Сталин. До войны я служил в Белоруссии.
Скажите, как вы оцениваете положение 60-й и соседних с ней армий на стыке 1-го Украинского и Белорусского фронтов?
Войска этих фронтов нависли над флангом группы армий «Центр», и немцы испытывают «котлобоязнь». Непременно будут укреплять этот участок.
Сталин улыбнулся.
Следовательно, германское командование ожидает, что летом мы предпримем активные действия не в Белоруссии, а на южном и юго-западном участках советско-германского фронта?
Да. И немцы не случайно стянули силы из Белоруссии на правое крыло 1-го Украинского фронта. Если создать впечатление, что мы готовим там большое наступление, то они будут продолжать наращивать силы.
Противник коварен, и на мякине его не проведешь, заметил на это Сталин. Немцы внимательно следят за передвижением наших танковых армий и полагают, что, где мы их сосредоточиваем, там и нанесем главный удар. На смежных крыльях войск Рокоссовского и Жукова гитлеровские генералы нанесли на свои карты две наши танковые армии и теперь не выпустят их из поля зрения. А мы, чтобы окончательно ввести противника в заблуждение, решили оставить их на Украине. В каждой из этих армий танков не больше, чем в полнокровном танковом корпусе. Основную массу танков из резерва Ставки используем не для пополнения этих армий, а для главного удара в Белоруссии. В предстоящей летней кампании нанесем несколько последовательных ударов на различных направлениях так, чтобы противник не смог заткнуть бреши. Во второй половине июня развернутся сражения за полное освобождение Белоруссии. После прорыва к Минску эстафету должны подхватить Украинские фронты. Таков общий замысел. На Западном фронте у Соколовского дела идут неважно. Чтобы приблизить управление к войскам, вместо Западного фронта мы решили создать 2-й и 3-й Белорусские фронты. Вам предлагаем принять 3-й Белорусский.
Я готов, товарищ Сталин. Разрешите выяснить кадровые вопросы?
Это на ваше усмотрение. Можем сформировать штаб фронта заново, а старый состав штаба передать 2-му Белорусскому генералу Петрову.
У товарища Петрова опыта побольше, поэтому лучше бы старый состав штаба Западного фронта передать 3-му Белорусскому. Только вместо члена Военного совета товарища Мехлиса просил бы назначить другого.
Вопрос о назначении члена Военного совета фронта решает Государственный Комитет Обороны. В отношении члена ЦК товарища Мехлиса мы подумаем, где ему быть. Кстати, какие у вас к нему претензии? Сталин принялся набивать трубку.
Товарищ Мехлис работал вместе с товарищем Петровым. Иван Данилович почувствовал строгий взгляд Сталина и на какой-то миг смешался. Но тут же продолжал: Больше всего меня волнует стиль работы Мехлиса: он часто прибегает к крайностям. Может снять с поста любого командира без особых на то причин
Напрасно полагаете, что Мехлис остался таким же, каким был на Крымфронте. Голос Сталина стал мягче и взгляд добрее. Вероятно, вам известно, что за попытку свалить вину на других он был снят с должности заместителя Наркома обороны и понижен в воинском звании. После этого вряд ли станет вести себя по-старому. Сталин помедлил. Хорошо, согласен. Может быть, мы его направим к товарищу Петрову. А пока приступайте. По оперативным вопросам подробнее введет вас в обстановку товарищ Антонов. Во избежание раздора между вами и Петровым при разделении Западного фронта и чтобы все происходящее правильно воспринял товарищ Соколовский, с вами поедет генерал Штеменко. Действуйте решительно и смело, без помощи не оставим. На период наступления представителем Ставки у вас будет товарищ Василевский. Это не означает дублирования. Василевский имеет свой круг вопросов, его дело координация усилий нескольких фронтов для решения единой задачи. Кстати, у него есть чему поучиться, и с ним можно посоветоваться.
Все ясно, товарищ Сталин. Для меня очень важно получить полезные советы и необходимую поддержку от столь авторитетного военачальника, каким является Александр Михайлович.
Как вам известно, командующий фронтом подчиняется непосредственно Верховному Главнокомандующему. Так что звоните мне по ВЧ в любое время. Если есть какие вопросы, слушаю.
Вопросов нет.
На Политбюро вашу кандидатуру утвердили. Поздравляю и желаю успеха.
Прощаясь, Сталин участливо спросил:
Как семья, как с квартирой?
Благодарю, все в порядке.
Вам сегодня же необходимо выехать в штаб фронта.
В приемной ждал Поскребышев.
Можно поздравить с назначением? спросил, хотя прекрасно знал, как обстоит дело: через его руки еще накануне прошли визы членов Политбюро о назначении Черняховского командующим фронтом.
И вот снова Ивановская площадь, соборы, стены Кремля. Но теперь Иван Данилович смотрел на все это другими глазами. Он по-особому почувствовал всю полноту своей ответственности и все еще находился под впечатлением встречи с человеком, который для него и для всех значил так много. Радушный тон Сталина ободрил, вселил уверенность. Теперь быстрее за дело.
14 апреля вместе со своими товарищами по академии генерал-полковником Штеменко и полковником Мерновым Черняховский приехал в местечко Красное на Смоленщине, на командный пункт фронта. Генерал армии Соколовский принял Ивана Даниловича дружелюбно. Черняховский не почувствовал в его тоне и тени недовольства.
Вместе обсудили все вопросы передачи. Соколовский с большой любовью говорил о славных традициях фронта. В свое время, в тридцатые годы, Белорусский военный округ под началом И. П. Уборевича достиг высоких показателей в боевой и политической подготовке. Затем округ был переименован в Западный Особый, а с началом войны стал Западным фронтом. Под командованием генерала армии Жукова он сыграл решающую роль в разгроме немецко-фашистских войск под Москвой.
Данные разведки подтвердили: германское верховное командование в летнюю кампанию 1944 года ожидает удары советских войск на юге, с выходом на Балканы, и на львовском направлении. А возможное наступление в Белоруссии считает второстепенным, имеющим лишь ограниченную цель сковать группу армий «Центр». Исходя из такой оценки обстановки, основную массу своих танковых дивизий (около восьмидесяти процентов) враг сосредоточил к югу от Полесья.
Практически было невозможно полностью скрыть подготовку к наступлению в таких масштабах. Поэтому требовалось провести большую работу по дезориентации противника с целью укрепить в нем уверенность, что летом русские главный удар нанесут не в Белоруссии, а на Украине и южнее.
Советское командование, предвидя этот серьезный просчет гитлеровских генералов, приступило к подготовке Белорусской стратегической наступательной операции, получившей кодовое название «Багратион». Перед войсками трех Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов была поставлена задача разгромить группу армий «Центр» и освободить бо́льшую часть Белоруссии. 3-му Белорусскому фронту отводилась при этом весьма важная роль.
В новой должности Черняховский начал с тщательного изучения высшего и старшего командного состава. В первую очередь познакомился с бывшим начальником политуправления, недавно выдвинутым на должность члена Военного совета фронта, генерал-лейтенантом Василием Емельяновичем Макаровым. Новый командующий вкратце рассказал о предстоящей операции по освобождению Белоруссии. Макаров проинформировал, как организуется партийно-политическая работа, дал краткую характеристику начальнику политуправления генерал-майору С. Б. Казбинцеву, командармам и начальнику штаба фронта. Иван Данилович остался доволен встречей с членом Военного совета.