Итак, в подразделениях шла учеба. Одновременно службы тыла принимали меры к обеспечению полка всем необходимым. Постепенно удалось накопить до двух боекомплектов снарядов, более двух заправок горючего для автомашин и тракторов, почти двухнедельный запас продовольствия. Ремонтники полностью привели в порядок материальную часть. Какое-то количество пушек, автомашин, тягачей, радиостанций нам заменили вообще.
В этот же период колоссальную работу проделали саперные подразделения. Они ремонтировали, а кое-где прокладывали заново дороги, способные пропустить колонны танков и автомашин, восстанавливали и укрепляли мосты, заготавливали заблаговременно бревна и доски для сооружения переправ. Для саперов не существовало ни дня, ни ночи. Когда они ухитрялись отдыхатьуму непостижимо. А кроме всего этого, они еще действовали и на переднем крае. Где-то устанавливали минные поля, где-то, наоборот, снимали вражеские мины, чтобы обеспечить проход разведчикам.
Словом, можно было лишь восхищаться вроде бы незаметным, но таким самоотверженным трудом этих людей. Приведу только одну частную цифру: при подготовке к наступлению саперами 6-й гвардейской армии было построено и капитально отремонтировано около 160 километров дорог. При этом следует иметь в виду, что основными средствами «механизации» были самые обычные лопаты, кирки, ломы, пилы и топоры.
* * *
Числа с 10 июня войска нашей 6-й гвардейской армии по ночам, строжайше соблюдая правила маскировки, стали постепенно выдвигаться в районы сосредоточения, ближе к участку предстоящего прорыва. Еще позже, дня за два-три до решающего удара, они были перемещены ближе к переднему краю. Теперь до него оставалось каких-то 46 километров.
Занимал новые огневые позиции и наш 138-й гвардейский артиллерийский полк. И снова пришлось преодолевать немало трудностей. Дороги, несмотря на все старания саперов, оставляли желать много лучшего. А если бы они не вложили в них свой труд? Тогда, безусловно, было бы совсем плохо.
Плотность артиллерии на участке предстоящего прорыва создавалась очень высокой. Она достигала 131 орудия и миномета в расчете на каждый километр фронта. Мне, да и не только мне, порой начинало казаться, что для пушек и гаубиц полка вообще не останется места. Однако оно все же нашлось. Мы точно в назначенный срок доложили командующему артиллерией дивизии о том, что намеченные позиции заняты.
Марш, ознакомление с обстановкой на месте еще раз показали нам, что для наступления сосредоточиваются огромные силы. Взять, к примеру, хотя бы нашу 6-ю гвардейскую армию. К началу Белорусской операции в состав армии входило 4 стрелковых корпуса. Кроме того, она включала 2 зенитные артиллерийские дивизии, 2 танковые и 12 артиллерийских бригад, 2 танковых, 8 артиллерийских и зенитный артиллерийский полки. Я не случайно привожу эти данные. Они, на мой взгляд, ярко свидетельствуют о ревком возрастании наших возможностей.
Накануне наступления соединения и части армии получили боевые приказы и обращение Военного совета. Содержание этих документов было доведено до всего личного состава. В подразделениях прошли партийные и комсомольские собрания, на которых коммунисты и комсомольцы дали торжественную клятву быть образцом стойкости, мужества. Многие бойцы в эти часы подавали заявления с просьбой принять их в партию или в комсомол.
В ходе предстоящего наступления армия должна была прорвать оборону противника на участке шириной около 18 километров от Волотовки до Новой Игуменщины, с тем чтобы к исходу первого дня выйти на рубеж Староселье, Заводка, Губица. В последующем, наступая в направлении Добрино, Бешенковичи, во взаимодействии с войсками 43-й армии, действовавшей слева от нас, надо было разгромить обороняющегося противника и его резервы. Затем командование предполагало ввести в бой соединения второго эшелона и к исходу третьего дня форсировать Западную Двину.
Такова была общая задача. Перед нашей же 67-й гвардейской стрелковой дивизией ставилась, естественно, более узкая. Нам предстояло в составе 23-го гвардейского стрелкового корпуса прорвать оборону гитлеровцев на фронте шириной всего два километра и овладеть рубежом Вербали, Губица. Справа от нас действовала 51-я гвардейская стрелковая дивизия, слева71-я гвардейская стрелковая. Поскольку именно наша дивизия должна была действовать на направлении главного удара, наносимого корпусом, она получила наибольшее количество средств усиления. В расчете на один километр фронта мы имели 16 танков и самоходных артиллерийских установок, 140 орудий и минометов. Все стрелковые части дивизии были расположены в линию. 196-й и 199-й полки боевые порядки строили в три, а 201-йв два эшелона. Казалось бы, все готово у нас. Но красноармейцы, сержанты и офицеры полка все еще что-то доделывали, уточняли. И еще по давней фронтовой традиции каждый из них старался выкроить время для того, чтобы написать письмо родным. Как-то считалось, что это обязательно, что посланное письмо убережет от вражеской пули, от горячего осколка. Увы, эта примета сбывалась далеко не всегда. И часто случалось так, что письмо еще идет, а человека, писавшего близким, уже нет в живых. И тем не менее каждый старался непременно послать хотя бы короткую весточку матери, жене, любимой девушке, детям.
На этот раз письма писали особенно старательно и длинно. И не случайно. Ведь 22 июня исполнялось ровно три года с начала Великой Отечественной войны. И для каждого, независимо от возраста, тот день навсегда остался в памяти как какая-то черта, отделившая мирную жизнь от того, что зовется войной.
Выкроив свободную минуту, сел за письмо и я. Опять вспомнился вокзал, на котором прощались мы с женой, вспомнился, уже в который раз, ее вопрос о том, долго ли продлится война. А она длится уже целых три года. Сколько же еще впереди тревожных дней и ночей? Теперь я ни за что не взял бы на себя смелость утверждать, что через три-четыре месяца разобьем фашистов, хотя Красная Армия подходила, а кое-где, можно считать, подошла к довоенной границе. Каждый понимал, что не иссякли еще силы врага, что немало еще жарких боев впереди. Но мысль о том, что большая часть пути к окончательной победе пройдена, ни у кого не вызывала сомнений.
Начало общего наступления намечалось на утро 23 июня 1944 года. Однако еще за сутки до этого в бой вступили специально сформированные в каждой дивизии разведывательные отряды, перед которыми ставилась такая задача: сбить боевое охранение противника, окончательно уточнить систему огня, инженерно-оборонительных сооружений на переднем крае и в тактической глубине обороны, выявить стыки между частями и подразделениями гитлеровцев, захватить так называемых контрольных пленных. Иными словами, отряды проводили последнюю разведку боем.
В то же время на эти отряды возлагались функции не только разведки. При благоприятном стечении обстоятельств они должны были захватить рубежи, с которых удобно начинать и общее наступление, а если говорить точнее, то рубежи, на которых враг может оказать упорное сопротивление главным силам.
Ранним утром 22 июня ударили пушки. После короткого артналета разведывательные отряды почти одновременно начали боевые действия. Спустя несколько часов стало известно, что разведотряд 51-й гвардейской стрелковой дивизии захватил и прочно удерживает Савченкиодин из опорных пунктов врага. Внезапность удара сыграла свою роль. Чуть позже сообщили, что разведчики 47-й стрелковой дивизии, входившей в 22-й гвардейский стрелковый корпус, действовавший справа от нашего, овладели населенным пунктом Мазуры. Гвардейцы 90-й стрелковой дивизии ворвались в деревню Бывалино. Так что соседи, несомненно, добились успеха.
В полосе нашей дивизии дела шли значительно хуже. Только к исходу дня удалось сбить боевое охранение противника. Исключительно сильный огонь из узла сопротивления в Сиротино вынудил бойцов разведывательных отрядов залечь. А мы перед началом общего наступления не имели права раскрывать свою систему артиллерийского и минометного огня. Так что для поддержки стрелковых подразделений использовались лишь отдельные орудия.
Я уже не говорю о потерях, которые нес наш разведывательный отряд. Но в соответствии с планом утром 23 июня нам предстояло атаковать Сиротино основными силами, а фактор внезапности был утрачен. Обеспокоенные гитлеровцы наверняка подтянут за ночь сюда резервы.