Там вечен Сон. Но Смерть отступит Пред тем, кого ведет любовь!
- Вы простите, - оправдывался он, - у меня тут архаизм получился: "Пред тем, а не перед тем"... Но это можно исправить.- Это неважно, - сказала Вилена и повторила последние строчки: - "Смерть отступит пред тем, кого ведет любовь"? А Время? - и пристально посмотрела на Ваню.- И Время! - подхватил тот. - Пусть это сказка, - она у меня так и называется "Старая сказка", - но, когда царевна уснула, ее принц еще не родился, - и он смущенно засмеялся.- Что? Как вы сказали? - спросила Вилена и, о чем-то вдруг подумав, страшно заторопилась: - Пойдемте скорей к станции.- А может, покатаетесь? Я вам лыжи бы принес, - робко предложил Ваня.Но Вилену сейчас ничем нельзя было остановить, он еще плохо, совсем плохо разбирался в женщинах.Прощаясь, Вилена поблагодарила Ваню за стихи, и он расцвел. Она загадочно добавила:- Впадают же медведи в спячку зимой. - И уехала.Прямо с одной из городских станций монорельсовой дороги Вилена, одержимая новой мыслью, отправилась в Институт жизни и оказалась в кабинете знаменитого академика Руденко.Со стен на нее смотрели портреты великих ученых, а с полок - книги и пугающие черепа собранной здесь редчайшей коллекции.Владимир Лаврентьевич Руденко был могучий старик, с большой белой бородой и молодыми темными глазами. Он чуть сутулился, когда прохаживался по кабинету, заложив руки за спину. Ему ничего не надо было объяснять. Он обо всем догадался сам, даже о терзаниях Вилены, понявшей, что она, по существу, ради себя хочет лишить родных самого дорогого существа.- Знаю, зачем пришли. Предлагать себя в подопытные кролики, как говорили в прежние времена? Хотите проспать полвека, дождаться своего принца? - И он остановился, проницательно смотря на Вилену.Она и не думала отнекиваться, молча кивнула.Тогда он сделал жест рукой, чтобы Вилена шла следом.Среди книжных полок была дверь. Пройдя через нее, они оказались в комнате, стены которой были выкрашены в черный цвет. Вилене стало не по себе. Академик заметил это и улыбнулся.- Нигде не видна так пыль, как на черном, - с хитрецой сказал он, потом посмотрел на свои руки и со вздохом добавил: - Дрожать стали. Приходится уступать операционную ученикам. Закон природы!И он повел ее в следующую комнату, отделанную пластиком под слоновую кость. По матовым стенам тянулись серебристые змеевики. На никелированных подставках стояли сложные аппараты с прозрачными цилиндрами. Может быть, это были искусственные органы человека: сердце, легкие, почки, печень? Они походили на аппаратуру химических цехов с кубами, трубками и всевозможными циферблатами приборов. Вилене невольно припомнилась рубка звездолета на видеоэкране.- Я веду вас, голубушка, в святая святых, как говаривали в старину, сказал академик.Они вошли через незаметную дверь и стали, как в башне замка, спускаться по винтовой лестнице.Поначалу Владимир Лаврентьевич показался Вилене бодрым. Но когда они спустились, внизу он сел, судорожно глотая воздух:- Почему, думаете, перестал заниматься альпинизмом? Трудно стало спускаться, - и академик попытался улыбнуться своей шутке. - Сдает мотор... Раньше утешали: "ничего не поделаешь..." А теперь обещают заменить... Якобы у человека долженствуют быть запасные части, как у машины... - В перерывах между фразами он тяжело дышал. - И будто в будущем останется у него живым только мозг... А остальные органы станут железными или еще какими... Как вставные зубы... И будет он жить "на протезах" тысячу лет. Не знаю, надо ли?Он повел гостью по сводчатому помещению. По обе стороны виднелись стеклянные витрины. В них Вилена увидела засохшие растения и невольно передернула плечами.