Наконец, он мягко сказал.Я сожалею, Вера. Мне очень жаль. Ты права насчет всего. Я думаю... я не могу нормально думать. Нет, все не так. Это просто... я как слепой без тебя. Я просто хочу чувствовать, то, что раньше чувствовал. Я совсем отчаялся и не то говорю. Я полный мерзавец. Прости меня, пожалуйста.
Тьфу. Я положила руку на грудь и прижала ее. Он казался таким чертовски потерянным, это не было похоже на Матео, которого я знала. С другой стороны, я тоже не была той Верой, которую знала.
- Это нормально, - попыталась я его успокоить. - Я прощаю тебя. Я просто не знаю, что делать.
- Я думаю, единственное, что мы можем сделать... это продолжать общаться?
Я наклонилась и выключила свет, оседая назад под одеяло. - Я бы с удовольствием.
- Итак, - сказал он после паузы. - Что на тебе одето?
- Ох, иди в задницу, - пожурила я его, произнося слова со своим лучшим испанским акцентом.
- Иди в задницу, - заявил он радостно. - Мне это нравится. Мне нравится твое произношение, все очень хорошо. Как насчет того, чтобы поговорить про этот путь
Итак, через неделю после Лас Палабрас, Матео учил меня, как правильно ругаться на испанском до пяти утра, пока на небе не начали исчезать звезды.
Глава 20
По сравнению с предыдущим месяцем июль тянулся медленно. В некотором смысле это было хорошо, так как каждый прожитый день отдалял меня все дальше и дальше от испанской Веры. Становилось все труднее воссоздавать воспоминания в деталях - это заставляло меня забывать разговоры, забывать о себе. Каждый день приближал меня все ближе и ближе к старой Вере Майлз, но я не хотела назад, поэтому было лучше, чтобы месяц тянулся медленно.
Была только одно, что поддерживало меня на протяжении всех дней - это Матео. Конечно, я наслаждалась летом, погодой и великолепными пляжами, дожди прекратились. Я поехала в Калгари увидеть отца и Джуд, и это был приятный маленький побег, папа до сих пор баловал меня. Я снова вернулась на работу в кафе, только на неполную ставку, поэтому я брала выходные, когда могла. Я даже мимоходом встретилась с Джослин, когда та приезжала в город - все завершилось попойкой на Гранвиль-стрит и моими слезами, я слишком много выпила. Я не могла винить ее в поспешном отъезде в Саскачеван после всего этого.
Но при всем этом я каждое утро ждала звонка от Матео. Он был занятым человеком, по-прежнему собирался открыть ресторан в Лондоне, для этого ему и нужен был английский, поэтому мы не могли каждый день разговаривать по телефону. Но мы переписывались так часто, как могли, и отправляли письма, когда SMS-сообщений было недостаточно.
Порой мы часами болтали обо всем на свете. В другое время мы смотрели фильмы вместе, пытаясь синхронизировать на компьютере наши DVD-диски. В другой вечер мы пробовали секс по телефону, что было абсолютно ново для меня. Я никогда не спрашивала, где он был, когда мы вели эти грязные разговоры, и старалась не слишком много об этом думать. Он удовлетворял себя, говоря на неистовом испанском языке, и это так чертовски возбуждало, что через несколько секунд я кончала. Мой вибратор, безусловно, заставлял меня кричать. Но никто бы не хотел кричать, когда живешь с матерью и братом.
Мы дошли до предела, но все же это выглядело так естественно.
Так что, в некотором смысле, я была удовлетворена. У меня была здоровая сексуальная жизнь в ее фантастическом виде, я могла поддерживать с ним связь, слышать его голос, разговаривать, наслаждаться обществом друг друга. Это было похоже на следующий этап отношений, на более медленную, далекую версию того, что у нас было в Лас Палабрас.
Но в другом я была абсолютно несчастна. Я много раз слышала его шепот, что он кусает мои соски, не нуждаясь в том, чтобы сделать это физически. Это было не раз, но он мог бы сказать, что любит меня и что ощущает боль, что не может обнять меня.
Он был для меня единственной радостью, но через некоторое время мне этого становилось недостаточно. Как только я приземлилась в Крэйзивилле, моя депрессия вернулась. Хуже всего, я должна была выбрать курсы на учебный год и уже думать о будущем, где нет места человеку, которого я люблю.
В один чрезвычайно жаркий и влажный день, я чувствовала, что довольно близка к истерике. Это спровоцировало то, что мы с Матео поссорились в предрассветные часы. Не было даже конкретной причины, я просто была очень озлобленной и грубой, и он не сдержался, выпустив сердитого испанского жеребца. Я не видела такую его сторону часто, и это заставило меня понять, что я не могу включать стерву без причины и отрываться на нем.
Лишенная сна и еще больше разозлившаяся из-за нашей ссоры, я провела утро, слушая тяжелую музыку из альбома «King for a Day» группы Faith No More. Он был на повторе, поэтому я убирала свою комнату снова и снова.
- Так, ладно, все, - заорал Джош, внезапно появившийся в дверях. Он подошел к док-станции для iPod и убавил звук, а затем прислонился к столу и уставился на меня, сложив руки на груди. - Это должно прекратиться.
Я в миллионный раз посмотрела на забрызганное окно и нахмурилась. - Что?
- Это. Тяжелая музыка.
- Ну и что? Не будь ненавистником, как Паттон.
- Я не ненавистник. Но ты чертовски сводишь меня с ума, Вера, - сказал он, потирая затылок. - Я скажу как есть, ты меня немного беспокоишь.
Я переключилась на него. Полностью развернулась к нему, оставив средство для чистки окон на подоконнике. - О чем ты говоришь? - спросила я, сердце восстанавливало ритм.
Он указал на музыку. - Ты каждый день слушаешь тяжелый рок. И сколько не убирай, всего не уберешь. Я разговариваю с тобой, но ты и половины не слышишь. Ты только тень моей сестры.
Неприятно было слышать это от него. Неужели это так очевидно? Я открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил.
- Позже в тот же день, а иногда и по утрам, ты уже самая счастливая. Ты как глупая, со стеклянными глазами, чертова кукла, ты улыбаешься, и это здорово. Но ты все еще не здесь. Потом у тебя снова случается приступ ПМС, - он поднял руки вверх. - Послушай, я знаю, что мы не рассказываем друг другу всего. Я знаю, что ты старше, и у тебя свои проблемы, у меня - свои. Но ты знаешь, что можешь всегда поделиться со мной. Знаешь, иногда это трудно, просто проживать жизнь? Такое чувство, что ты все еще в Испании.
Запершило в горле. Мои глаза щипало. Он был прав. Я не вернулась из Испании вообще.
Он протянул руку и закрыл дверь.Ты не должна мне рассказывать, что там случилось, но... Я думаю, для нас так будет лучше.
Мой брат был прав. Я действительно ему ничего не сказала. Только то, что скучаю по друзьям, и он знал, что эта поездка значила для меня. Но когда дело дошло до Матео, я не произнесла ни слова. Джош даже не знал его имени.
Он был единственным в семье, кому я могла по-настоящему доверять, на кого могла положиться. Он всегда меня поддерживал, когда другие отворачивались. Я задолжала ему правду, как бы глупо это не звучало, в конце концов.
Тяжело вздохнув, я села на кровать и похлопала рядом с собой.
- Садись, - сказала я. - Сейчас будет фигня в духе Николаса Спаркса.
Он неохотно сел, прекрасно зная, что я ненавижу Николаса Спаркса: книги и фильмы. Я все ему рассказала: с того момента, как я села в автобус в Мадриде и до того, как смотрела в зеркало заднего вида такси на Матео.
Джош потерял дар речи и сидел с широко открытыми глазами. Я встала и налила себе воды, в горле пересохло от разговоров, а потом рассказала ему о последнем месяце, о наших телефонных звонках и как это отразилось на мне.
- Ну вот, - сказала я, громко выдыхая. - Вот и вся история. Все это грязная, постыдная правда. Ты теперь меня ненавидишь?
Он нахмурился, бросив на меня недоуменный взгляд. - Почему я должен тебя ненавидеть?
- Потому что, - сказала я.Я спала с женатым мужчиной.
- Но ты любишь его, - серьезно сказал он. - И я никогда не видел тебя такой раньше. Ты не любила, Вера. Ты держала всех на расстоянии.
- Я это делала?
Он кивнул. - Возможно, ты не осознаешь этого, но ты так и делала. Мне, кажется, ты просто замкнулась в себе. Для всех моих подруг это не характерно, но для тебя это словно зуб вырвать. И этот чувак, Матео, он смог до тебя достучаться... я не знаю. Я знаю только, что это хорошо.
Хм. Новое узнаешь о себе.
- То есть, я не завидую тебе. - Он встал и потянулся, вытягивая руки над головой. - Потому что, если вы двое когда-нибудь снова будете вместе, даже если вы просто будете продолжать то, что делаете сейчас и разговаривать по телефону, будут последствия. В какой-то момент это все дерьмо вылезет наружу. Так всегда бывает.
- Как у папы с Джуд, - печально сказала я, глядя вниз на цветок лилии у меня на пальце, рассеяно обводя линии.
- Да, - сказал Джош мрачно. - Как у папы с Джуд. - Он повысил голос.Но это крайний случай. У них это продолжалось много лет. Он просто обманывал маму, хотя я и уверен, что они больше не любили друг друга. Все, что я помню, это ссоры, как мама и папа ненавидели друг друга и жили вместе только из-за нас. И в итоге она узнала... все остальное мы знаем.
Я не могла делать вид, что не думала об этом каждый раз, когда мое сердце вздрагивало от радости. Словно я не позволяла себе быть счастливой все это время, потому что знала, на чужом несчастье счастья не построишь.
- Я должен сказать, - продолжил он, - хотя, это ни в коем случае не извиняет папу, он реальный мудак. Полный. Но... я вижу, как он счастлив с Джуд, и, отчасти, я его понимаю. Но они выбрали не тот путь. Он должен был разойтись с мамой в ту же минуту, как только влюбился в Джуд... или, по крайней мере, ну ты знаешь... Не нужно было сохранять видимость, ну ты понимаешь, о чем я. Последствия были бы в любом случае, но они могли бы сберечь нам нервы - не нужно было ничего скрывать.
Я подняла на него глаза и увидела, что мой брат за минуту стал серьезным. Может быть, мы оба выросли за последнее время. - Я просто не понимаю, как что-то, вроде любви, может быть неправильным.
Он пожал плечами. - Я не думаю, что это может быть неправильным, если идет от чистого сердца. Я полагаю, вы могли бы прятаться и держать все в секрете, пока они не узнают. Но не ты. В том, что ты чувствуешь, нет ничего плохого, Вера... Мир не делится на черное и белое. - Он прочистил горло. - А теперь, если не возражаешь, я должен идти и вывести все дерьмо из моего организма. - Прежде чем уйти, он подмигнул мне.
За закрытой дверью, я снова вернулась к своим мыслям, почувствовала себя немного лучше, поговорив с Джошем. Это помогло мне понять, что я больше не одинока. К сожалению, разговоры не решали проблему. Я и правда не могла идти по этому пути, каждый день был борьбой между сердцем и разумом, между правильным и неправильным, между мечтами и реальностью.
Я должна взять все под контроль.
Сегодня вечером я не отвечала на его звонки.
И следующим.
И следующим.
***
Прошло три дня после нашего разговора с Матео, после разговора с братом. Я надеялась, дура, что, если буду игнорировать его звонки, сообщения, письма, то он перестанет для меня существовать. Это не работало. Я была просто разбита. Я представила мысленно Изабель и сложила свои страдания и мысли в коробку, но я не была уверена, как долго смогу их сдерживать. Я не была такой же сильной, как Матео.
В третью ночь, Джош, уставший от моей хандры, снова пригласил меня со своими друзьями. В этот раз мы шли в «Cambie», в один из моих любимых баров. Он находился под номерами гостиницы, и здесь было дешевое пиво. Там были большие столы для пикника, так что вы часто сидели с кучей людей, которых даже не знали. Кухня не была слишком плохой, а еще там был бильярд и игровые автоматы. Хуже всего были туалеты: двери кабинок едва спасали от подглядывания и редко закрывались. Очевидно, в мужской уборной все должны были мочиться в длинное углубление.
Тем не менее, мне здесь нравилось. Дешево и сердито, без претензий, и не больше одной драки за ночь. Плюс летом вы могли сидеть в просторном дворике и пить, и вас не будут донимать наркоманы, клянчащие деньги.
К сожалению, когда мы пришли, бар был переполнен, и мы едва разместились в конце стола. Другую половину занимала свадьба, невеста с заячьими ушами и вуалью выглядела паршиво. Это заставило меня внутренне сжаться. Не то, чтобы она была пьяна и навеселе, или выходила замуж за богатого, и, не смотря на ее пьяные выходки, она выглядела совершенно счастливой и влюбленной.
Я ревновала. Я не была по-настоящему счастлива, только влюблена.
Я знала, что это будет странная ночь. Я быстро пила свое пиво, через каждые десять минут предлагая Джошу. Я слышала, как жених говорил о люксе для новобрачных, и мое сердце заполнилось пустотой и холодом. Со мной рядом сидел Адам, он стучал пальцами по столу и потирал нос. Я видела, как он зашел в туалет с Джошем, и внимательно за ними следила. Мы оба бросили нюхать кокаин еще в средней школе, но я знала, что он сделал это по случаю.
Мне было мало, поэтому я купила себе еще одну бутылку и продолжила пить всю ночь напролет. Вскоре бутылок на столе стало больше, и я заметила, как почти флиртую с Адамом. Я думаю, что возвращается старая Вера.
Я стрельнула сигарету у друга Джоша, Бреда, и, шатаясь, вышла в теплый ночной воздух. Я чувствовала, что медленно теряю себя, осушаясь как пустые стаканы. Я плохо соображала, что делала, мне просто нужно было излечить сердце, отвлечься от раны в груди, чтобы это прекратилось. Все, о чем я могла думать, так это о Матео: где он сейчас, был ли он с женой. Они в постели? Он целовал ее? Был ли он снова в нее влюблен? Каждая мысль была подобна кинжалу, который снова и снова вспарывал мне живот, мои плечи поникли, пока я стояла там, на улице, окутанная сигаретным дымом.
Я думала, что игнорируя его, могла заставить все это уйти. Но я не могла. Становилось только хуже.
- Эй, - услышала я Адама, когда он подошел ко мне.Могу я затянуться?
Я слегка улыбнулась ему, пытаясь разогнуться от боли. Я передала ему сигарету, и его палец коснулся моего. Я ничего не почувствовала. Он продолжал смотреть на меня, часто мигая, крылья носа дергались, когда он затягивался.
- Так как ты? - спросил он. - Как себя чувствуешь прямо сейчас?
Я поджала губы. - Пьяной. Я чувствую себя пьяной.
Он улыбнулся. Получилось несколько хищно. - Хорошо. В этом нет ничего плохого, чувствовать себя свободным.
Я пожала плечами.Кажется, нет.
Я потянулась за сигаретой и чуть не упала. Он поймал меня за руки, крепко удерживая на месте. - Только посмотри, как ты собираешься идти, - сказал он.
Я тупо кивнула. Он взял меня за руку и повел вверх по улице, по вонючему, темному и грязному переулку.