Всем нужны друзья, Ева. Тебе необходимо выражать свои истинные мысли, испытывать реальные эмоции
Девушка шаркает по полу тяжелым ботинком и грубо перебивает его.
У меня есть друг.
К сожалению, я в этом не уверен. Я слушаю тебя, наблюдаю и, мне кажется, что с Дарьей ты тоже не до конца открываешься. Думаю, ты выбрала какой-то определенный макет поведения и следуешь ему.
Нет! Это неправда, гневно восклицает Ева.
Но Гольдман не останавливается, рискует довести ее до предела своими рассуждениями.
Дарья единственный человек в твоем окружении, которого ты боишься разочаровать, сглатывает и гулко клацает шариковой ручкой. Именно из-за страха оттолкнуть ее ты играешь определенную роль. И, скорее всего, этот персонаж тебе наиболее близкий и наиболее тобой желанный. Но это все-таки не ты, Ева.
Таки-я, издевательски передергивает его коренную манеру разговора. А вы знаете, доктор, почему еврею нельзя быть строителем?
Антон Эдуардович настороженно улыбается.
Почему?
Чтобы он ни строил, у него все равно получится Стена Плача.
Вполне возможно.
Хоть в чем-то вы со мной согласны.
Антон Эдуардович умолкает. Дает Еве небольшую передышку. Следит за тем, как ее острые плечи опускаются, что должно свидетельствовать о том, что она расслабляется, и продолжает диалог.
Почему ты не можешь быть откровенной, Ева? Я не собираюсь ломать тебя. Не собираюсь исправлять тебя. Или использовать сказанное против тебя. Я желаю тебе помочь.
Я такая, какой вы меня видите, упрямо отвечает девушка. Я ведь не плод вашего воображения. Я абсолютно реальная. Возможно, вы заблуждаетесь? бегает по Гольдману лихорадочным взглядом. Возможно, именно у вас проблемы? Может, вы, доктор, хотите найти во мне то, чего нет? разводит руками.
Психотерапевт будто физически ощущает, как Ева перетягивает на себя его полномочия. Представляет Гольдмана проблемой, мировым недоразумением. Она смотрит на него с непомерным высокомерием и напускным превосходством. И он практически поддается на эту уловку. Его спина покрывается испариной и притягивает к себе наглаженную его любезнейшей маман Риной Марковной, голубую рубашку.
Было бы хорошо, если бы ты контактировала с большим числом людей, говорит Антон Эдуардович, пытаясь звучать невозмутимо. Возможно, кто-нибудь из них раскрыл бы тебя настоящую.
Ева медленно поднимается из кресла.
Я и есть настоящая, сердито возражает, дрожа губами.
В ее глазах выступают слезы, и на секунду Гольдман верит им, но вовремя одергивает себя. Он наступал на подобные грабли долгое время. Нет, Исаева не расстроена. Она выставляет очередной блок.
Ева, торопливо озвучивает свои мысли психотерапевт. Ты со всеми разная. Это заметно по тому, как ты переключаешься во время рассказов. Об отце одним образом говоришь, о матери другим, о Дарье третьим
Девушка гневно выдыхает и смотрит на него жутким взглядом.
Вы начинаете меня утомлять. Я думала, мы остановились на гиперреактивности?
Гиперреактивность и синдром дефицита внимания, спокойно повторяет за ней Антон Эдуардович. Ты делаешь все Нет, не так. Все, ставит акцент на этом слове, что ты делаешь, ты совершаешь с целью обратить на себя внимание. И ты готова сыграть абсолютно любую роль, чтобы оказаться в центре, но при этом спрятать и защитить свое ранимое настоящее «я».
Ева раздраженно и нетерпеливо фыркает.
Вы шарлатан, доктор. Или сами больны Как знать? Я выпишу вам диету. Диету от таких, как я.
Раскидывая руки, издевательски смеется.
Езжайте в отпуск. Отдохните, прикладывая палец к губам, размышляет. Рим! Вам понравится Рим. Музей Ватикана, Пантеон, фонтан Треви Это место создано для вас!
Привыкший к ее экспрессивному поведению, Антон Эдуардович кивает и продолжает задавать интересующие его вопросы.
Как дела с родителями, Ева?
Без изменений, отмахивается от него девушка. Пытаясь отвлечь и запутать его, загорается каким-то немыслимым сумбуром. А вы слышали, что Китай научился управлять погодой? Это же ВАУ! Невероятно просто! Управлять погодой! Создавать дождевые тучи
Да, это здорово, рассеянно кивает Гольдман. Ты все еще чувствуешь давление со стороны родителей?
Всегда. И на веки вечные, с фальшивым легкомыслием заявляет девушка. Покойся с миром, Ева Исаева!
Гольдман мнет губы, наблюдая за ней.
На прошлой неделе я говорил с Ольгой Владимировной. Она утверждала, что у вас в семье полное взаимопонимание.
Ева взрывается безумным хохотом. Смеется и, словно в танце, раскачивается по комнате.
Она бессовестно врет, застывает неподвижно лишь на время этой рубящей короткой фразы. А потом начинает ходить из стороны в сторону, моментами рассеянно натыкаясь на мебель. У нас никогда не было взаимопонимания. Слышите? Никогда. Маме нравится идеальная картинка мира. И если человек не вписывается в ее совершенный коллажик, она безжалостно обрежет все острые углы и запихнет его в нужное окошечко, рассказывает так легко, словно небылицу какую-то. Останавливается, чтобы выдать очередную отвлекающую чушь. А вы слышали, что поданные Хаммурапи отрезали своим детям языки, если те смели сказать им: «Ты не мой отец» или «Ты не моя мать»?
Антон Эдуардович кивает, хотя он не слышал ни о «Хаммурапи», ни об «отрезанных языках», и вообще имеет сомнения в том, что Исаева не придумала это собственнолично.
Что такое счастье, Ева? задает ей прямой и простой по своему смыслу вопрос.
Состояние полного, высшего удовлетворения.
А без справочника? Своими словами. Что для тебя счастье?
Ева равнодушно пожимает плечами.
Возможно, новые туфли Пицца на ужин Ночевка у Дашки
Продолжай, просит Антон Эдуардович, делая заметки.
Я не знаю. Не знаю, что еще можно перечислить
Почему, Ева? Ты бываешь счастливой? По-настоящему счастливой. Когда доволен не твой желудок и не твое тщеславие Когда тебе не просто весело, широко улыбается, стараясь собрать все внимание девушки на себе. Ощущение, когда все твое существо наполняет такая сильная эйфория, что хочется петь и танцевать, кричать от восторга?
Исаева отвечает психотерапевту настороженным взглядом, словно ей наперед становится стыдно за свой будущий ответ.
Нет. У меня такого не бывает.
Гольдман склоняет голову над папкой и шкрябает в ней шариковой ручкой.
Антон Эдуардович, а вы слышали такую информацию, что воображаемые друзья способствуют счастливому состоянию ребенка наравне с реальными приятелями?
Доктор коротко кивает.
В детстве было похожее состояние, как я сейчас описал?
Я не знаю, злится Ева на его настойчивость. Я радуюсь, понимаете? неестественно улыбается и указывает пальцем на эту улыбку. Часто радуюсь. Но вот прям так, как вы рассказываете, я не чувствую.
Гольдман окидывает девушку рассеянным взглядом и снова делает запись.
Когда в последний раз ты спала спокойно всю ночь, без кошмаров?
Не помню. Может, пару недель назад Может, больше, вздыхая, Ева подходит совсем близко к его столу и нависает над столешницей. А вы знали, что в племени могикан человек мог быть либо охотником, либо земледельцем, либо собирателем. Все! Никаких, черт возьми, менеджеров среднего звена, на случай, если ты серая посредственность! Либо стань смелым, и пойди, убей палкой мамонта! Либо, словно проклятый, паши землю.
Мамонты жили на тысячи лет раньше машинально поправляет ее Антон Эдуардович.
Я знаю, доктор. Просто мне нравится представлять эту огроменную тушу рядом с человеком.
Гольдман невольно улыбается.
Что насчет того, чтобы к следующей встрече быть смелой, Ева? Пойти, и завалить мамонта голыми руками? Проще говоря, завести друга.
Исаева наклоняется вперед и раздраженно щурится.
А я уже говорила вам, Антон Эдуардович, с каким матерным словом рифмуется ваше имя?
* * *
Ева! восклицает Никита Круглов. Очень рад тебя видеть!
Выражает такой эмоциональный восторг, словно и правда не подозревал, что Ева будет сопровождать родителей на этом пафосном мероприятии по случаю дня рождения отцовского бизнес-партнера. Ей хочется закатить глаза и выплеснуть на Никитоса немалую дозу своего сарказма. Но она мысленно отдергивает себя и широко улыбается.