Она прикусила губу, прежде чем ответила: «Да».
Но в твоем случае это не так?
Ячертя не знаю.
Нет, ты знаешь. Это не твоя вина, детка. Ты знаешь это. Тебе нужно только принять это.Наконец, она слегка кивнула.Как это закончилось, любимая?
Через несколько дней после моего десятого дня рождения, Фрэнки пригласил на ужин своего друга Марка. Мы играли в видео игры и ели пиццу. Было веселопока не наступило время ложиться спать. Когда Фрэнки пришел в мою комнату, с ним был Марк.
О бл..ть. Нет. Я не хочу этого слышать.
Он сказал, что у Марка есть маленькая девочка и он собирается присоединиться к нам, чтобы научиться любить ее. Я отказалась, умоляя его не позволять Марку трогать меня. Я боролась и кричала, кусалась и царапалась, но он держал меня, пока Марк не закончил.
У нее перехватило дыхание, и все, что я мог сделать, это крепче ее обнять. «Они были очень грубыми, и было так больно. Это то, что я больше всего запомнила. Боль и кровь. Они не прекращали нападать на меня, и в конечном итоге я отключилась, когда они все еще чередовались.
Когда я очнулась, они ушли. Кто-то поменял мои простыни и вымыл меня. Если бы не боль в животе и промежности, я бы подумала, что мне все это приснилось.
Что ты сделала? Кому ты в конечном итоге рассказала?
Она слезла с моих колен и подтянула свои ноги к себе, обняв их руками: «Я никому не рассказала. Я сбежала.Ее измученный взгляд встретился с моим.Вот что я сделала.
Не от меня, Эви. Больше никогда.
Она кивнула и продолжила: «Полицейские подобрали меня на следующий день и отправили в групповой дом, где я жила до совершеннолетия».
Эверли.Она прильнула к моей руке, когда я погладил ее по щеке.Мне так чертовски жаль, что тебе пришлось пройти через это. Если я найду этого парня, он покойник.
Ее мягкая рука скользнула в мою: «Это давно в прошлом. Мне жаль, что я позволила этому разрушить то, что у нас было. Я простоесли мужчина мог потратить год, убеждая меня, что любит, заставляя меня полюбить его в ответ, а затем позволяя какому-то незнакомцу насиловать меня»
Твой новый парень, будучи торговцем женщинами, не такое уж большое изменение. Я понял, детка.
Вот поэтому я не вступаю в отношения. У меня больше проблем, чем в журнале Тайм. Это не честно по отношению к тебе. Прости.
Выражение ее лица разрывает меня на части. Чувство вины и сожаление борются со стыдом и болью. Но есть и еще что-то, кусочек облегчения, что наконец-то она разделила свой ночной кошмар с кем-то, лучик надежды, что я пойму, что может быть это не слишком много. «Ты никогда никому не рассказывала об этом?»спросил я.
Ян кое-что знает об этом. Я не хотела, чтобы кто-то об этом знал, но я знаю, что обидела тебя, поэтому я хотела, чтобы ты знал, что дело не в тебе. Ты был так добр ко мне. Я верю, что ты никому не расскажешь, даже если мы не сможем остаться друзьями.
Боже, что мне с ней делать? «Я не могу быть твоим другом, Эверли».
Ее взгляд упал на диванную подушку, когда она кивнула: «Я понимаю».
Я не трахаюсь со своими друзьями и чертовски уверен, что не влюбляюсь в них.Шок, отразившийся на ее лице, когда я сгреб ее в охапку и усадил к себе на колени, почти заставил меня рассмеяться.Ты моя, Эви. Моя, чтобы любить и защищать тебя. Чем раньше ты с этим согласишься, тем лучше.
Теплые руки обняли меня за шею так сильно, что я почти не мог дышать. «Я люблю тебя».
Я тоже люблю тебя, дорогая.Секунду я вдыхал ее аромат, смесь кокоса с чем-то, что я не смог определить. Такая сладкая.А теперь собирай свои вещи. Ты возвращаешься ко мне сегодня вечером.
Не указывай мне, что делать,поддразнила она, тыкая меня в ребра.Любовь не удержит меня от того, чтобы врезать тебе по яйцам.
Вот и мой упрямый взрывной вулкан.Ее мягкие губы открылись в удивлении, когда я накрыл их страстным поцелуем. Мне не хватало этого, мне ее так не хватало, я скучал по ее голосу, запаху, вкусу. Я хотел бросить ее на кровать и показать ей, что она пропустила, но это будет не сегодня. После сегодняшнего разговора, думаю, секс это последнее, о чем она думает.
Тихий стон вырвался у нее из горла, когда мы прервались, и она прижалась своим лбом к моему: «Я правда не могу сегодняу меня голова раскалывается».
Никакого секса, милая. Я просто хочу, чтобы ты была со мной.
Это единственное место, где бы я хотела быть.прошептала она, слезая с моих колен.
Конечно, я ожидаю, что ты покормишь меня,поддразнил я.
Для чего?сострила она, сверкая улыбкой.
Тебе обязательно всегда оставлять последнее слово за собой?
Конечно нет.Она натянула свои туфли и отправилась в спальню.
Хорошо.
Замечательно,крикнула она из комнаты.
Упрямая женщина.
***
Эверли закусила губу, выглядя неуверенной, когда забиралась в постель ко мне. Она была по понятным причинам тихой сегодня вечером, после того, как раскрыла свое прошлое. «Я только хочу обнять тебя, милая, и проснуться утром рядом с этим прекрасным лицом».
Она расслабилась, ее тело идеально подходит к моему. Я положил подбородок на ее мягкие волосы, в то время как она положила голову мне на плечо. «Сможешь ли ты все также смотреть на меня?Спросила она тихо.Ну, знаешькогда мы будем заниматься сексом? Или ты предпочел бы не знать об этом?
Ее глаза расширились, когда я взял ее за подбородок и потянул вверх, чтобы она посмотрела на меня. «Я вижу все ту же любящую, сострадательную, чертовски сексуальную женщину, которую полюбил. Те ужасные вещи, которые случились с тобой, не определяют тебя. Я бы сделал что угодно, чтобы вернуться в прошлое и не дать тем ублюдкам обидеть тебя, но твое прошлое сделало тебя такой, какая ты есть. Моей Пандой. И я бы не изменил тебя ни на секунду.
Ее взгляд наполнился облегчением, и она мягко поцеловала меня в губы: «Ты идеальный, и я ужасно боюсь, что опять все испорчу»,призналась она.
Я тоже совершаю ошибки, детка. Мы еще не так долго знаем друг друга, и нам многое еще предстоит узнать. Поэтому нет, я бы хотел, чтобы ты мне все рассказала. Я хочу знать о тебе все.
Нежные пальцы прошлись по моим волосам на груди, когда она ответила: «Я не думала, что когда-нибудь влюблюсь. Это произошло так быстро. Это до смерти меня напугало.
Тихо засмеявшись, я поцеловал ее в лоб: «Меня тоже. Как только ты задержалась достаточно долго, чтобы позволить мне любить тебя. Только обещай, чтобы не случилось, ты придешь ко мне, позволишь мне объяснить. Больше никаких побегов.
Обещаю. То, что ты делаешь для тех женщин, удивительно, Мэйсон. Ты рискуешь собственной свободой ради них. Вот почему твой отец сидит в тюрьме? Он это начал, а ты продолжил?
Я не смог сдержать грубый смех, который вырвался из меня, и Эви села, уставившись на меня. Полагаю, нечестно прятать свое дерьмо, после того, как она так смело поделилась своим.
Мой отец убийца. Он сидит в камере смертников.
Глава 4
Эви
Святое дерьмо. Я уставилась на МэйсонаТы серьезно?
Нет,усмехнулся он,я сказал так, только чтобы произвести на тебя впечатление. Женщинам нравятся парни, у которых по венам течет кровь убийцы.Мэйсон сел, облокотившись на изголовье кровати.
Хочешь рассказать мне об этом?
Как ты говорила, Эви, я не хочу говорить об этом, но тебе нужно знать. Я хочу, чтобы ты поняла, почему я никогда не смогу причинить вред женщинам, почему делаю все возможное, чтобы помогать им.
Я взяла его за руку, и он сжал ее.Мой отец убил мою мать. Он много лет издевался над ней, а также надо мной и моими братьями, но в меньшей степени. Она пыталась защитить нас от него, от его нрава, но чем старше мы становились, тем больше и чаще он приставал к нам.
Он уставился в даль, его лицо смягчилось.Она была красавицей, Эви, как ты, и такая чертовски мужественная. Это был обычный день, она забрала нас из школы и объявила, что мы не едем домой. В течение многих лет она откладывала деньги, сколько могла. Она прятала их на счете своей подруги. Она сняла квартиру, и ее подруга помогла перевезти наши вещи, пока мы были в школе и понятия не имели, как изменятся наши жизни.
Она нашла работу в офисе доктора в качестве сотрудника по приему посетителей. Переезд означал, что нам нужно будет сменить школу, но мы не переживали. Мы переехали в худший район, и так как у нас не было машины, нам приходилось ходить пешком или ездить на автобусе, но мы были счастливы, вчетвером.
Вы прятались от отца?Спросила я.
Нет. Он был зол, но считал, что она никогда не справится одна с тремя детьми. Сначала он раскаивался. Извинялся, даже покупал нам какие-то вещи, одежду. Пока она не подала на развод. Тогда он понял, что она не собирается возвращаться. Вот тогда он начал преследовать ее.
Она обращалась в полицию?
Да, и ты сама видела, как много от них помощи.Его выражение было каменным, когда я посмотрела на негоОна написала заявление на выдачу судебного запрета, ссылаясь на физическое насилие и преследование. Они отказали за недостатком доказательств. Когда мы вернулись со школы, он сидел в гостиной, выражение его лица было пугающим. Я понял, что вижу человека, которому плевать на все.
Мама выгнала нас из комнаты, но я притаился в коридоре, чтобы подслушать. Я взял диктофон близнецов, чтобы записать все его угрозы и предъявить судье в качестве доказательств. Мой отец развалился на диване, положив ногу на ногу, и сказал: «С меня достаточно этого дерьма, Моника. Ты позвонишь этому засранцу адвокату и остановишь развод. Ты привезешь моих мальчиков домой и на этом все».
Она посмотрела ему прямо в глаза, как и сотни раз до этого, и ответила твердым голосом: «Нет, либо ты сейчас же уходишь отсюда, либо я звоню в полицию. Перестань названивать мне на работу, стараясь чтобы меня уволили. Они знают, что мой бывшийпсих, и это не сработает. Они хотят помочь мне, и даже дадут показания в суде, если я попрошу подтвердить, что ты домогаешься меня». Никогда не видел, чтобы человек так быстро двигался. Он набросился на нее, начал бить, и я больше не мог это выносить. Не знаю, что я думал, я смогу сделать ему, если он был в четыре раза больше меня, но по крайней мере я отвлек его внимание.
Мэйсон говорил монотонно, словно робот. Думаю, он даже не понимал, что я все еще здесь. Как оказалось, я не единственная, кому непривычно рассказывать свою историю вслух. Мне хотелось схватить его в охапку, прижать к себе, но также я хотела, чтобы он выговорился, поэтому молчала, позволяя ему продолжить.
Он обхватил меня рукой за грудь, повернув лицом к матери, и сказал: «Они будут у меня каждые вторые выходные, одни. Черт, да я мог бы даже выиграть опеку». Он схватил меня за горло и стал душить, пока мама не сдалась и не сказала ему, что мы вернемся домой. Только ей надо пару дней, чтобы все уладить. Она сказала ему то, что он хотел услышать, поэтому он отпустил меня.
И вы вернулись домой?Спросила я, гладя его по руке.
Легкая улыбка коснулась его губ.Нет. Она позвонила в полицию, как только он ушел. Ее адвокат добился экстренного слушания о судебном запрете на следующее утро.
Она была храброй,заметила я, и он кивнул.Что случилось в суде?
Клянусь, я почувствовала большое горе в его глубоком вздохе.Судья был другом брата моего отца, который в свою очередь был начальником полиции Округа Мэрион. У нас не было ни единого шанса. В течение десяти минут судья отчитывал маму за то, что она пытается разлучить отца с его детьми, в то время как она стояла там перед ним с синяком под глазом.
Ох, черт, Мэйсон, нет.Я была в бешенстве за него. Должно быть они были в отчаянии, наблюдая как закон встал на сторону нарушителя.
Я был рад, что моих братьев там не было. Мама заставила их пойти в школу, но я пригрозил, что все равно приду в суд.Темные волосы упали на глаза, когда он покачал головой, и я убрала их с его лба.Он ухмылялся мне. Я помню это, как будто это только что случилось. То как этот ублюдок ухмылялся мне, как будто он выиграл в лотерею, а не право бить жену.
Адвокат подвез нас до квартиры, болтая об апелляции, но мама не отвечала ему. Она выглядела такой потерянной и напуганной. Мне хотелось убить всех, кто был виноват в слезах, бежавших по ее щекам. Судью, полицейских, адвокатов.
Должно быть она чувствовала себя ужасно одиноко,прошептала я, проглотив комок в горле.
Она была одинока. Она отправила близнецов переночевать к своей подруге, на случай если он покажется. Она хотела, чтобы и я тоже поехал, но я не оставил ее одну. Она сказала мне спрятаться и позвонить 911, если он придет, заставила меня пообещать, что я не влезу между ними и даже не покажусь ему на глаза.
Вечер мы провели, вскакивая от каждого звука. После полуночи мы уже стали надеяться, что он не придет. Я старался не заснуть, когда она отправила меня в кровать, но в какой-то момент я уснул. Крик моей матери разбудил меня на рассвете. Я слышал, как она умоляла его, клялась, что нас тут нет, что мы остались на ночь у Сары.
Мэйсон положил голову над подголовник кровати, уставившись в потолок. Отчаяние и сожаление в этих темно синих глазах показывало, что его мучают детские воспоминания.Я должен был выйти. Сделать что-нибудь. Вместо этого, я залез под кровать с телефоном и позвонил в службу 911. Оператор ответил в тот момент, когда прогремел выстрел.
Слезы текли по его щекам, и мое сердце болело за него, за маленького мальчика под кроватью. Я залезла к нему на колени, обняв его за шею, он резко вытер лицо ладонями, стыдясь проявления своих эмоций.
Любимый,прошептала я, поглаживая его шею.Ты сделал то, что тебе сказали сделать. Ей нужно было знать, что ты в безопасности. Как ты думаешь, она бы себя чувствовала, если бы ты встал между ними, и он причинил бы боль и тебе тоже. Или, если бы ты увидел, как ее застрелили? Твоя мама любила тебя и сделала то, что было лучше для тебя. Ты бы ничего не смог сделать для нее, детка. Ты должен это понимать.
Теперь многое встало на свои места. Он посвятил свою жизнь спасению женщин от жестокого обращения, потому что не смог спасти самую любимую, свою мать.
Его теплые руки блуждали по моей спине, черпая утешение от нашей связи, и он нежно поцеловал меня в губы, прежде чем продолжить.Я был слишком напуган, чтобы проверить что с ней, даже после того как услышал, как хлопнула входная дверь. Я словно окаменел. Двум полицейским пришлось вытаскивать меня из-под кровати.
От стыда и страдания в его голосе, у меня в горле встал комокТебе было десять лет, Мэйсон, совсем ребенок. Ты был травмирован.