Согласна.
Тогда продиктуйте ваш телефон. Сами вы можете и не позвонить, и я не осуждаю за это. У вас молодая жизнь, свои интересы. Это нормально. А вот мне уже без вашего голоса не обойтись. Боюсь наговорить банальностей, но он для меня словно дорожка в прошлое, к моим самым близким
Он осекся и умолк. Лариса слышала слабое всхлипывание, но тоже молчала, ждала, когда старый человек успокоится.
Ларочка, вы еще слушаете?
Да-да, Викентий Львович! У вас есть ручка? Тогда я диктую
* * *
Прямо с вокзала Лариса помчалась в офис. По словам Синары, позвонившей ей на сотовый, накопилась куча дел, не терпящих отлагательств. Зная характер своей помощницы, Лариса правильно оценила серьезность ситуации.
До обеда она подписала все бумаги, обзвонила самых важных на этот момент контрагентов, съездила в банк и нагрузила помощницу работой по новым договорам. И только «раскидав» все самое срочное, поехала домой.
Пушок, которого три дня обихаживала соседка, встретил хозяйку громким и протяжным мяуканьем. Он терся о ее ноги, мешая передвигаться по квартире, и преданно заглядывал в глаза.
Ну ладно, ладно, хороший мой, соскучился? Лариса взяла кота на руки и подошла к окну. Ну-ка, что у нас за окном творится? Давай посмотрим. О! Все крошки склевали, которые мы с тобой насыпали. Ты, надеюсь, тут не пугал синичек? А? Что отворачиваешься? Было дело, да? Ах ты, мой кот-воркот! На птичек охотился? Пойдем на кухню, я тебя покормлю, а заодно и сама поем. А потом мы и птичкам чего-нибудь дадим. Пошли, мое солнышко.
Что бы она ни делала по хозяйствумыла, вытирала пыль, включала стиральную машину, все мысли были об Антоне. К пяти вечера ее терпению пришел конец. Захватив подарокдорогое марочное вино, она поехала сначала в салон красоты, чтобы привести себя в порядок, а оттуда, без предварительного звонкак Антону.
Он открыл дверь и растерянно отступил назад. Его домашний видпотертые джинсы, тенниска, тапочки на босых ногахпривел ее в состояние ласкового умиления. Ей захотелось обвить руками его шею, прильнуть к широкой груди, вдохнуть родной запах, но она сдержанно сказала:
Извини за вторжение. Я недавно приехала, и вот
Проходи. У меня, конечно, далеко не идеальный порядок
Пустяки. Я ведь не из комиссии по проверке чистоты
Что-то мешало им заключить друг друга в объятия, естественные для влюбленных после разлуки. Лариса чувствовала за собой вину. Если бы не ее выходка с внезапной командировкой Она все испортила. Как теперь вернуть прежнюю непринужденность? Его холодность, кажется, не растопить никаким вином.
Это тебе, протянула она пакет с бутылкой, когда они прошли в гостиную и сели на диван.
Что тут? О-о, роскошный подарок! Урожай прошлого века? Так, может, продегустируем?
А не жалко?
Чего жалеть? Для того и вино, чтобы наслаждаться его вкусом, а не медали на этикетке разглядывать. Я сейчас. Ты посиди пока
А может, тебе помочь? Давай какой-нибудь салат сообразим
Из чего?
Из всего, что есть в холодильнике.
Ну если там найдется что-нибудь съедобное, то, как говорится, флаг вам в руки.
А ты когда в него последний раз заглядывал? со смехом спросила Лариса, закатывая рукава блузки.
В холодильнике тем не менее нашлись компоненты сразу для двух салатов: креветочного и мясного. Пока Лариса готовила, Антон успел переодеться и сервировал стол в гостиной.
Вскоре они сели за накрытый стол и впервые посмотрели в глаза друг другуоткрыто и нежно. Нет, скорее с нежностью смотрела Лариса, а во взгляде Антона сквозило еще кое-что. Ларисе показалось, что он смотрит с укоризной, даже испытующе. Но слова, произнесенные как первый тост, прошлись по ее сердцу теплой волной:
За нашу встречу, неожиданную и одновременно такую желанную!
Этим вечером они никуда не спешили. С ними были прекрасное вино, чарующая музыка, под которую они долго танцевали, утопая во взглядах, наслаждаясь прикосновениями, ароматом духов, предощущением страсти, которую оба сдерживали, чтобы продлить праздник любви.
Впервые в их любовной практике Антон поднял ее на руки и отнес в спальню, а затем медленно, очень медленно раздел и оставил лежащей в соблазнительной позе. Пока он торопливо сбрасывал с себя одежду, Лариса наблюдала за ним. В полумраке комнаты она видела горящий взгляд, раздувавшиеся от нетерпения ноздри, стиснутые зубы, сквозь которые, казалось, вот-вот вырвется надрывный стон. И все-таки он не позволил себе юношеской поспешности в вечном танце любви. Его разум, уже отравленный чувственным дурманом, смог осознать единственноеона еще не готова уйти вместе с ним в долину счастья и оттуда взмыть в простор ночного неба, а там парить в невесомости, не зная времени и границ, ощущая только пьянящий разлив телесной истомы. Признаком того, что этот момент наступил, стало ее лицо, побледневшее от вожделения, с лихорадочным блеском из-под опущенных ресниц и улыбкой ведуньи. И он не упустил этого момента. Они одновременно содрогнулись, громким стенанием провозглашая гимн единения двух земных начал.
Оставив его, опустошенного, но счастливого, отдыхать после мощного выплеска энергии, она упорхнула в ванную. Не замечая потока, обвивающего ее тело прохладными струями, Лариса вновь и вновь переживала неповторимые моменты любовной феерии.
Неужели это было с ней? Неужели мечта, недосягаемая для многих и многих и еще недавно казавшаяся ей самой неправдоподобной, воплотилась, стала реальностью, таким же естественным явлением, как эта вода, как снег, как луна на небе? Господи, дай ей силы, чтобы выстоять под напором счастья, которое обрушилось на нее Ниагарским водопадом! Такого богатства она не ждала. Оно так огромно, что у нее не хватает ни рук, ни зрения, ни дыхания, чтобы воспринять его и почувствовать во всей полноте.
Взбодренная душем, Лариса вышла из кабинки, сняла с вешалки большое полотенце и энергично растерлась им, с удовольствием глядя на свое отражение в овальном зеркале. Ее внимание привлек какой-то блестящий предмет на стеклянной этажерке, что стояла в углу. Подойдя ближе, она смогла разглядеть этот предмет во всей красе. Перед ней лежало серебряное кольцо в византийском стиле
II
После двенадцатого удара курантов телефон звонил не умолкая.
Мобильник был заранее заблокирован, а вот про городской телефон она совсем забыла. Если отключить его сейчас, подумалось ей, то короткие гудки, последующие за этим, сообщат неизвестному абоненту о том, что она дома. Нет, лучше оставить телефон в покое. Рано или поздно и ее оставят в покое. Ведь, в конце концов, в новогоднюю ночь она может куда-нибудь уехать.
Но телефон точно сбесился. С небольшими интервалами он вновь начинал трезвонить, стервенея с каждой минутой.
Что-то толкнуло ее встать с дивана и машинально снять трубку.
Алло! Ларочка? прозвучал старческий голос.
Викентий Львович? ответила она вопросом.
Да, это я. Не ожидали? Впрочем, кто я такой, чтобы вы помнили обо мне. Но это я так, к слову. Ларочка, позвольте поздравить вас с Новым годом! И пожелать счастья!
Спасибо. Я тоже поздравляю вас. Но желаю не счастья, ибо это величина призрачная, а здоровья и душевной гармонии, чтобы жить в ладу со своей душой и совестью.
Спасибо огромное. Но мне показалось, что вам сейчас не хватает именно этой гармонии. Или я ошибаюсь?
Нет, не ошибаетесь.
Ларочка, вы не представляете, как я огорчен услышанным. А еще тем, что не могу помочь вам в трудную минуту.
Вы уже помогли мне. Спасибо за добрые слова. Они искренние, а это сейчас большой дефицит.
Я понимаю. Вы страдаете от чьей-то неискренности, а возможно, от коварного обмана. Такие раны мне знакомы. Они плохо заживают. Но все же позвольте совет, Ларочка!
Да, я слушаю вас.
Нельзя жить одной обидой. Займите себя чем-нибудь. Чем-нибудь необычным. Или смените обстановку. Поезжайте в какой-нибудь глухой уголок, подальше от цивилизации. Вы почувствуете, как с вас сойдет старая кожа и придет обновление. А все, что казалось смертельной обидой, станет незначительным фактом биографии. Раны имеют свойство затягиваться. Вы понимает меня?
Да.
Я слышу в вашем коротком ответе неверие. Что ж. Всему свой черед. Придет время, и вам откроются новые истины. Одна из них откроется обязательно. Жизнь прекрасна сама по себе независимо от нашего сиюминутного настроения. Живите, Ларочка, радуйтесь наперекор настроению, просто радуйтесь свежему хлебу на столе, игре солнечного света в морозном окне, своей свободе делать выбор. Возможно, что такая позиция спасет вас от неверных шагов и поможет все перетерпеть. Всего вам доброго!