Поднимаюсь с колен и вытираю слёзы с лица подолом футболки. Я причинил боль Алисии, Марии, Грейс, кто следующий? Не знаю, как они выносили или выносят меня, ведь сейчас я самому себе кажусь отвратительным. Причина всегда была во мне, потому что я всегда начинал с грубости. В отношениях с Алисией это была вынужденная мера, чтобы изменить её светлое мнение обо мне. В отношениях с Грейсзащитная реакция, чтобы не чувствовать той боли, которую уже испытывал. Моя защитная реакция и желание оттолкнуть от себя любой ценой. Мария же терпит меня на протяжении всей жизни. Она выносит обидные слова, не обращает внимания на моё поганое настроение, мирится с выходками. Иногда я думаю, что, если бы не она, я давно мог поехать. В итоге оберегаю не я её, а она меня. Это неправильно.
Покидаю кладбище, оглядываясь на могилу за спиной. Душой хочется верить, что она слышала и смеялась над тем, как я реву у неё на могиле. Теперь я обязан навестить бабушку и дедушку, иначе самостоятельно стукнусь головой о ближайший столб.
Как только дверь поддаётся, и я вхожу в холл, то тут же замечаю чёрные тяжелые ботинки с шипами. Несколько раз моргаю, чтобы развеять этот мираж, но обувь никуда не делась. Я тут же смотрю в сторону кухни, в которой горит свет, и лечу туда. В голове бушует ураган: что она здесь делает? Может, что-то случилось? Мне стало тошно от своих собственных мыслей. Пока я бежал на кухню, мне казалось, что я вообще ползу. Но как только вбегаю в комнату, все сомнения рассеиваются.
Мария сидит на стуле, сложив руки на груди, и смотрит в одну точку, не замечая никого. В углу комнаты стоят бабушка и дедушка в обнимку и смотрят на Марию, как на диковину зверюшку. Они тут же замечают меня и кидаются из комнаты, обходя стул Марии за фут.
Как будто я кусаюсь, незаинтересованность в тоне сестры была такой отчетливой, что мне не приходилось гадать о её настоящих чувствах.
Немного помедлив, я подошёл к ней, присел, взял её ладони в свои, положив наш своеобразный замок ей на колени. Взгляд сестры медленно перешёл со стены на меня.
Они не часто видят тебя, поэтому твоё появление здесь неожиданно.
Не нужно оправдываться. Я и без этого всё понимаю, отрезала она. Лучше расскажи мне, как ты?
Идея с враньём отпала моментально.
Я ходил записаться на гонку.
Отлично, Диего, радостно взвизгнула она. Мария выдернула свои ладони, чтобы положить мне их на щёки. Я давно знала, что тебе пора вернуться. Ты был звездой! Не смотри на меня так, как брошенный щенок. Я говорю правду. Ты был молнией, да ты и сейчас молния, просто тебе нужно
Сжав зубы до скрипа, я перебил её:
Я был на кладбище
Мне пришлось зажмуриться, потому что видеть то, как изменилось её лицо, было невыносимо. Ладони упали с моих щёк.
Куда ты ходил?
Я был на могиле Алисии.
Зачем? холодно спросила она.
Я всё ещё сидел с закрытыми глазами, надеясь, что она примет эту новость спокойно. Но с каждой секундой надежда куда-то исчезала, а на смену пришло смущение и страх за душевное состояние сестры.
Я должен был сделать это давно, меня не было на её похоронах и это главная моя ошибка. Тем более это помогло мне.
Помогло?
Прекращай язвить, наконец, я посмотрел на неё и вновь сцепил наши руки, эта исповедь, которую я шептал в слезах, дала мне то, что я и не надеялся получить.
Мария закатила глаза и недоверчиво смерила меня взглядом.
Посвяти меня, мудрец. Что же такого тебе могла дать могила? Не пойми меня неправильно: Алисия была классной. Но что сделано, то сделано. Тем более твоей вины тут не было и нет. Я говорила тебе это сто раз. Ты просто ворошишь старые раны, Диего. Тебе скоро двадцать четыре и стукнет семь лет с того рокового дня. Семь гребаных лет! Пора уже выбросить из головы идею убиваться по этому поводу.
Больше не буду, обещаю, смотря на сестру, я поцеловал её ледяные ладони, я понял то, что давно должен был понять: пока мы не мертвы, всё решаемо. Все проблемы кажутся цветочками, если человек жив. Мы не вернём Алисию, да. Но теперь я знаю, что пора собраться с мыслями и идти дальше. Она бы этого хотела.
Мария нахмурилась.
Ты сейчас серьёзно?
Я не смог не улыбнуться.
Ага. На полном серьёзе буду двигаться дальше, оставив всё в прошлом, не секрет, что под «всё» я имею в виду Грейс.
Господи, Диего, я же вбивала тебе это в голову столько лет! Я убью тебя голыми руками, она тут же стиснула мою шею в свои объятия, смеясь мне в ухо.
Ты меня задушишь, она снова смеётся, но всё-таки отпускает мою бедную шею.
Теперь на её лице не застыла та самая маска хладнокровного убийцы. Сейчас она сходит на мою любимую сестру, в голове у которой пьяные тараканы, танцующие румбу и играющие в покер.
Теперь хочу узнать, что здесь делаешь ты? Помнится, ты не хотела уезжать. Даже могу сказать из-за кого ты не хотела покидать Принстон, я издеваюсь над ней, дергая бровью.
Мария морщит носик и начинает хныкать.
Всё пропало. Мы с Оливером никогда не будем вместе и всё из-за этого идиота.
Она прячет лицо в ладонях, и её маленькие тело содрогается от плача. Поджав губы, я крепко обнял её, потому что не смог бы дальше терпеть её страданий.
Расскажи мне, что случилось, Мари. Ты же знаешь, что всегда можешь положиться на своего недоумка-брата?
Конечно, я это знаю, но что ты сможешь сделать против своего лучшего друга? продолжает захлебываться в слезах она.
Я замер и недоуменно уставился на неё.
Даниэль? с сомнением в голосе спросил я.
Мария кивнула и начала рыдать ещё сильнее.
Я еле как уговорила Оливера дать мне шанс, чтобы он пошёл со мной на свидание. Понимаешь? Я. Уговаривала. Оливера.
Не верится даже. Он же типо ну парень-шлюха, Мария стукнула меня в плечо своим маленьким кулачком. Ладно-ладно, он просто
Общительный, помогла мне она, весёлый, умный, красивый, сексуальный
Так, всё. Хватит, президент фан-клуба Оливера. Достаточно.
милый, харизматичный, не останавливалась она. Ну, хотя бы перестала плакать.
Я сдержал рычание в груди.
Вы пошли на свидание, а дальше? смена разговора успешно выполнена.
Мария снова вспыхнула и начала рыдать.
Я отошла в туалет, чтобы подкрасить губы, а когда вернулась, за столом сидел Даниэль. Он сказал, что Оливер не достоин меня, и что он сам это понял и ушёл. Понимаешь? Оливер бросил меня.
Но вы и не встречались. Фактически, он не бросал тебя, осторожно заметил я и заслужил ещё один удар.
Плевать на это. Сделаешь что-нибудь, Диего. Сделаешь что-нибудь с Даниэлем, пожалуйста.
Что я могу сделать с ним, Мари? нежно спросил я у неё и убрал мокрые пряди, прилипшие к её щекам.
Она на секунду задумалась.
Давай его утопим? Как котёнка. Бац и нет! Гениальная идея, вылетаем.
Я хотел рассмеяться, но её серьёзный голос унял это рвение.
Мария, я обещаю, что поговорю с ним, слышишь? Но ты тоже должна понять его. Он любит тебя и заботится о тебе.
Не смеши меня. Он просто глупый собственник, который не понимает отказов. Я счастлива с Оливером.
Была, подправил я, Он же типо бросил тебя.
Яидиот.
Мария начала плакать навзрыд, уткнувшись мокрым носом мне в плечо.
Давай не будем топить чужой дом, Мари. Хватит плакать.
Это не чужой дом. Это дом твоих бабушки и дедушки, возразила она.
Закусив губу, чтобы не начать спорить, как я люблю, я кивнул и оттащил её ладони от лица. Подушечками больших пальцев я подобрал каждую слезинку на её лице и поцеловал её в лоб. Она тяжело вздохнула.
Пойдём, домой. По дороге купим тебе мороженое с печеньем, посмотрим твою любимую Американскую историю ужасов и ляжем спать, я поднялся и поднял её вместе с собой.
Она робко встретилась со мной глазами. Воспалённые красные глаза выбили из меня весь воздух. Самое ужасноэто видеть, как она страдает. Да я лучше сам потерплю всё дерьмо за нас обоих, чтобы она никогда не расстраивалась.
Тебе же не нравится этот сериал? Ты говорил, что режиссёр был под чем-то.
Я рассмеялся, вспомнив наши ночи кино, когда она заставляла меня смотреть всякую ерунду.
Ради тебя я потерплю этот бред сумасшедшего, я обнял её за плечи, уткнувшись подбородком ей в макушку, пока она тихо сопела, потому что её нос заложило. Иди обувайся, а я пока поздороваюсь и попрощаюсь с хозяевами дома, раз на то пошло. Как ты узнала, куда я пойду?