Ужин проходил в обстановке покоя и тишины. Пассажиры не беспокоили хозяйку вагона, только изредка кто-нибудь из них мелькал за дверью, проходя за горячей водой или другими надобностями, и, бросая взгляд внутрь служебного купе, мог видеть мирно ужинающих женщин и слышать обрывки их разговора.
Сама-то я деревенская, Любочка, всё детство провела в отчем доме на земле, но как уехала учиться, путь обратно позабылавздыхала старшая из собеседниц. Нет, сначала-то навещала родителей, два раза в год, в каникулы, потом реже, а потом и вовсе раз в пятилетку приезжала. Неблагодарная я дочь!
У вас ведь своя семья появилась, дети, внуки, забот полон дом
Это правда, но всё же не может являться оправданием А год назад умер отец, ему уж девяносто три было. Тут-то я и спохватилась. Хотела маму в город забрать, чтобы хоть оставшееся у неё время вместе провести, но не тут-то было. Заартачилась мама, не покину, мол, собственный дом и могилу мужа, и всё тут. Уговаривали мы её с братом, да какой там! Упрямая! Вот и наезжала я к ней раз в месяц, а то и чаще, с братом по очереди. А неделю назад заболела наша мама, воспаление подхватила. Сначала вроде ничего было, а потом всё хуже и хуже. Вчера совсем нехорошо стало, брат и позвонил мне, мол, приезжай, Ира, плохи дела. А у меня-то Алёнка, внучка от старшего сына, гостила! Сын с невесткой по делам в другой город уехали, а мне мою Алёнушку оставили на недельку. Пришлось им срочно возвращаться, женщина вздохнула. Вот не знаю теперь, в каком состоянии мать застану. И застану ли
Обязательно застанете! уверенно заявила Люба. А может, ещё и выздоровеет ваша мама!
Это одному Богу теперь известно Любаша, что же ты так плохо ешь сама? Я вон, гляди, наворачиваю за обе щёки, а ты как птичка-невеличка, ей богу.
А я на ночь вообще мало ем, Ирина Вячеславовна. С детства так повелось. При нашей работе ведь за питанием надо строго следить, сами понимаете. Иначе распуститься недолго.
Тут я с тобой согласна и даже больше тебе скажупри любой работе надо за собой следить, чтобы не превратиться в такую квашню, как я! усмехнулась толстуха. Так что всё ты правильно понимаешь и делаешь. Только иногда можно и побаловать себя, тем более в твоём возрасте. Приезжаешь после очередного рейса домой, к папе с мамой, а там мамины пирожки да оладушкикак тут не порадовать себя за все лишения колёсной жизни?
Если есть дом с папой и мамой, то можно и побаловать, улыбнулась Люба.
А у тебя нет, что ли?
Неа, ни того, ни другого.
Где же ты живёшь, Любаша? И с кем?
Здесь. А гостей вон сколько у меня, полный вагон! Да каждый день разные, не соскучишься! рассмеялась Люба беззаботно.
Нет, я имею в виду, когда на родной берег сходишь. Квартиру или комнату снимаешь? Или в общаге от ржд? И в каком городе?
Не снимаю, Ирина Вячеславовна. Я здесь живу, понимаете? девушка похлопала по полке, на которой сидела. Всегда. Ну, не только в этом поезде, конечно. Перемещаюсь из состава в состав, благо вещей не нажила. Но на родной берег, как вы сказали, не схожу. Мой родной берегжелезная дорога.
Ты шутишь! раскрыла рот толстуха. Такого не может быть!
Раз я так живу, значит, может. А ничего удивительного я в этом и не вижу. Каждый живёт так, как хочет, ведь правда? А мне именно так и нравится жить. Очень нравится!
У меня голова кру́гом идёт! Это настолько невероятно, что даже поверить трудно. Но скажи, сколько уже времени ты так живёшь?
Да сколько себя помню.
То есть? совсем растерялась женщина. И что, и даже родилась в поезде?
И даже родилась. Мама моя ведь тоже проводницей была, до последнего дня беременности работала, тут и разродилась. Ей очень повезло, что бригадиром поезда в том рейсе был Иван Иванович Разгуляев, доброй души человек и в прошлом фельдшер. Он меня и принимал. Мама рассказывала, что она даже не успела ничего почувствовать, так быстро и легко всё прошло. Знаете, как раньше крестьянки в поле рожали, походя, между делом. Вот у мамы тоже так получилось. У нас в роду вообще женщины крепкие на здоровье Ну вот. Первые дни своей жизни провела я в поезде, маршрут-то длинный был, от Владивостока до Москвы и обратно. А когда проезжали мамину родную станцию, город Мариинск, то она со мной вышла, конечно. Да только ненадолго, так уж получилось. Только и успела до дому добежать, а потом обратно в поезд вернуться.
Но почему?
Потому что не пустили её в собственный дом даже на порог.
Как не пустили? ахнула гостья. Кто?!
Бабка моя, мамина мама. Только один вопрос она и задала маме при встрече: от законного ли мужа ребёнок. Мама в ответ отрицательно головой покачала, ни одного слова вымолвить не успела. И дверь захлопнулась. Пришлось маме обратно к поезду бежать. Хорошо, что бабкин дом рядом со станцией находился, иначе пропали бы мы с мамой.
А что, родни больше никакой у вас в городе не было?
Ни одной живой души ни в Мариинске, ни где-либо ещё. В общем, вернулась мама на свой поезд ко всеобщей радостилюбили ведь её все очень. И больше нигде не выходила. Так мы с ней и стали ездить уже вдвоём. Я-то маленькая хлопот ей не доставляла, послушная была и рассудительная, а став постарше, даже помогать стала. Теперь вот сама езжу
Фантастика какая-то! Подожди, но как же школа, учителя? Документ о рождении-то у тебя был?
Конечно был! Его бригадир помог маме выправить, ох и золотой был человек! А школа Тут была моя школа, тут были мои учителя. Тот же Иван Иванович оформил меня на домашнее обучение, как-то ему это удалось, и стали меня понемножку учить все вокруг. Один математике, другойлитературе, книжки мне покупали, учебники, тетрадки. Так и выучили. Когда дали паспортс помощью уже другого бригадира, Иван Иваныч к тому времени на пенсию ушёл, то приняли меня уже официально на работу проводницей, с тех пор на колёсах моя жизнь и продолжается. И знаете, Ирина Вячеславовна, я очень счастлива! Каждый день благодарю Бога, что живу такой жизнью, и другой мне вовек не надо!
Удивительная история! прошептала толстуха. Просто невероятная!
Вы знаете, а мне наоборот кажется, что все вы удивительно живёте. Как можно сидеть на одном и том же месте, общаться с одними и теми же людьми, и так каждый день? Нет, я бы так не смогла, волком бы взвыла в первую же минуту добровольного заточения. Нет-нет, самая нормальная жизньэто как раз у меня!
Гостья ошарашенно покачала головой, всё никак не соглашаясь верить невероятным словам.
А как же бабушка твоя? Неужели она не одумалась, не звала вас с мамой домой?
Нет. Мама рассказывала, что крутого нрава бабка была, всех в рукавицах железных держала, не только свою дочь. Мужа, моего деда, в гроб придирками вогнала, дочери свету не давала. Ведь мама из-за неё в своё время из дому сбежала и в проводники пошла, только чтобы из-под опеки тягостной вырваться, хотя мечтала она совсем о другой профессии! Но только бабки уж давно в живых нет, мама об этом случайно узнала, когда её бывшая соседка в наш вагон попалась. А после того и мама ушла. Так что совсем одна я теперь на свете
Так закончила эту историю Любаудивительную для её гостьи и привычную для самой рассказчицы. По всему облику девушки было видно, что она на самом деле, без притворства и лукавств, довольна своей жизнью.
Да-а-авыдохнула Ирина Вячеславовна, да-а-а Кому рассказатьне поверят.
Да не нужно рассказывать, к чему? улыбнулась Люба. У каждого человека свой путь. Мой вот такой Рельсы да шпалы и ветер в проводах
Твоя правда, детка. У каждого своя дорога.
Вы знаете, вы ложитесь уже, Ирина Вячеславовна, отдыхайте. День у вас непростой был, а как завтрашний сложитсяи вовсе неизвестно. Я вам постель застелю, а вы пока можете в туалет сходить, умыться
Спасибо, Любонька. И правда, притомилась я немного
Я так и увидела.
Долго не могла заснуть Ирина Вячеславовна. Разволновали её слова проводницы, растревожили. Что бы ни говорила эта девушка, думала толстушка, а всё-таки и у неё должен быть шанс узнать другой путь. Не всю же жизнь бесприютно по свету мотаться, у каждого человека дом должен быть, свой, крепко вросший в землю.
С этими мыслями она и заснула. И снился ей дом деревенский, молодые отец с матерью и Ванька-сосед, в которого она была когда-то влюблена. Да только были у этого Ваньки на лице усы, как у Артёма Петровича