Вот только не надо ржать, злилась я, одной рукой вцепившись в подругу, другойопираясь о невысокий бортик. Я вообще не понимаю, как вы заставили меня пойти на такую глупость.
Да почему же сразу глупость? продолжала хохотать одногруппница, по совместительству моя соседка, без труда скользя рядом. И вообще, прекрати ворчать, как старая бабка. Разве тебе не весело здесь?
Я подняла на нее тяжелый взгляд и тут же опасно поскользнулась. Только пока я смотрела на свои ноги, неудобно сдавленные коньками, я могла их более-менее контролировать.
Оп! Осторожнее! поддержала меня Таня.
Ее молодой человекВадимбез усилий патрулировал местность поодаль, следя за тем, чтобы мне никто не помешал делать первые шаги.
Ты правда считаешь, что поход на каток сможет отвлечь меня? спросила я, скрипя зубами и на этот раз не поднимая глаз.
Ноги предательски дрожали и разъезжались в стороны. Я все больше злилась от своей неуклюжести, чувствуя уже привкус подступающего скандала, если все и дальше так продолжится.
Ну а почему нет?
Потому что, процедила я, потому что это всё равно что утешать мать, потерявшую ребенка, Чупа-чупсом.
Ну, знаешь! Ты переоцениваешь свой случай. Я хотя бы что-то пытаюсь с этим сделать, в отличие от тебя. А в ответ одна агрессия.
А я должна быть твоей должницей?
О, боже, началось.
Да даже не кончалось, ответила я, решительно отпуская ее руку. Ладно, езжай к своему. Я сама попробую, а то никогда не научусь.
Уверена? с сомнением спросила Таня.
Да. Иди.
А если упадешь?
Как упаду, так и поднимусь. Как сказал Тони Старк«Не можем ходить, будем бегать». И неужели ты думаешь, что если Я начну падать, тебе хватит сил меня удержать?
Зато ты хотя бы упадешь не одна.
Езжай уже.
Ладно! Мы будем поблизости, легко бросила напоследок Таня и, топнув ножкой, покатилась к Вадиму.
Я выдохнула почти судорожно. Досчитать до десяти и продолжать двигаться. Я почти сорвалась. Почти. Это было бы так ни к месту здесь. Да и она не заслужила этого. Это все я. Я и моя расшатанная психика, которую порой так трудно контролировать.
Народу на льду, судя по звукам, было не слишком много. Я медленно двигалась вдоль бортика против часовой стрелки, не рискуя надолго отрывать взгляд от собственных ног и поэтому не имея особой возможности к обзору.
Я полностью сосредоточилась на передвижении по скользкому покрытию. Шажоки вторая нога уплывает назад, я крепче прижимаюсь к бортику и на время останавливаюсь, переводя дух. Пытка. Почему это так сложно? И как они делают это легко и просто, будто умели с рождения? Разоттолкнулисьи поехали. Мне стало досадно. Даже такой мелочи у меня и то не получается. Как ни старайсявыходит лишь семенить ногами на месте, стараясь восстанавливать равновесие, туда-сюда, ни на сантиметр не продвигаясь дальше.
Преодолев несколько метров, я остановилась отдохнуть и с вымученной улыбкой махнула Тане: все в норме. С меня сошли семь потов, и я проклинала весь свет, в первую очередь себя, неумеху, за то, что согласилась на эту дурную затею. Лучше бы на квартире осталасьполезнее бы время провела.
Знакомый женский голос звонко окликнул меня:
Вера!
Я вскинула голову и стала рыскать глазами в толпе. Вика и несколько ее однокурсниц, знакомых мне, кружили неподалеку. Людей заметно прибавилось, особенно на противоположной, южной стороне арены, где катались более опытные, а не такие нубы, как я.
Привет, махнула я в ответ без особого энтузиазма.
Ты что, одна тут? Пошли к нам, мы тебя научим быстро! Вика была насквозь пропитана дружелюбием, несмотря на то, что произошло между мной и Птицей. Это настораживало и удивляло одновременно. Не привыкла я к таким людям. Слишком редко мне подобные попадались. Точнее, никогда. Но эта, кажется, была искренна. Хотя почем мне знать. В последнее время я слишком крупно ошибалась в людях, чтобы утверждать что-то наверняка.
Я с Таней и ее парнем. Да все в порядке, я сама, отмахнулась я.
А мы вот запланировали поход на каток всем курсом! поправляя шапку, похвасталась Викина подруга, Лиза. Ну, знаешь, типа как мероприятие под Новый год. Скоро и остальные подтянутся! договорив это, она, толкаясь с еще одной девчонкой, уехала вбок.
Вика посмотрела на наручные часики, потом на меня:
Он должен быть тоже. Просто предупреждаю.
Ипоехала к своим.
Ну вот. Теперьполноценное счастье. Я вновь начала считать. На этот раздо пятнадцати.
Птица не заставил себя долго ждать. В толпе парней с его курса он смело спрыгнул на лед и окинул арену открытым, беглым взглядом. Я жалась к бортику и медленно двигалась вперед, изо всех сил делая вид, что не заметила его. Но он уже меня увидел и покатился в мою сторону. Неужто решил спустя такое время все же обсудить произошедшее? Видел ли он, что Вика уже здесь?
Вера! раздалось громогласное и удивленное откуда-то справа. Я не узнала голоса, но послушно замерла.
С южной части арены на виртуозной скорости ко мне несся Андреев. Я вглядывалась в его складную, высокую фигуру в черном спортивном костюме, принявшую профессиональную позу для идеального скольжения, и была благодарна Максиму Викторовичу за столь неожиданное появление. Птица тоже его заметил.
Улыбка на смуглом лице Андреева становилась тем шире, чем ближе он подбирался к моему сектору, и уже освещала половину арены. Я глянула на Птицутот замедлился, понимая, что уже не успеет ко мне первым. Андреев пер, как локомотив, и мне вдруг стало страшно, будто он сейчас не сумеет затормозить и по инерции раздавит меня. Но он прекрасно справлялся с управлением.
Я приветливо улыбалась, в уме подготавливая отговорки на предлог научить меня кататься, который, я не сомневалась, последует незамедлительно. Круто притормозив чуть поодаль, чтобы не обсыпать меня ледяными крошками с ног до головы, брызнувшими из-под лезвия коньков, Андреев уже спокойно подъехал и облокотился о бортик, тем самым преграждая мне путь.
Здравствуйте, Максим Викторович.
А Вы-то чего на севере ползаете? бодро спрашивал мужчина, явно не собирающийся сейчас придерживаться официальностей. Я там, на юге, уже полчаса летаю; так удивился, заметив Вас здесь!
Он смотрел на меня с лицом нараспашку, «с поднятым забралом», как я это окрестила; носкрасный от холода, легкая синеватая щетина, румяно-смуглая кожа и атласные пряди сильно отросших темных волос, заправленные за уши.
Рано мне еще на юга, проговорила я, замечая про себя, что с длинными волосами ему намного лучше.
Ой, это Вы так считаете! На самом деле все иначе, смело хватая меня под локоть, засмеялся Андреев. Все здесь умеют кататься, просто некоторые не верят в это! А Вы же Вера, вот и поверьте! он потянул меня на открытое пространство, вынуждая оторваться от бортика. Мое тело гневно запротестовало, ноги стали разъезжаться, сердце заухало.
Максим Викторыч, пожалуйста, не надо! кричала я. Я упаду сейчас, не надо, мне будет перед Вами очень стыдно!
Я упиралась, как могла, но Андреев был сильнее и не реагировал на мои протесты. Странно, что никто вокруг тоже не обращал на это внимания. Похоже, такие крики туткаждодневное явление. Особенно если эти возгласы женские.
Я не допущу, чтобы Вы упали, серьезно произнес Андреев, подтягивая мое напрягшееся тело к своему. Держитесь за мой локоть.
Нет, не хочу! Пустите!
Доверьтесь мне.
Но я же!..
Расслабьтесь. Не нервничайте. Не глядите постоянно под ногитак Ваш корпус начинает перевешивать вперед, нарушая равновесие. Поэтому и ноги разъезжаются. Смотрите строго перед собой и представляйте, что просто идете со мной, ну, скажем, под ручку.
Но я никогда не гуляла с Вами под ручку! пискнула я в страхе, и вдруг
поехала.
Словно всегда это умела.
Так вот, как оно бывает. Так же легко и складно, как Таня, Вика, Птица. Как все. Будто это и не мои ноги с такою простотой и привычкой мягко отталкиваются ото льда и позволяют мне скользить рядом с Андреевым.
Глупая, самая глупая в мире улыбка появилась на моем лице и не сходила с него, усиливаясь с каждым минувшим метром. Я подняла голову, чтобы посмотреть на Максима Викторовича. Он глядел мне в глаза и снисходительно, по-доброму улыбался, не показывая зубов.