Простите, я идиотка, негодуя на собственную негостеприимность, я хлопнула себя по лбу и отошла в сторонку. Зайдите, Максим Викторович, я же вижу, Вы замерзли.
Да ничего, ничего! преподаватель замахал руками. Сейчас еще скажет, что ему вовсе не холодно и у него вообще бычье здоровье. Ох уж эти мужчины. Не хочу Вас тревожить, сейчас вот позвоню ей
Входите, прошу Вас. У меня сердце кровью обливается, схватив его за рукав, я всё же втянула мужчину внутрь и закрыла сквозящую дверь.
Да я жезапротестовал было он.
Позвонить ей можете и в квартире, тоном полноправной хозяйки заявила я.
Вам правда удобно, что я вот так ввалился? Вы все же были не в курсе, как я понялснимая шапку и приглаживая давно не стриженые волосы, с неподходящей для его внешности робостью спросил Андреев.
Ввалились? засмеялась я, и он улыбнулся, глядя на меня. Скорее это я Вас заставила. Не говорите глупостей, лучше снимайте верхнюю одежду и отогревайтесь, а потом разберемся.
Ладно, ла-адно, со смирением в голосе протянул Андреев и стал разматывать шарф, освобождая раскрасневшуюся шею.
По правде говоря, этот визит несказанно осчастливил бы меня с год назад, когда Андреев Максим Викторович еще только стал мужчиной моего сердца, так сказать, временной пассией. Он преподавал в нашем университете, и при первой встрече произвел на меня колоссальное впечатление. Да и не может мужчина с такой внешностью и, что немаловажно, таким воспитанием, не произвести впечатления. Однако все это вспоминается мне теперь как туманный пережиток далекого прошлого, к которому я отношусь с холодной насмешкой.
Вешалки у нас тут нет, так что давайте вещи мне, попросила я Андреева, пока он стаскивал пальто с задеревеневшего тела. Словно послушный ребенок, он со светящейся улыбкой отдал мне все, что снял, и остался стоять, не зная, куда деть себя и свои пустые руки.
Шапка и шарф мокрые совсем, заметила я, окончательно входя в роль матери, отчитывающей непутевого сына за слишком долгую гулянку на морозе.
Ну так снег валит, не останавливаясь, оправдался Андреев и покорно улыбнулся.
Повешу на батарею, пусть подсохнет, решила я. Так, Вы пока разувайтесь, вон тапочки, обязательно обуйте их, у нас плитка холодная, и ждите меня на кухне.
Но где А, впрочем, пойду на запах, Андреев полностью смирился с тем, что ему придется остаться до выяснения обстоятельств, и кажется, уже был не против. По крайней мере, моим приказам не сопротивлялся.
Когда я развешала его вещи в зале, попутно размышляя, что веду себя слишком фамильярно с сорокалетним преподавателем, и вернулась на кухню, тот сидел за столом и уже заканчивал телефонный разговор. Я щелкнула кнопкой электрического чайника и, развернувшись к столу спиной, помешала суп, продолжая раздумывать.
Ну что там? осторожно спросила я, потому что тон его прощания мне не понравилсятак говорят, когда сильно чем-то недовольны.
Да ничего хорошего, ответил Андреев и принялся яростно растирать себе шею до красных полос от ногтей.
Он поджимал губы и колебался, порываясь подняться и уйти. Ему было неловко. И, что странно, я не ощущала ничего подобного. Я даже самую малость не была смущена. Поэтому решила и его успокоить, а заодно выяснить ситуацию.
Максим Викторович. Если Вам так неприятно в моем присутствии, можете уйти. Но если дело не во мне, и у Вас нет ко мне неприязни, то знайте: Вы мне ни капли не мешаете. Не надо чувствовать себя лишним, или дураком каким-нибудь, без права ворвавшимся в чужую квартиру. Идет? говоря это, я меланхолично помешивала суп и, видимо, заразила Андреева своим спокойствием.
Щелкнул закипевший чайник.
Ладно, кивнул Максим Викторович.
Ну, что там Вика? я стала наливать ему чай, как-то непроизвольно для себя решив, что ему нужен сейчас именно горячий чай, обязательно с медом и лимоном, чтобы не простудился.
Говорит, из-за снегопада весь транспорт стоит, начал рассказывать Андреев, внимательно наблюдая, как я размешиваю мед и затем отрезаю солидную дольку лимона. Вот. И она в пробку попала.
Следовало ожидать подобного по такой погоде. По-моему, легче ей теперь пойти пешкомдороги будут стоять до самого вечера, заметила я и подвинула ему чай, поднимая глаза. Андреев глядел сначала на кружку, потом на мои руки.
Ну да, согласился он заторможенно, и я заволновалась: что я делаю не так? Надо было предложить кофе? Спасибо большое. Она так и собирается поступить.
И далеко она застряла?
В районе памятника Ленину, виновато ответил Андреев, не решаясь отпить чай, а просто отогревая ладони.
Ну вот откуда, откуда в этом мужчине столько умилительного смущения и боязни навязываться?
О-о-о, протянула я, это ей долго оттуда, если пешком.
Вот и я о том жегрустно произнес мой внезапный гость, глядя на меня прямо. Спасибо Вам за заботу, правда, но мне так неловко торчать здесь без дела, Вас отвлекать, ожидая ее неизвестно сколько
Все сказали? спросила я, когда он, наконец, замолк, выжидающе глядя на меня. Я теперь скажу. Ваше присутствие меня не отвлекает, а развлекает. К тому же, Вы еще не выпили свой чай, Ваши вещи не просохли, а выпустить Вас в мокром на мороз я себе не позволю в силу как минимум человеческого долга.
Андреев просиял. Краснота с его лица уже сошла, а вот на шее остались ярко-алые полосы. Не снимая улыбки с губ, он принялся за чай. Я подбодрила его взглядом и решила завести ни к чему не обязывающий разговор.
Так что же какова тема дипломной работы, которую Вы будете рецензировать?
Андреев блеснул глазами.
Антропоцентризм восприятия мира племен Южной Америки, как скороговорку, произнес Максим Викторович. Такая интересная штука
Ну так расскажите мне об этом, пока суть да дело, попросила я, вспоминая о картошке с мясом, томящихся в духовке.
Наблюдая за моими манипуляциями, Андреев произнес:
Как можно говорить об историко-культурных вопросах, когда находишься в помещении с такими запахами? и он глубоко вдохнул, с удовольствием прикрыв глаза.
Это Вам не в аудитории голодных студентов мучить, усмехнулась я мстительно, проверяя зубочисткой степень готовности печеной картошки.
Вот что: забудем о дипломе. Вы, кстати, почему не на занятиях? Андреев, наконец, вспомнил о субординации, приняв деловой тон, и это выглядело столь неподходяще к его нынешнему положению, что я усмехнулась в ответ.
Что? спохватился он.
Да нет, ничего, давя хохот, отвечала я.
Картошка пропеклась. Фарш под толстым, румяным слоем сыра, пропитанный соусом из сметаны, чеснока, укропа и соли, благоухал.
Глупо, да? понял Андреев.
Я обернулась, стараясь придать лицу серьезное выражение:
Нисколько.
И в следующий миг мы вместе захохотали в голос, сразу став как будто бы ближе. Глаза Андреева блестели от влаги, щеки порозовели от смеха, а широкая улыбка, обнажающая ровные зубы, не сходила теперь с его лица. У меня тоже заметно повысилось настроение.
Выходной у меня сегодня. Вика на курс старше меня, поэтому расписание наше не совпадает, с теплотой объясняла я. Одногруппница моя в библиотеке, а еще одна девочкау себя в колледже.
Так вы вчетвером снимаете
Да. Но застали Вы меня одну.
Решили потратить свободный день с пользой?
Я за рациональное распределение времени. Почему бы сегодня не наготовить на неделю вперед? Всяко лучше, чем поздно вечером, после пар, когда хочется отдохнуть. А ведь еще домашние задания.
Действительно Вот уж не думал, что хоть кто-то из современных студентов находит время готовить. Есть же гораздо более интересные вещи. Ну, Интернет, тусовки с друзьями, видеоигры Вот когда я учился, помню, мы ели одни макароны и заварную лапшу. Причем первое всегда было подгоревшим, а второесухим.
Да-а уж, я снова залилась смехом, вытирая руки о фартук. Это так по-мужски! Зачем готовить, если для этого есть женщина?
Ну-ну-ну, я ничего такого не имел в виду! Просто молодость, она такаявечно не до того.
Угу. А потом язвы и гастриты. Нет уж. Питаться надо правильно, с юности. Домашняя, здоровая пища собственного приготовления. Это и вкусно, и полезно, и напоминает о доме. А вот эти фаст-фуды, Макдоналдсыдавно пора запретить, эта тема была для меня больной.