Пэйдж настолько погрузилась в материнство, что единственной темой для разговора были ее дети. Как Роберт сегодня разрисовал стены или измазался в каше. А когда появилась Роза хлопот стало еще больше, и девушка погрузилась в «день сурка».
Саймон тоже не особо был включен в воспитание детей, а по поводу ведения хозяйства он заявил, что это женские обязанности, ведь он, мужчина, зарабатывает деньги. И тут Пэйдж не решалась спорить. Да, деньги в их семье были, и Пэйдж могла себе позволить купить и новую одежду, и косметику, вот только ей совсем не хотелось этого. Лиза много жаловалась на то, что теряет себя. Пэйдж молча ее слушала и всячески поддерживала, но вот помочь советом не могла, потому что себя она уже давным-давно потеряла.
Не хочу, не хочу домой! кричал Роберт, скользя пятками по дороге. Он пытался сесть на землю, но Пэйдж крепко вцепилась в его руку и, толкая коляску с орущей дочерью вперед, торопилась к дому.
Вспотевшая и озлобленная, она зашла в лифт, пряча глаза от зеркала. Девушка распахнула на себе куртку, чтобы хоть как-то освежиться, и подтянула черную свободную водолазку вниз, прикрывая бедра. Эту водолазку Пэйдж купила, когда зашла на рынок за рыбой и овощами. Она просто указала на вещь, даже не примеряя, сунула ее в коляску. И так покупки совершались всегда.
Однажды она пошла с подругами по магазинам, оставив детей у своей матери. Однако быстро устала шататься по душным зданиям. И все вещи, которые Пэйдж действительно понравились, были ей малы. Она видела, как стройные девушки примеряют красивые наряды и крутятся возле зеркал, а на свое отражение лишний раз даже не хотела смотреть. Там была вечно недовольная, уставшая женщина с лишним весом и опухшим от ночных слез лицом.
Зайдя в квартиру, Пэйдж скинула куртку с себя, бросив у шкафа, а затем тут же принялась раздевать дочь. Через полчаса довольные дети сидели возле телевизора, пока Пэйдж «колдовала» над ужином.
Я дома, послышался радостный голос Саймона. Пэйдж услышала, как он громко запер дверь, а затем послышался топот детских ног по коридору.
Папочка! выкрикнул Роберт.
Папа! подхватила Роза.
Пэйдж смахнула подолом фартука накатившиеся слезы. Саймону не стоит ее видеть расстроенной, так учила ее мать. Мужчина, возвращаясь с работы, должен хотеть идти домой, а не в бар. А для этого нужно, чтобы дома было чисто, ждал вкусный ужин и счастливая жена. Кому понравится приходить в квартиру, в которой сидит замученная недовольная женщина? И это почти те же самые слова, что говорил сам Саймон. Пэйдж даже казалось, порой, что они сговорились с ее матерью, и теперь говорят одинаковыми фразами.
Привет, любимый, Пэйдж подошла к мужу и чмокнула его в щеку.
Привет, любимая. Что у нас на ужин?
Первым вопросом Саймона было всегда про еду. И поначалу Пэйдж это очень расстраивало, ведь он мог бы спросить, как прошел ее день, и как она себя чувствует, но со временем, девушка смирилась. Саймон любил ее, она это знала. Когда после рождения сына Пэйдж так и не смогла сбросить вес (а после рождения дочери она еще больше располнела), Саймон ни сказал ни слова. Он словно тоже выносил две беременности и набрал вес. А на вопросы девушки о своей фигуре, мужчина ласково отвечал: «хорошего человека должно быть много».
Запекла утку в духовке с овощами. Так что давай переодевайся, мой руки и за стол.
Пап, мама сегодня отняла у меня мячик, а Роза наелась грязи! Роберт повис на плечах отца, не давая ему пройти в зал.
Ну и мама! Ай-яй-яй, Саймон цокнул, улыбаясь жене.
И это тоже было одной из причин, почему Пэйдж плакала в ванне. Несмотря на то, что она делала для своих детей, они любили больше отца. А ее, порой, могли стукнуть или обсыпать грубостями. После чего тут же были наказаны, и от этого еще больше злились на мать. Саймон не особо любил проводить время с детьми, играя в игрушки. Его хватало буквально на десять минут, после чего он кряхтел и заваливался на диван напротив телевизора.
Я завтра встречусь с друзьями. Кристиан позвал к себе, он поставил бильярдный столик, Саймон обнял жену со спины, чмокнув ее в затылок, а после сел за стол, ожидая своей порции утки.
Завтра? Мы хотели поехать в детский центр, ты забыл? голос Пэйдж был слегка раздраженным, но она сдерживала весь гнев внутри себя. Ругаться сейчас у нее не было сил.
Да, помню, конечно. Но ведь мы можем сделать это в воскресенье?
В воскресенье детей заберет мама.
Может и не забирать. Поедем, как и планировали в центр. Заберет на следующей неделе.
Ну, уж нет. Я ведь тоже хочу отдохнуть, Пэйдж раздраженно сунула тарелку с ужином мужу под нос.
А вилку?
Девушка бросила вилку рядом, на стол.
Ты чего такая злая? Саймон принялся за ужин, пока Пэйдж накладывала порции себе и детям.
Устала.
Любимая, ты ведь знаешь, что и я работал всю неделю. Кристиан в воскресенье не может нас принять, поэтому и позвал завтра. Я надеялся на твое понимание. Обещаю, свозим детей в центр в следующую субботу, идет? А в воскресенье отдохнешь.
Хорошо, выдохнула девушка. Спорить дальше было бесполезно. Саймон все равно бы уехал к друзьям, вот только уехал бы, поругавшись с Пэйдж или нет. И девушка выбрала второй вариант.
После ужина Саймон с детьми ушли к телевизору, пока Пэйдж мыла посуду и убиралась на кухне. Она купала детей и читала им книжки на ночь, пока муж пялился в мобильник, читая новости, а после и он уснул. Пэйдж делала все на автомате, а в голове крутилась единственная мысль, которая ее грела: «еще немного, и я смогу поплакать в одиночестве».
Она тихо, стараясь не шуршать упаковкой, съела спрятанную шоколадку, запивая водой. А после заперла щеколду в ванной и села на пол, уткнув лицо в ладони. Она плакала не слышно, прокручивая в голове варианты выхода из этого вечного адского круговорота. Но ни один из вариантов не казался ей хорошим. Пэйдж могла плакать час, два и даже три, останавливаясь, чтобы выдохнуть. Наконец, когда мысли и слезы закончились, девушка умылась, кинув мимолетный взгляд на раздражавшую ее девушку в зеркале. Да, она ее ненавидела. Пэйдж выпила стакан воды и взглянула на светящийся экран мобильника: сообщение от Келли «Срочно! Завтра в два собираемся у меня. Дело касается Лизы».
4. Энджи
Энджи терпеть не могла последнюю пятницу каждого месяца, потому что мать девушкиАйва звала ее и Айзека на ужин. И отказать было нельзя. Это была семейная традиция. Айва родила дочь в семнадцать. Отец Энджи, узнав о ранней беременности своей девушки, тут же уехал из города. Айва скиталась по подругам, сменила много работ, но вырастила Энджи, и теперь живет в свое удовольствие.
Она часто напоминала дочери, что ее отец и родители настаивали на аборте. Однако Айва приняла решение рожать, после чего вся ее жизнь пошла под откос.
«Ты должна быть благодарна мне, что я не сделала аборт», повторяла Айва, когда Энджи пыталась высказать свое мнение. Мать девушки часто любила поучать ее жизни. Айва критиковала одежду Энджи, ее работу и даже Айзека. Но со временем все улеглось. Хотя Энджи до сих пор была обижена в глубине души на свою мать за то, что та не давала ей право выбора, грубо высказывалась и заставила идти учиться на экономиста в то время, как она сама желала быть филологом.
За автобусной остановкой уже стоял Айзек, ожидая жену. Он терпеливо слушал жалобы Энджи на свою мать, на то, как она воспитала в ней глубокое чувство вины, а затем прижимал девушку к себе и целовал в лоб. Энджи была благодарна мужу за стойкость и хорошее отношение к ее матери, хоть она и могла сказать обидные словечки во время ужина. Но Айзек не придавал этому важности. Он вечно отшучивался и переводил тему.
Энджи выпрыгнула из автобуса и крепко обняла мужа. На улице заметно похолодало. Выпустив изо рта клубок дыма от сигареты, Айзек поцеловал жену в губы.
Ну как ты? Готова?
Я не готова никогда, Энджи прижалась к мужу еще сильнее. От него пахло табаком и дешевым одеколоном.
Всего лишь часик. Хочешь, не пойдем?
Нет. Сходить надо. Не хочу ссориться. Тетушка Луиза выписалась из больницы. Они с мужем будут там.
Энджи вздохнула, словно набираясь сил холодным воздухом. Айзек потушил сигарету и бросил ее в урну, а затем нежно подтянул жену за подбородок ближе к себе. Энджи обожала этот момент. Они были женаты два года, но встречались со старших классов. Айзек был самым романтичным парнем, которого девушка когда-либо знала. Конечно, с момента их встречи он изменился, повзрослел, как и она. Но глядя в карие глаза Айзека за темными очками, Энджи видела все того же молодого парня из школы.