На милю с четвертью?
Возможно. Или на полторы мили.
Только полегче на Таттенемском повороте!Там такой крутой спусктяжеловато для молодой лошадки. Но, по-моему, он хороший ходок.
Тут она поняла, что сказала лишнее, но было уже поздно. Клей уставился ей в лицо, не скрывая своего изумления, Маклиф, забыв продеть удила в зубы лошади, тоже повернулся, чтобы взглянуть на нее.
Лили смущенно откашлялась.
Папаша у меня был большой дока по этой части. Брал меня с собой в Донкастер и в Ньюмаркет.., ну и в другие места.
Он участвовал в скачках?
Да нет, сам он в скачках не участвовал, но страсть как любил пари держать. И больше всего ему везло на проигрыш, понимаете? честно призналась она. Но был случай, когда его двухлеточка взяла главный приз Сент-Леджера . Двадцать пять гиней.
Лили улыбнулась, вспоминая, как это было. Она тогда пыталась уговорить отца пустить выигрыш на оплату части долгов, но ей это не удалось: два дня он пропьянствовал с приятелями в какой-то таверне в Паркхилле, отмечая победу, и спустил все до последнего фартинга.
Клей и Маклиф обменялись взглядами. Конюх взял лошадь под уздцы и вывел во двор. Не обращая внимания на деревянную подставку. Клей прямо с земли легко вскочил в седло и обернулся, чтобы еще раз взглянуть на Лили, стоявшую в дверях.
Я собираюсь на Таттерсоллзв августе, мисс Лили Траблфилд. Хотите поехать со мной? Поможете мне выбрать парочку крепких гунтеров .
Она засмеялась.
Вернемся к этому разговору ближе к августу, мистер Дарквелл, я не могу так далеко заглядывать вперед.
Что ж, может быть, он с усмешкой подмигнул ей, повернул жеребца и пустил его легкой рысцой, а затем быстро перешел в галоп.
Маклиф подошел к Лили, одарив ее задорной щербатой ухмылкой. Она улыбнулась в ответ. Ей никак не удавалось понять, каким именно глазом он на нее смотрит при разговоре. Обычно его правый глаз косил немного в сторону, но стоило ей повнимательнее заглянуть в левый, как тот тоже начинал куда-то уплывать, зато правый вставал на место и начинал смотреть прямо, приводя Лили в полное замешательство. Ей не раз приходило в голову, что Маклиф делает это нарочно.
Как поживаете, Гэйлин? спросила она приветливо.
Неплохо, спасибо за заботу. А вы как, мисс Лили?
Отлично. У меня для вас весточка от Лауди.
Маклиф старательно разыграл сцену глубокого разочарования.
У-У-У, а я-то думал, от вас самой, прекрасная барышня.
Она шутливо вздернула плечико.
Лауди говорит, что может встретиться с вами у озера после ужина, но только на часок. Физиономия Гэйлина просияла.
Скажите ей, что я приду. Тут он опять вспомнил о своей репутации сердцееда и изобразил на лице игривую улыбочку. А вам не хотелось бы прогуляться к озеру, а, мисс Лили?
Нет, мистер Маклиф, я туда не пойду.
Жаль, жаль. Уж мы бы втроем вскипятили это озеро, а? Гэйлин оперся рукой о стенку за ее плечом и наклонился к ней близко-близко. А что же эта старая перечница повариха готовит мне сегодня на обед? Уж это вы мне скажете, а, сердце мое?
Лили дерзко улыбнулась. Если бы Лауди не принимала все так близко к сердцу, она с удовольствием бы пококетничала с Гэйлином Маклифом.
Телячьи отбивные в комнату миссис Хау, а для остальных рагу из макрели с картошкой.
Черта с два!
Лили опять было рассмеялась, но тут заметила двух мужчин, приближавшихся со стороны дома. Это были Фрэнсис Морган и сам хозяин.
Странное предчувствий заставило ее отпрянуть в сторону от руки Маклифа, упиравшейся в дверь конюшенного амбара, и только потом ей пришло в голову, что в этом движении было что-то виноватое. Хозяин и управляющий рудником прошли мимо. Фрэнсис Морган был занят разговором и не заметил ее, зато острый взгляд хозяина прошелся по ней точно граблями. Лили не сомневалась, что Дэвон Дарквелл посмотрел на нее с презрением, видимо, решив, что у нее шашни с конюхом.
Она поймала себя на мысли, что ей хочется броситься за ним следом и объяснить, что к чему. Лили перебила Маклифа на полуслове и извинилась, объяснив свой внезапный уход тем, что экономка станет ее бранить, если она немедленно не вернется к работе. Попрощавшись, она поспешила обратно к дому. В тот же день миссис Хау заставила ее мыть стены судомойни в наказание за самовольную отлучку.
Глава 5
Ну и жарища, черт бы ее побрал! Лауди с досадой стукнула кулаком по влажному от пота тюфяку и спрыгнула на пол. Ни ветерка по всей округе, разрази ее гром. Боже, как же я ненавижу июнь!
Не в силах произнести ни слова, Лили стерла с верхней губы капельки пота и что-то промычала в знак согласия. Она сидела в постели, прислонившись к изголовью. Ложиться не хотелось, несмотря на усталость: отсыревшие простыни пахли плесенью и липли к коже. Через раскрытое окно донесся перезвон часов из библиотеки, расположенной двумя этажами ниже. Пробило полночь.
Лауди встала на колени на стул под окном, положив локти на подоконник, и уставилась на полную луну.
Как ты думаешь, может, Гэйлин тоже смотрит сейчас на небо и видит эту самую луну?
Попытавшись вообразить такую картину. Лили не могла не улыбнуться про себя, подумав, каким же именно глазом Гэйлин смотрит на луну.
Наверное, он уже видит третий сон, да и нам с тобой пора бы спать. Лили давно уже оставила попытки использовать ирландский акцент в разговоре с Лауди; она даже придумала историю себе в оправдание: будто бы ей пришлось сбежать от жестокого опекуна и прикинуться ирландкой в надежде, что это поможет ей сойти за опытную служанку. Однако такой рассказ прозвучал неубедительно даже в ее собственных ушах. Впрочем, Лауди не выразила никаких сомнений.
В животе у нее вдруг заурчало так громко, что Лауди услыхала с другого конца комнаты.
Лили! воскликнула она, и ее простенькое личико засветилось торжеством. Я же сегодня утром стащила для нас яблоко из буфетной! Чуть было не забыла!
Благослови тебя Господь, Лауди, тащи его сюда, пока я еще не околела с голоду!
Лауди вытащила украденное лакомство из кармана фартука и подошла к постели. Да, Лили проделала немалый путь: еще месяц назад ей легче было бы пойти на виселицу, чем украсть хоть медный грош у своего злейшего врага. Теперь же ежедневное воровство Лауди, таскавшей из буфета то яблоко, то кусок бисквита, представлялось ей суровой необходимостью, обыденным и закономерным подвигом выживания: вот так солдат на поле боя, не стыдясь и не раздумывая, стреляет в своих врагов, чтобы не быть убитым самому. Лили впилась зубами в честно поделенный пополам трофей, наслаждаясь терпким яблочным соком, брызнувшим в рот, и мурлыча от удовольствия.
Мне начинает казаться, что краденые яблоки слаще обычных, вздохнула она, закрыв глаза для полноты ощущений.
Уж это точно, с набитым ртом подтвердила Лауди.
И все-таки ты ужасно рискуешь. Если миссис Хау тебя поймает, ты можешь потерять работу.
Небось не поймает. Не бери в голову. Ты с ней говорила сегодня? Насчет аванса?
Да.
Ну и как? Она отказала?
Да.
Я так и знала!
Лили откинулась на подушку, вспоминая свой разговор с миссис Хау, произошедший несколькими часами ранее. Она очень тщательно выбрала время в надежде, что экономка будет в наилучшем расположении духа, когда уютно устроится в своей собственной маленькой гостиной после ужина, состоявшего (в отличие от перловой похлебки и пирога с ливером, которыми довольствовались все остальные слуги) из копченой лососины, жареной бараньей лопатки с каперсами и зеленого горошка в лимонном соусе.
Чего тебе надо? буркнула миссис Хау в своей обычной неприветливой манере.
Лили изложила свою просьбу: небольшой аванс в счет жалованья, которое она начнет получать, когда все ее долги будут наконец выплачены. Мрачное предсказание Лауди полностью сбылось: лучше бы ей было поберечь горло.
Думаешь, ты лучше всех, да? Тебе не терпится сбежать отсюда поскорее? Хочешь распушить хвост перед господами? Думаешь, ты им ровня? Черные бульдожьи глазки экономки налились ядом. Я тебе скажу, как выбраться отсюда, дрянная девчонка. Придется тебе заработать свое жалованье, как все мы зарабатываем, как Господь Всемогущий нам заповедал: в поте лица своего, трудами рук своих. Ибо сказано: Кто взалкал богатства, потерял душу свою. Подленькая улыбочка поползла по лицу экономки после этих слов, ничуть не меняя общего злобного выражения. Я даже готова тебе помочь. Дам тебе сверхурочное задание, если хочешь побыстрее заработать. Можешь начать с ковров на первом этаже. В конце каждого дня, когда все остальные дела будут сделаны, поручаю тебе скатать ковер, вытащить его во двор, повесить на веревку и выбить из него пыль. Потом я, разумеется, проверю и буду платить тебе по полпенни за каждый, если останусь довольна.