Лили в смятении закусила губу.
О, сэр, прошу прощения! Это все я виновата. Неловкая, как медведь. Вам очень больно?
Всмотревшись, Дэвон узнал ее и даже припомнил ее имя, серьезные серо-голубые глаза, излучавшие доброту, которую он заметил еще той ночью, и ощутил невольное волнение. И так же, как тогда, отшатнулся в гневе.
Ты ирландка, заметил он сухо.
Она внимательно заглянула ему в лицо, предполагая, что он раскусил ее обман, но увидела лишь хмурую гримасу.
Да, это так.
Слова дались ей с большим трудом: Лили до смерти не хотелось притворяться и использовать свой фальшивый ирландский акцент в разговоре с Дэвоном Дарквеллом. Он умен и проницателен, он быстро выведет ее на чистую воду. Но дело было не только в этом. А в чем же тогда? Она не хотела лгать ему. Открытие потрясло ее.
Ты меня боишься?
Нет.
Как ни странно, это было правдой.
Такой ответ его не удовлетворил. Ему вовсе не требовалось доверие этой девчонки, этой служанки. И все же он произнес с горькой улыбкой:
Отлично. Выстрелы у насредкость. Я вполне безобиден.
Да, конечно, сэр, пробормотала она в ответ. Услыхав нерешительность в ее словах, Дэвон удивленно поднял бровь. В поношенном платье, в стоптанных старых туфлях и истрепанном донельзя чепце, эта девушка тем не менее совсем не походила на служанку. Что-то такое было в ее лице Может быть, кожа? Слишком гладкая, слишком свежая.., здоровая. А может быть, глаза? Серо-зеленые, ясные, с живым и зорким взглядом, они недвусмысленно говорили о том, что ее мысли заняты вовсе не сервировкой завтрака Он резко отвернулся от нее.
В чем дело? Разве тебе нечем заняться?
Да, сэр
Вот и займись своим делом, велел ей Дэвон с раздражением, поразившим даже его самого.
Лили на секунду задержала на нем взгляд, потом пересекла комнату и неслышно затворила за собою дверь.
Дэвон сел за стол и отхлебнул глоток остывающего чая. Мысли беспорядочно крутились у него в голове, словно рыбы, попавшие в невод, и только одно соображение не вызывало никаких сомнений: девушка по имени Лили могла быть кем угодно, но только не служанкой.
Глава 4
Клейтон Дарквелл во второй раз дернул за шнурок колокольчика, и почти тотчас же на пороге библиотеки появилась запыхавшаяся горничная.
Кофе! приказал молодой хозяин. Большой кофейник, да поживее.
Девушка поклонилась и вновь скрылась за дверью.
В чем дело? продолжал он. Что ты на меня уставился?
Дэвон проследил взглядом за Клейтоном. Тот плюхнулся на тахту и прикрыл глаза рукой.
Когда ты где-то пропадаешь до самого утра, сухо ответил старший брат, приятно знать, что ты всего лишь напился в стельку, а не натворил чего-то еще более дурацкого.
"Какой же я лицемер, подумал Дэвон с горькой полуулыбкой. Не далее как неделю назад он сам напился в стельку, причем сделал это сознательно и хладнокровно. Пятая годовщина смерти жены показалась ему отличным предлогом, чтобы вытащить пистолет и устроить в доме тир.
Клей потер переносицу и застонал.
Честное слово, это все ром. Мы его пили у Джона Полтрейна. Подумать только, он уплатил таможенный сбор за такое пойло! Зато я выиграл у него в мушку двадцать гиней, так что все-таки есть Бог на свете.
Дэвон не ответил на его вымученно-дерзкую улыбку.
Ну я не знаю, какого черта ты корчишь из себя праведника. Ты тоже не спал всю ночь! Я сам видел у тебя свет, когда наконец завалился в дом. Вся разница между нами в том, что я пью с друзьями, а ты напиваешься в одиночку.
И без того суровое лицо старшего брата помрачнело еще больше, и Клей виновато опустил глаза, сожалея о своих словах.
Тебе бы следовало поехать с нами, продолжал он через минуту, переходя на прежний легкомысленный тон. Мы потом отправились в Осиное гнездо.
Дэвон сложил пальцы домиком под подбородком и хмыкнул безо всякого интереса.
Там появилась новая девица, Дэв: есть на что посмотреть, есть за что подержаться. Весит, наверное, больше, чем я. Ее зовут Евлалия. Я не шучу! Клей радостно рассмеялся, увидев, что Дэвон наконец-то выдавил из себя что-то похожее на улыбку. Почему бы тебе не повеселиться с нами? Джон и Саймон каждый раз о тебе спрашивают. Тебе понравится, ей-Богу, понравится!
Лорд Сэндаун встал из-за заваленного бумагами стола и, подойдя к застекленным от пола до потолка дверям на террасу, расположенным между двумя высокими шкафами, распахнул их настежь. Комната сразу же наполнилась приглушенным шумом морского прибоя. Стая куликов с пронзительным свистом пронеслась над берегом.
Да нет, не думаю, ответил он, неподвижно остановившись в дверях и загораживая открывающийся вид широко расправленными плечами Горничная вернулась с кофейником. Дэвон выждал, пока она не вышла из комнаты, а Клей тем временем вытянулся на тахте во весь рост, поставив чашку с блюдцем на живот.
Ты обдумал то, о чем мы говорили раньше? спросил Дэвон.
Клей тотчас же напрягся, и его настороженное выражение заставило старшего брата саркастически выгнуть бровь:
Да я уж вижу, что нет.
Я был занят.
Бровь поднялась еще выше.
Черт возьми, Дэв, я еще слишком молод, чтобы похоронить себя на руднике!
Я же не прошу тебя спускаться в забой! Я хочу, чтобы ты управлял рудником.
Для этого я тоже слишком молод.
Но не слишком молод, чтобы рисковать своей глупой башкой, перевозя контрабандный коньяк! Клей согнул колени и скрестил руки на груди.
Я тебя умоляю, не будем начинать все сначала. Ни одному из нас не выиграть этот бой. Дэвон с трудом перевел дух.
Я тоже не хочу ссориться.
Это было правдой. Если бы он начал спорить и настаивать на своем, если бы слишком сильно надавил на брата, Клей мог запросто уехать и продолжить свою безумную авантюру с контрабандой из какой-нибудь скрытой от посторонних глаз бухты на побережье. Лучше уж иметь его тут, под боком, где можно оказывать на него хоть какое-то влияние. Видит Бог, оно не слишком велико.
Клей попытался развеять его сомнения.
Послушай, я же ничем не рискую, уверяю тебя. Люди у меня опытные, к тому же они преданы мне душой и телом, а уж быстрее моего шлюпа нет ничего на всем Ла-Манше. Его лицо осветилось неотразимой мальчишеской улыбкой. Пойми, Дэв, это же забава! Мне чертовски весело!
Вот посмотрим, как ты будешь веселиться, когда тебя повесят.
Да им в жизни меня не поймать!
Дурак ты, Клей. Ты ведь только того и ждешь, чтобы эта чертова луна пошла на ущерб, не так ли?
Нет, виновато соврал Клей. Я просто приехал тебя навестить, ты же мой единственный брат. Дэвон презрительно фыркнул.
Если бы ты нуждался в деньгах, это еще можно было бы хоть как-то понять.
Ну.., может, мне они и не нужны, но тут в округе полно нуждающихся, с достоинством возразил Клей.
Ах, да, я было и забыл. Ты же у нас филантроп и занимаешься контрабандой исключительно в благотворительных целях.
Так оно и есть. Во всяком случае, отчасти. Клей опять весело рассмеялся. Я этим занимаюсь ради острых ощущений.
А также ради славы.
Ну и что? Ничего тут смешного нет. Женщины находят меня неотразимым. Терпение Дэвона лопнуло.
Разрази меня гром, тебе же двадцать три года, а ты ведешь себя как дитя малое! Рано или поздно тебя поймают, это лишь вопрос времени.
Да не поймают они меня! Таможенные суда ползают, как улитки, ты бы их видел! Никогда им не догнать Паучка! И я спрятал его, знаешь где?
Ради Бога, Клей, я не хочу знать! перебил его Дэвон, с отвращением качая головой. Тебя поймают на суше, это самое слабое твое место. Акцизные чиновники рыщут повсюду, и у них полно платных осведомителей. Никому доверять нельзя. Интересно, каким образом ты превращаешь контрабандный товар в деньги для бедняков? Ты же запросто попадешься на перепродаже! предупредил он, угрожающе наставив на брата указательный палец. О тебе чирикают все воробьи на всех окрестных крышах! Таможенникам нужно только одно: застать тебя на месте преступления.
Они меня не застукают ни на море, ни на суше, самоуверенно заявил Клей. У меня есть посредник. Это он занимается перепродажей.
Кто это? Нет, погоди, я не хочу знать. Дэвон не смог сдержать улыбку, и Клей, увидев ее, радостно рассмеялся. Немного помедлив, старший брат неохотно спросил: