Бабушка начала плакать. Внутри меня росла боль из-за того, что я невольно узнал. Я сопротивлялся этому. Малькольм, неужели и ты порочен? Кому же верить?
Неужели Джон Эймос так же потакает своей похоти, как и женщины? Все греховны? Все порочны, так же как мои бабушка и мама? На чьей же стороне Бог?
Мама, ты здесь, мама?
Да, моя дорогая, я с тобой. Я буду с тобой до последнего и стану заботиться о тебе так, как мне не довелось еще ни разу в жизни. На этот раз я буду матерью, какой должна была быть раньше. На этот раз я спасу тебя и Криса.
Кто это? будто очнувшись, строго спросила мама, вскакивая и отталкивая бабушку. А, это ты! закричала она. Тебе мало было убить Кори и Кэрри, теперь ты пришла, чтобы убить меня! И тогда уж Крис будет твой, целиком твой, только твой!
Она начала плакать и кричать, как безумная. Она вновь и вновь выкрикивала слова ненависти к своей матери.
Почему ты не умерла, Коррина Фоксворт?! Почему ты не умерла?
Я ушел. Я не мог больше этого выносить. Сколько злобы и порока в них обеих
Но отчего, отчего же мне так больно?
Детектив
Как мы с отцом и задумали, рано утром он повез меня в сторону школы, а потом высадил на углу, где начиналась дорога к нашему дому.
Не волнуйся, Джори. Не предпринимай ничего, что могло бы угрожать твоей жизни, и не выдавай своего присутствия этому дворецкому или Барту: они опасны, помни это. Он обнял меня. А теперь слушай. Я сегодня увижусь с психиатром Барта и расскажу ему, что случилось. Потом поеду в аэропорт проверить, улетела ли моя мать каким-нибудь рейсом, хотя, видит Бог, это неправдоподобно. Ведь то, что обе они пропали в один и тот же день, слишком подозрительное совпадение.
Я должен был сказать ему это, хотя и страшился собственных слов.
Папа, ты подумал о том, что Барт мог ну, ты понимаешь. Вспомни: Клевера удавили проводом. Эппла заморили голодом и потом проткнули вилами. Кто знает, что случится в следующий раз?
Он потрепал меня по плечу:
Да, я тоже думал об этом. Но я не могу себе представить, чтобы Барт посягнул на собственную мать. К тому же она взрослый человек, и у нее достаточно сил справиться с ним, даже если она больна. Но это-то как раз больше всего меня беспокоит, Джори. У нее была высокая температура, а это опасно. Надо было мне остаться дома и проследить за ней. Глупо выходить замуж за врача, заключил он неожиданно, будто забыв о моем присутствии.
Он на минуту склонил голову на руки, обхватившие руль. Мотор оставался включенным.
Папа езжай и делай все по своему плану. Я здесь прослежу, сказал я и добавил доверительно: А потом, ты же знаешь, какова мадам Мариша. Барт боится ее.
Улыбнувшись, будто я его необыкновенно подбодрил, он помахал мне рукой и отъехал, оставив меня в недоумении, что же предпринять. Ужасный вчерашний ливень перешел в холодную и унылую капель.
Я пробрался обратно домой и спрятался, наблюдая, как Барт капризничает в кухне, отказываясь от завтрака.
Ненавижу все, что вы готовите, сказал он Эмме.
Странно, что, спрятавшись снаружи, я так хорошо разбирал слова. Здесь, у черного хода, было удобное место для наблюдения. Ведь даже посыльные и почтальоны приезжали обычно к этому ходу. На панели возле кухни было множество электрических пробок, музыка была в каждой комнате, как того хотела мама еще при планировании этого дома: чтобы домашняя работа не казалась ей слишком нудной.
Барт, что случилось, отчего ты не ешь? послышался зычный голос мадам.
Я не люблю хлопья с изюмом.
Не ешь изюм.
Он все равно попадается.
Чушь. Не станешь есть завтракбудешь лишен ланча. А там я подумаю, давать ли тебе обед, и в результате один противный мальчишка ляжет спать голодным!
Не имеете права морить меня голодом! пронзительно закричал Барт. Это мой дом! Я здесь живу! А не вы! Убирайтесь отсюда!
И не подумаю. Я буду оставаться здесь, пока не увижу твою мать в целости и сохранности. И не смей повышать на меня голос, а не то я спущу с тебя штаны и так отдеру, что будешь просить пощады!
Я не боюсь, мне не больно, парировал Барт.
И действительно, кожа у Барта была такая задубелая, что порки он не боялся.
Спасибо, что предупредил меня, так же азартно ответила мадам. Я подумаю о другом наказании, например запереть тебя на целый день.
В это время на лице Барта появилась хитрющая улыбка.
Эмма, приказала мадам, заберите всю еду у Барта и апельсиновый сок тоже, пожалуйста. Барт, иди в свою комнату и не показывайся оттуда до тех пор, пока ты не будешь способен съесть весь обед без единой жалобы.
Ведьма, старая черная ведьма приехала и командует тут в нашем доме, пропел Барт, вылезая из-за стола.
Но в свою комнату он не пошел. Когда мадам не видела его, он околачивался возле дверей гаража, а потом улучил минутку и пробежал по саду к стене соседнего дома, там взобрался на старый дуб и перемахнул в соседний сад.
Я побежал за ним. Но, проникнув в дом, я потерял его из виду. Куда он делся? Я огляделся, но его нигде не было. Идти за ним вниз, в погреб, или наверх? Я всей душой ненавидел этот дом с его длинными темными коридорами, с обилием каких-то ниш, в каждой из которых сейчас могла быть спрятана мама. Обычно в этих нишах помещают шкафы или полки. Но в этом доме, я знал это по опыту, были и секретные двери. Правда, вчера я уже обыскал все известные мне потайные места. Бесполезно искать снова.
Внезапно послышались быстрые шаги. Прямо на меня сзади шел Барт. Он глядел как-то сквозь меня, будто не видел. Я не мог в это поверить, но он молча прошел мимо.
Я пошел за ним. К несчастью, он повел меня не к маме. Он шел домой. С упавшим сердцем я поплелся за ним, думая, что все пропало.
К ланчу отец вернулся домой усталый и расстроенный.
Какие новости, Джори?
Никаких. А как у тебя?
Тоже. Кроме того, что моя мать никуда не улетала. Я проверил все списки пассажиров на всех рейсах. Джори, это означает, что обе ониКэти и мамаспрятаны в том доме.
И вдруг меня озарило:
Папа, а почему бы тебе не поговорить по душам с Бартом? Говори ему только ласковые слова, хвали его. Не обвиняй и не грози. Похвали его за то, что он любит Синди, скажи ему, что заботишься о нем и сочувствуешь ему. Он не может не быть замешан в этом, потому что давно что-то плетет о Боге и о том, что онего темный ангел мести.
Папа не смог скрыть своего ужаса и отвращения при этой информации. Но он молча поднялся и пошел разыскивать Барта, чтобы сделать все возможное, дабы Барт почувствовал, что в нем нуждаются. Если только уже не слишком поздно.
Последний ужин
Я снова пошел вслед за Джоном Эймосом в погреб.
Коррина, тихо позвал Джон, наклонясь к лазу. Он был так же неуклюж, как и я. Я хочу предупредить вас, что это ваша последняя пища, поэтому я приготовил ужин на славу. Он поднял крышку чайника, плюнул в него и разлил горячий напиток в красивые фарфоровые чашки. Ну вот, одна для тебя, другаядля твоей дочери.
Он протолкнул внутрь чашку с блюдцем, а следом еще одну. Потом он хотел просунуть в кошачий лаз блюдо с сэндвичами, по виду несвежими и грязными, и умудрился уронить блюдо на грязный пол. Подняв треугольнички хлеба, он вытер их о штанину, побросал на них запачканные куски мяса и втолкнул это все в лаз.
Вот так-то, Коррина Фоксворт, прошипел он. Полагаю, тебе придется по вкусу мое изысканное угощение. Сука! Когда ты выходила за меня, я взял с тебя обещание, что ты будешь мне настоящей женой, но ты его не выполнила. Поэтому я по праву беру себе то, что мне принадлежит. Наконец-то мне удалось уничтожить всю твою семьюсделать то, что не удалось Малькольму. Нет больше твоего дьявольского отродья!
Неужели он так ненавидит бабушку? А может быть, она и не виновата в том, что сделала, как я, когда я не хочу совершать плохие поступки, но все равно делаю это. Отчего это все всем вредят, а в оправдание называют это плохой наследственностью?
Ты смела красоваться передо мной! в ярости кричал старик. Ты не стеснялась своей красоты! Ты мучила меня, когда была ребенком, потом дразнила своей прелестью, когда стала девушкой, потому что думала, я не властен над тобой! А когда ты вышла замуж за своего сводного дядю, да еще явилась потом обратно, чтобы лишить меня наследства, тогда ты вообще обращалась со мной, как с мебелью, даже не взглянула в мою сторону! Ну так хорошо ли тебе теперь, Коррина Фоксворт? Удобно ли тебе сидеть в собственной моче и держать на коленях умирающую дочь? Я ведь говорил, что заставлю тебя ползать передо мной на коленях, и заставил, правда? Я переиграл тебя твоими же методами: я украл у тебя привязанность Барта, заставил его подчиниться себе. Теперь твои чары не помогут. Слишком поздно. Ненавижу тебя, Коррина Фоксворт. Я видел тебя в каждой женщине, которая мне нравилась. Я заплатил сполна. Но теперь заплатишь ты. Я выиграл эту игру, и, хотя мне уже семьдесят три, я проживу еще пять-шесть лет, и проживу их в роскоши, которой ты меня лишила своей собственной рукой.