Уильям, включи Леди Гагу! Мы с Шарлоттой хотим танцевать.
Мартиник, улыбнувшись, начала напевать «Танцующую королеву».
Или «Аббу»! Ты, между прочим, немного похожа на эту блондинку. Ее ведь зовут Агнета, да? сказала она, кивнув в сторону Шарлотты.
Сэм пронзительно засвистела.
Она такая красотка! Я сшила себе брючный костюм, как у нее на старой фотографии, которую я нашла. Он синий, блестящий, не знаю правда, когда надеть обновку, продолжила она, обойдя Шарлотту вокруг.
О, я хочу посмотреть на него! Завтра наденешь? спросила Мартиник.
Шарлотта высвободила руку, увернувшись от Сэм.
Кстати, раз уж заговорили про завтра, во сколько вы начинаете работать?
Уильям как раз подсоединил телефон к двум переносным колонкам, которые он откуда-то достал, и включил песню, под которую Сэм тут же пошла в пляс.
Шарлотта покосилась на Мартиник, но и она качалась в такт музыке так, что Шарлотта смущенно отвела взгляд.
Я здесь с девяти, а Сэм приходит в десять, когда магазин открывается для посетителей.
Шарлотта кивнула в знак благодарности.
Тогда я спущусь к этому времени и буду рада, если вы мне покажете, что, где тут у вас находится, и ответите на пару вопросов.
Обязательно, ответила Мартиник.
Ты уверена, что не хочешь еще вина? спросила Сэм, пытаясь изобразить нечто похожее на танец в стиле диско. Конечно, можешь не танцевать, если тебе совсем не хочется.
Нет, спасибо. И спасибо за ужин. Все было потрясающе вкусно.
Мартиник послала ей воздушный поцелуй.
Спасибо, душечка!
Спокойной ночи всем!
Сэм и Мартиник тут же ответили ей, в отличие от Уильяма, который, не выпуская из рук мобильного телефона, буркнул еле слышно: «Пока».
Поднимаясь по лестнице, Шарлотта не могла отделаться от чувства раздражения. Неужели Уильям такой эгоист, что не смог себя заставить даже взглянуть на нее?
Она отогнала от себя эту мысль и зашла в квартиру Сары. Наверное, он просто рассеянный, да и вообще, какое это имеет значение, посмотрел он на нее или нет, если она все равно скоро уедет домой?
Шарлотта ворочалась на диване. Спать на нем было не очень-то удобно, а пол все еще вибрировал от музыки внизу, на первом этаже.
Шарлотта зажгла лампу и достала книгу, которую дала ей Мартиник. Сама она никогда не была книгочеем и часто завидовала тем, кому чтение художественной литературы доставляло радость. Конечно, мама читала ей в детстве вслух.
Шарлотта улыбнулась, вспомнив о стопке библиотечных книг, всегда в ожидании возвышавшейся на стуле рядом с ее кроватью. Было так приятно, забравшись под одеяло, слушать мамин мягкий голос, когда она читала «Ронидочь разбойника» или «Мио, мой Мио». Пребывая в полной безопасности, Шарлотта переживала самые головокружительные приключения. Она в красках представляла себе персонажей, о которых рассказывала мама; чувствовала, как они оживали.
Какой бы мама ни была усталой, она всегда читала одинаково проникновенно, наделяя героев разными голосами. Шарлотта убегала в лес вслед за Рони, сидела на камне у порога и подкреплялась съестными припасами из кожаного мешочка, бегала и карабкалась на пару с Бирком, пряталась от злобных друд.
Когда становилось особенно страшно, мама всегда останавливалась, чтобы взглянуть на дочь, чтобы убедиться, что она готова слушать дальше, и Шарлотта всегда кивала ей в ответ. Ей было просто необходимо узнать, что же было дальше.
Всплывшие в памяти картины отозвались в душе теплом. Шарлотта всегда представляла, как она сама будет так же сидеть и читать своим детям.
Она осторожно перевернула книгу, которую дала ей Мартиник, и прочитала, что было написано на задней стороне обложки. Узнав, что ей досталось адаптированное издание для подростков, Шарлотта сначала слегка обиделась, но потом решила, что, может быть, это и к лучшему. Текст был XIX века да еще и на английском.
Крадучись, пришел Теннисон и беззвучно прыгнул к ней на колени. Ноги ощущали тяжесть, но, когда ей удалось немного подвинуть его в сторону, она нашла удобное положение. С ним было уютно, и ей пришлось напомнить себе, что сильно привязываться к коту не стоит.
Проведя рукой по гладкой обложке, Шарлотта открыла книгу и начала читать. Первые страницы читать было трудновато, но в скором времени ее захватил сюжет и незаметно для себя она проглотила несколько глав.
Спустя некоторое время Шарлотта почувствовала жажду и подошла к кухонному уголку, чтобы налить стакан воды. Со стаканом в руках она обошла квартиру и вскоре снова очутилась у фотографии молодого человека. Шарлотта не могла понять почему, но фотография притягивала ее. Нечто необъяснимое таилось в его улыбкеШарлотте казалось, что она пронизывает ее насквозь.
Рассматривая фотографию, Шарлотта наткнулась на очередную стопку книг, стоящую перед ней на полу. Сверху лежала «Гордость и предубеждение», Шарлотта взяла ее в руки. Чернилами на форзаце было написано обращение; чтобы разобрать написанное, она подошла к свету.
Кристина, ты просто обязана прочитать эту книгу! Сестры Беннет так похожи на нас с тобой. Тыспокойная и разумная Джейн, а явспыльчивая и упрямая Лиззи. У Остен тонкий юмор, нам с тобой он близок, а пишет она о бедняжках-женщинах XVIII века, единственное предназначение которыхзамужество. И все равно, книга забавная, там много любви и счастливый конец. Вопрос только, кто Даниэльмистер Дарси или мистер Бингли? Как ты думаешь?
Короткая записка Сары вызвала у Шарлотты улыбку. Было что-то особенное в таком чтении о маме во втором лице, да и тетушка, похоже, была веселой. Почему она не связалась с Шарлоттой раньше? А что, если бы они познакомились до ее смерти?
Было ужасно грустно осознавать, что она потеряла их обеих. Шарлотту выводили из себя люди, которые жаловались на своих многочисленных родственников; если бы они только могли себе представить, каково этобыть совсем одной.
Шарлотта в тишине снова опустилась на диван. Она, по сути, ничего не знала о своей семье. За исключением старушки-тетушки со стороны отца, с которой они однажды пили кофе, когда Шарлотта была маленькой, она никогда не встречала никого из родственников. Ее мама никогда не хотела рассказывать о своем детстве, она говорила только, что у них нет никого, кроме друг друга. Шарлотта много раз задавалась вопросом, с чем это связано, и надеялась, что мама когда-нибудь все-таки расскажет ей побольше о своем прошлом, но этот день так никогда и не наступил, а теперь было уже поздно.
Когда Шарлотта думала о том, что мать, скорее всего, читала именно эту книгу, которую она держала сейчас в руках, от волнения захватывало дух. Судя по записке, у сестер были очень близкие отношения, а из письма Сары следовало, что они отправились в Феликстоу вместе. Шарлотта огляделась вокруг. Возможно, ее мама даже бывала здесь, в Лондоне.
Она подошла к папкам с документами, чтобы проверить, не попадется ли ей информация о том, когда Сара приобрела этот дом, и начала листать пачку бумаг, которые на вид были самыми старыми. Бумаги пожелтели, машинописный текст выцвел и читался с трудом. Прошло несколько минут, потом Шарлотта внезапно нашла договор аренды, датированный апрелем 1983 годагодом ее рождения.
Сердце билось все сильнее, пока она просматривала текст. Договор касался аренды квартиры, расположенной в доме по адресу: Риверсайд Драйв, 187; в конце стояли две подписи.
Шарлотта прищурилась, чтобы различить расшифровку подписей: «Сара Ридберг и Даниэль ОKоннор».
Она ощупала бумагу. Значит, Сара и Даниэль проживали здесь уже с 1983 года.
Быстрыми шагами она подошла к стене в прихожей и сняла фотографию молодого человека. «Это должен быть он, Даниэль ОKоннор», подумала Шарлотта. Но, если он проживал здесь вместе с Сарой, куда же тогда делась ее мать?
10. Понедельник, 8 ноября 1982 года
Кристина лежит в кровати в их новой комнате и смотрит в потолок. Слышит, как за стеной шепчутся Сара и Даниэль. Под ними скрипит диван.
Кристина ощупывает сестринскую половину кровати, проводит рукой вдоль бороздок смятой простыни. Матрас остыл. Должно быть Сара удалилась задолго до того, как проснулась Кристина.
Она бросает взгляд на часы. Скоро вставать, а то можно опоздать на работу. Но она не может покинуть комнатуеще нет, пока они там не закончили.