А кто в этом виноват? Если бы власть принимала адекватные и своевременные меры, все было бы не столь ужасно.
Возможно, это и так, но уже ничего не изменишь. Что есть, то и есть. Я хочу одного, чтобы все мои дети, внуки, близкие выжили. А уж потом все остальное. Что ты на это скажешь?
Азаров молча смотрел на отца и думал о том, что, возможно, Ростик прав, и не надо было приезжать сюда. Укрыться можно было и в другом месте. Но ему, Азарову, вдруг очень захотелось побыть вместе с папой, особенно это желание усилилось после развода с Юлии. Он вдруг ощутил, что рядом с собой не хватает по-настоящему близких людей. Вокруг него толчется очень много самого разного народа, но это все другое. И все же, то, о чем просит отец, он не в состоянии выполнить в полной мере.
Я тоже этого хочу. И не собираюсь провоцировать конфликты. И буду стараться их сглаживать. И Ростика попрошу так же себя вести. Но не уверен, что у нас не возникнут разногласия. Боюсь, ты не совсем понимаешь глубину наших расхождений.
Ладно, вздохнул Герман Владимирович. Если быть честным, я на большее с твоей стороны не рассчитывал. Ответь мне на еще один вопрос: что у вас произошло с Юлией? Вы же были замечательной парой. Когда я узнал о разводе, то сначала подумал, что это очередной фейк про тебя. А ты мне так ничего и не объяснил.
Азаров подал плечами.
Могу лишь повторить то, чем она обосновала наш разрыв. Сказала, что у нее истощился запас сил для жизни в режиме постоянного напряжения. Это случилось после того, как я месяц отсидел тюрьме. А сторонники власти не давали ни ей, ни детям проходу. Кстати, я не исключаю, что Михаил приложил к этому руку.
Не говори ерунды, он бы не стал так тебе пакостить, энергично возразил Герман Владимирович. К тому же он занимается совсем другими делами. Ты готов все грехи власти свалить на него.
Ладно, согласен, скорей всего к этому он не причастен. В общем, Юля не выдержала всего этого напряжения. Мы с ней поделили детей, Ростик остался со мной, а дочь она взяла себе. Вот, собственно, и все. Полагаю, всякие разные подробности тебе не нужны.
Подробности, как раз самое интересное в таких делах, усмехнулся Герман Владимирович. Но я наступлю на горло своего любопытства и не стану больше тебя расспрашивать. Ладно, пойду, я еще со Святославом не говорил. Ты видел его спутницу?
Еще нет.
Тогда поспеши. Такие красавицы встречаются не часто. Хотя я за свою жизнь перевидал немало женщин в самых разных странах.
Насколько мне известно, ты их не только видел, насмешливо улыбнулся Алексей.
Герман Владимирович погрозил ему пальцем.
Не забывай, что благодаря этому моему любопытству ты и появился на свет. Но спутница Святослава не только красавица, но и знаменитая актрисаСоланж Жобер.
Это та, что играла в фильме Святослава «Свет и тени», удивился Алексей.
Рад, что ты следишь за его творчеством.
Мне понравился его фильм и игра этой Жобер. Женщин Святослав умеет выбирать и на роли и для жизни.
Ты прав, в этом ему не откажешь. Я пойду. Надо пообщаться с ним и с его звездой.
Герман Владимирович махнул на прощание сыну рукой и вышел из комнаты. Азаров проводил его задумчивым взглядом. Все же хорошо, что он эти дни проведет в кампании с отцом. А вот все остальное скорее плохо. А, впрочем, время покажет. Вдруг все обойдется. Хотя в такое верится с трудом.
17.
Герман Владимирович рассматривал Святослава, которого не видел более пяти лет. Но его взгляд то и дело сам собой перескакивал на подругу сына. Не смотреть на нее было выше сил. Ее нельзя было назвать супер красавицей, но она была наделена какой-то невообразимой женской привлекательностью, которая действовала на окружающих даже сильней любой красоты.
Они сидели в Каминном залев небольшой уютной гостиной возле камина, каждый держал в руках бокал с вином.
Рад тебя видеть, папа, говорил Святослав. Знаешь, сколько живу, столько убеждаюсьне бывает плохого без хорошего.
О чем ты? поинтересовался Герман Владимирович.
Если бы не этот чертов вирус, не эта ужасная пандемия, мы бы с Соланж бог знает, когда приехали в Россию. У нас были другие планы.
Что за планы можно узнать?
Я должен был запускать новый проект в Голливуде. Одна кинокомпания уже выделила на него деньги.
И что за проект?
Святослав пренебрежительно махнул рукой.
Сейчас нет даже смысла говорить, видя, что творится в мире. Я даже рад, что он не выгорел. С точки зрения сегодняшнего дня это выглядит какой-то безграничной глупостью. Ты так не думаешь? обратился Святослав к Соланж. Она должна была играть главная роль, пояснил он отцу.
Мне жаль, что я не сыграю эту роль, произнесла Соланж, делая маленький глоток из бокала. Она не такая уж и плохая. Хотя, возможно, ты и прав, все это выглядит сегодня немного нелепо. Знаете, Герман Владимирович, она очень забавно произнесла имя и отчества Ратманова-старшего, ваш сынпрекрасный режиссер.
Я старался, улыбнулся Герман Владимирович. Хотя, что он будет режиссером, признаюсь, в тот момент я не думал, было как-то не до этого.
Все дружно засмеялись.
У вас прекрасный английский, отметила Соланж. Где вы так хорошо научились говорить?
Я провел в Штатах по работе несколько лет.
Герман Владимирович и Святослав переглянулись. В их семье на эту тему обычно не распространялись; в молодые годы Ратманов-старший работал в Америке в качестве резидента разведки. Но то были давние дела, после которых было еще много всего.
И где вы там работали? с интересом спросила Соланж.
Преимущественно в Вашингтоне и Нью-Йорке. Лучше расскажите, как вам в Москве?
Она в восторге от Москвы, ответил за нее Станислав. Правда? посмотрел он на женщину.
О, да! Из-за этого мерзкого вируса я мало видела город. Но то, что успела посмотреть, это грандиозно. Даже этот дом впечатляет.
Она нарекла дом Михаила новым Версалем, заметил Святослав.
Герман Владимирович рассмеялся.
Весьма меткое сравнение. Хотя все же надо быть справедливым, Версаль немного пороскошней.
Совсем немного, засмеялась француженка. Это же жутко дорого строить такой дворец, одни налоги чего стоят.
По-видимому, для Михаила они не представляют проблему, усмехнулся Святослав.
Он очень богатый человек, у него большой бизнес, если владеет такой недвижимостью, заметила француженка.
Герман Владимирович и Святослав снова переглянулись.
В России все не совсем так, как в других странах, Соланж, пояснил Святослав. Михаил находится на государственной службе. Как видишь, это очень прибыльное занятие. По крайне мере, для некоторых.
Соланж недоуменно посмотрела на него.
Я не совсем понимаю, как это может быть. Мой отец был несколько лет заместителем министра культуры Франции, мы жили в небольшом домике в предместье Парижа. А если он попытался бы построить себе что-то похожее, его тут же уволили, да еще отдали бы под суд. Да у нас и денег на это никогда не было. Соланж свой вопросительный взгляд адресовала сначала одному, потом другому мужчине.
Отец, кто из нас будет объяснять, ты или я? засмеялся Святослав.
Начни ты, если понадобится, я дополню, предложил Герман Владимирович.
Я тебе уже говорил, что Россию нельзя сравнивать с другими странами. Тут все устроено по-своему. Здесь государствоэто все, оно всем рулит и всем правит. Самое лучшее тутприсосаться к нему. И тогда ты в шоколаде. И можно не обращать ни на что внимания: ни на суд, ни на общественность, ни на газеты, журналы, телевидение. Если тобой довольно начальство, ты в безопасности, и можешь делать все, что пожелаешь. В том числе безгранично воровать.
Так ваш брат вор? изумилась Соланж.
Ни он один, вокруг него все такие. Это и есть в России главный бизнес. Я все правильно объяснил? обратился Святослав к отцу.
В целом, да, согласился Герман Владимирович. Хотя это все же упрощенный взгляд. Некоторое время назад, Соланж, мы пытались изменить эту клептократическую систему, но из этого мало, что получилось.
Почему? спросила Соланж.
Она оказалась сильнее нас, коротко объяснил Герман Владимирович.
Мой отец был вице-премьером в правительстве, пояснил Святослав.