И как только она могла быть такой бесстыдной? Не эта ли распутная часть её души поспешила сказать «да», когда мать заговорила о предстоящем замужестве с американцем?
Сань-Сань пугала мысль, что, видимо, так оно и есть. Её пугало то, к чему всё это привело.
4
Сань-Сань проснулась от холода. Она пошарила рукой, ища одеяло. Одеяла подле неё не было, сброшенное с кровати, оно комом валялось на полу. В открытую дверь комнаты она видела свет, пробивающийся с кухни. Значит, такой у Гэри способ будить свою невесту? Сань-Сань лежала и мечтала вернуться в родительский дом, в свою собственную кровать
В комнату вошёл Гэри.
Уже шесть утра, мне пора на работу, сказал он. Вставай, одевайся. Выбери себе одежду вон там. Гэри указал на стопки различной одежды, аккуратно разложенные в углу комнаты. Там были джинсы, платья, свитера, нижнее бельё, носки и даже несколько пар обуви.
Вещи из прачечной, пояснил Гэри. Если клиент не приходит за вещами два месяца, то я всё оставляю себе. Он, похоже, чрезвычайно гордился своей расчётливостью. Выбери себе, что подойдёт по размеру, и сложи в комод. Можешь занять нижние три ящика. А сейчас надень джинсы и свитер, такая одежда лучше годится для работы.
Гэри вернулся на кухню. Сань-Сань принялась разбирать одежду. Просто удивительно, вещи по большей части были совсем как новые. Она без труда нашла себе подходящий свитер и джинсы.
Одевшись, Сань-Сань прошла на кухню. Гэри стоял возле плиты. Он выложил на разогретую сковороду четыре кусочка бекона, приговаривая:
Вот так следует готовить бекон.
Сань-Сань прекрасно знала, как готовить; она научилась этому у своей матери и тёти. А уж поджарить бекон было совсем простецким делом, но тем не менее Гэри продолжал её поучать:
Нужно поджарить до хрустящей корочки с одной стороны. Но, главное, не пережарить.
Сань-Сань взяла в руки большую вилку, чувствуя раздражение оттого, что мужчина учит её готовить. Гэри подал ей тарелку, Сань-Сань выложила на неё поджаренный бекон.
Теперь жарим яичницу, сказал Гэри. Он взял два яйца, разбил скорлупу и вылил содержимое в растопленный свиной жир. Вот так, получилась глазунья.
Господи, он был так горд своим невероятным кулинарным мастерством.
Гэри взял лопаточку и добавил яичницу на тарелку к бекону. Затем он взял два стакана с сушилки над раковиной, открыл холодильник, достал оттуда коробку апельсинового сока, разлил сок по стаканам.
Вот, сказал Гэри, отхлебнув из стакана. Яичница с беконом и апельсиновый сок. Настоящий американский завтрак. Ясовсем как американец. Пей же свой сок. Пей, как я.
Сань-Сань не хотела пить из стакана, на котором виднелись следы от жирных пальцев. Но она всё же пересилила себя и сделала маленький глоток.
В тебе слишком много китайского, заявил Гэри. Твоё имяСань-Саньчересчур китайское. Я дам тебе американское имя. Я буду звать тебя Энн.
Энн? Серьёзно? Неужели он вознамерился дать ей новое имя?
Скажи, как тебя зовут? потребовал Гэри.
Энн, сказала она.
Звучит как «Тянь», недовольно сказал он. Попробуй ещё раз.
Энн, повторила она. Раз он так желает, теперь она станет зваться Энн.
Уже лучше.
Гэри взял ещё одну тарелку с сушилки, переложил на неё кусочек бекона и одно яйцо.
Американский завтрак. То, что я ем по утрам. Но на обед я предпочитаю китайскую еду.
Энн осмотрелась в поисках палочек для еды. Гэри догадался, что ей нужно, отрицательно покачал головой.
Нет, привыкай пользоваться ножом и вилкой.
Энн было не до церемоний, она жутко проголодалась. Но постаралась сдержаться: она должна вести себя благопристойно, как леди. Хотя это непросто, в особенности, если приходится орудовать такой огромной вилкой с клеймом военно-морского флота США на ручке.
За завтраком засиживаться не пришлось, Гэри куда-то спешил.
Твои ключи, сказал он, пошарив в кармане. Пойдём, мне нужно показать тебе прачечную, до того, как я уйду на работу.
Они вышли из дома, и холодный утренний воздух пронизал Энн до костей. Она поёжилась, с любопытством глядя по сторонам. В конце переулка, в тупике, на пороге под дверью лежал какой-то человек. То ли пьяный, то ли бездомный. А может, и то, и другое сразу. Как можно спать на таком холоде? Как вообще можно так жить?
Справа от двери была поблёкшая вывеска, название написано иероглифами: «Прачечная Цюаньшан».
Попробуй отпереть сама, сказал Гэри.
Энн вставила ключ в замок, повернула дверную ручку. Дверь не открывалась.
Сперва нужно повернуть ключ против часовой стрелки, а потомдверную ручку, объяснил Гэри.
Энн сделала, как он сказал, и дверь открылась.
Свет включается здесь, Гэри щёлкнул выключателем справа от дверей.
Зажглись лампы. Прачечная оказалась меньше, чем Энн ожидала. Впрочем, обустроена она была неплохо. Стиральные машины, сушильные машины, гладильные доскивсё было расположено с умом, так, чтобы удобно было пользоваться, несмотря на тесноту.
Гэри открыл дверь в стене, за которой оказалась небольшая комнатка.
Здесь стойка приёма заказов и офис.
Стойкой служила старомодная конторка с откидной крышкой. Ключ от входной двери так же подходил к двери в противоположной стене офиса. На двери была надпись иероглифами «Посторонним вход воспрещён». Там была ванная и туалет, а оттуда вела ещё одна дверь, через которую можно было попасть в квартиру. Энн порадовало, что в доме есть лишняя ванная.
Гэри достал из кармана ещё один ключ, совсем маленький.
Это от несгораемого шкафа, пояснил он.
В металлическом шкафу лежало несколько мелких купюр и россыпь монет. Гэри указал на стену.
Здесь разменный автомат, монеты нужны для стиральных машин. Здесь список с нужными телефонными номерами.
В списке значился водопроводчик, механик по ремонту стиральных машин и прочее в том же духе.
Люди приносят вещи, чтобы постирать и погладить. Это мы делаем здесь. Ещё берём вещи, которые потом отправляем в химчистку.
Гэри бросил взгляд на часы.
Мне пора, я опаздываю на работу. Прачечная открыта, ты остаёшься здесь за главную. Надеюсь, справишься.
И он ушёл, даже не поцеловав Энн на прощание, даже не оглянувшись.
Ну и ладно. Энн была рада, что Гэри наконец ушёл. Теперь она была сама себе хозяйка. Но не прошло и пяти минут, как в дверь ввалилась китаянка средних лет и откровенно деревенского вида. Она волочила с собой корзину, переполненную вещами для стирки. По-хозяйски открыв крышки сразу у нескольких стиральных машин, женщина принялась заталкивать в них бельё и одежду. Засыпав стиральный порошок и скормив стиральным машинам пригоршню четвертаков, китаянка небрежно захлопнула крышки.
Поаккуратнее, пожалуйста, деликатно попросила Энн.
А ты кто такая? сварливо осведомилась китаянка по-кантонски.
Я Энн не знала, что ответить. Называть себя миссис Цюань она пока не могла, называть себя подружкой Гэрине хотела.
Дай-ка я угадаю, сказала женщина. Новая жена?
Энн отрицательно покачала головой.
Подружка?
Энн опять помотала головой.
А, понятно, сказала женщина. Соси-соси девочка. Она засунула в рот большой палец и причмокнула. Это выглядело ужасно непристойно, Энн просто не поверила своим глазам. Она и подумать не могла, что женщина в почтенном возрасте может разговаривать подобным образом. Энн стояла, ошарашенная, и не знала, смеяться ей или плакать.
Ладно, не серчай, сказала женщина. Я ведь не со зла. Ты мне, в общем-то, даже нравишься. Она подошла к Энн и неожиданно крепко её обняла. Немного грубовато, но искренне, по-доброму. Пару мгновений подержав Энн в материнских объятиях, женщина отпустила её и вернулась к стиральным машинам.
Да уж, сказала она со вздохом, соси-соситолько это и нужно нынешним мужикам. Я сама иногда соси-соси. По крайней мере, так заразу не подцепишь. Ну, а ты?
Энн смущённо покраснела.
Ничего, милая. Это твоё личное дело, я всё понимаю. Да, кстати, ямиссис Тэн. А тебя как зовут?
Энн.
О, милая китайская девчушка уже обзавелась настоящим американским именем. Так-так, значит, это ты скоро станешь миссис Цюань