Нуссбаумы опаздывают, отметила Сара, вытягивая шею в поисках единственной еврейской семьи в классе Самуила.
Сара согласилась на «Поли Преп» только потому, что она было недалеко от их нового дома, и потому, что Самуил не преуспевал в иешиве. Он пренебрегал домашними заданиями, нарушал порядок в классе и приобрел репутацию возмутителя спокойствия.
Я больше не хочу ходить в иудейскую школу, заявил он родителям после наказания за драку с одноклассником. Я бы предпочел учиться в Бей-Ридже со своими новыми друзьями.
Так же, как и Сара, Иосиф был расстроен, услышав такие слова, но тем не менее убедил жену, что перевод по крайней мере даст Самуилу шанс начать все сначала, с чистого листа.
Нам лучше занять для них места, предложила Сара.
Но было уже слишком поздно. Хорошо одетая пара села рядом с Иосифом, прежде чем он успел открыть рот. Женщина сильно пахла духами, ее руки были унизаны браслетами. Сара ущипнула мужа за бок.
К сожалению, поступление в «Поли» ничего не изменило в поведении Самуила. Всего через несколько недель ребе Иосифа вызвали в кабинет директора.
Самуил рассказал вам, что случилось? спросил директор. Иосиф покачал головой и напрягся. Мы считаем, что ваш сын украл деньги из благотворительной кассы в приемной. Он последним выходил из комнаты непосредственно перед тем, как деньги пропали. Конечно же никто не видел, как он их брал. Однако мы не можем допустить подобное в «Поли» Если что-то похожее повторится, Самуил будет отчислен.
От запаха духов сидевшей рядом женщины Иосифа затошнило. Те же ощущения он испытывал, когда выходил из кабинета директора, подавленный и сбитый с толку. Возможно, он ошибался; возможно, расширение кругозора Самуила только подпитывало его мятежный дух. Как же с ним справиться? Он знал, что сделал бы его отец в подобной ситуации. Просто жестоко избил бы и надолго запер. Но времена изменились, и Самуил прекрасно это понимал.
Я могу делать все, что захочу! кричал он Иосифу.
Боже упаси, чтобы Иосиф когда-нибудь посмел сказать такое своему отцу.
Пока он терзался невеселыми мыслями, учитель театрального кружка вышел на сцену. Он взмахнул рукой, и светильники в зале погасли один за другим. Когда поднялся занавес, Иосиф краем глаза заметил, что Сара наконец расслабилась. Он сжал ее руку. Сейчас, здесь, в полумраке и тишине, ничто не имело значения, кроме их сына, играющего в школьной пьесе. Не было никакой необходимости беспокоиться о том, что он попадет в беду и разочарует их. Они для разнообразия могли просто наблюдать, как он блистает.
Первой появилась Эмили Нуссбаум в голубом платье с накрахмаленной белой рубашкой под ним. Ее вьющиеся каштановые волосы были стянуты сзади лентой.
Как мило! прошептала Сара Иосифу.
Они оба любили Эмили, и не только потому, что дружили с ее родителями и вместе молились в одной синагоге. Не по годам рассудительная двенадцатилетняя девочка отличалась скромностью и трудолюбием. По непостижимым причинам она подружилась с Самуилом, который был полной противоположностью и практически ни к чему не относился серьезно. Родители надеялись, что дети останутся близкими друзьями и пример Эмили в конечном итоге поможет направить их сына на правильный путь.
Тебе не кажется, что девочка немного побледнела? спросила Сара. Ее мать говорила, что в последнее время она плохо себя чувствует.
Иосиф прищурился, чтобы лучше разглядеть сцену. Лицо Эмили покрывал толстый слой белой пудры. Возможно, поэтому Саре показалось, что она бледна. Раввин отрицательно покачал головой.
В этот момент показался Самуил. Родители были удивлены тем, как аккуратно и элегантно он выглядит. Сын даже надел красный галстук-бабочку и разделил волосы пробором. Теперь настала очередь Сары сжать руку Иосифа.
Такой красивый! прошептала она. Совсем как его отец.
Иосиф вздернул брови: «Совсем как его отец?!» Он был не слишком уверен в своей привлекательности. И все же Сара права: внешне они похожи. Самуил был таким же высоким, почти шести футов ростом, с такими же большими карими глазами на круглом детском лице. Для полного сходства с отцом не хватало только торчащей густой бороды. И у него была та же неторопливая походка, чуть вразвалочку.
Лучше бы он походил на тебя, прошептал в ответ Иосиф.
Тише! возмутилась сидевшая слева женщина. Она обернулась и строго посмотрела на него, звякнув браслетами на запястьях. Иосиф виновато поднял руки.
Если от отца Самуил унаследовал внешность, то энергичность и уверенность достались ему от матери. Во время выступления он не выказывал ни малейшего страха. В этом была вся Сара, которая, несмотря на изящность, обладала властным характером и успешно проявляла его независимо от того, возглавляла ли она местное отделение «Бней-Брит» или твердой рукой управляла своим домом. «Мой маленький генерал» называл ее муж. Сам он всегда отличался скромностью и сдержанностью и никогда бы не вызвался участвовать в школьном спектакле.
Иосиф был счастлив, что Самуил пробовал себя на сцене и строго следовал графику репетиций. Возможно, театрто место, где раскроется его талант. Может быть, это придаст ему уверенности и сын станет лучше учиться. Он хотел поделиться своими мыслями с Сарой, но боялся рассердить женщину слева.
В пьесе Самуил играл Джорджа, а ЭмилиЭмили. Ребе наблюдал, как Джордж и Эмили вместе ходят в школу, становятся друзьями, а потом влюбляются. Если бы только это случилось в реальной жизни!
Что-то не так, прошептала Сара ему на ухо. Она сама не своя.
Кто? спросил он как можно тише.
Эмили. Неужели ты не видишь?
Иосиф нарисовал в своей голове такую красивую картинуЭмили Нуссбаум сочетается браком с его сыном. И ему не хотелось портить ее, замечая какие-то неприятности. Но после слов жены ему показалось странным то, как голова девочки наклонена вбок.
Она даже вспотела!
Иосиф подался вперед. По лбу Эмили стекали капельки, размазывая макияж. На ее щеках появились черные полосы, а глаза смотрели ошеломленно. Если он заметил это с третьего ряда, разве актеры на сцене не должны были увидеть то же? И все же они продолжали играть как ни в чем не бывало. Он повернулся налево, чтобы посмотреть на реакцию сердитой женщины с лязгающими браслетами.
И тут Сара громко ахнула. Она уже стояла, указывая рукой на сцену. В зале зажегся свет. Остальные зрители тоже вскочили с мест и растерянно наблюдали за суматохой. Слышались вздохи и крики. Кто-то позвал врача. Все это время Эмили лежала неподвижно. Самуил опустился рядом на колени и поддерживал ее голову.
2
Месяц спустя в синагоге в Бей-Ридже раввин Иосиф Нейман стоял перед своей паствой. Закрыв глаза, он слушал пение кантора, а волна жара поднималась от основания шеи к его лицу. Он попытался стряхнуть ее и вернуться к прекрасной мелодии. Сегодняшняя утренняя часть Торы была посвящена странствиям еврейского народа в пустыне, великому обетованию в конце их путешествия. Однако жара продолжала отвлекать его. В какой-то момент он открыл глаза и внимательно осмотрел все вокруг.
Синагога была практически пуста, около двадцати верующих сидели на первых скамьях. Ковры выцвели и местами порвались, краска на стенах облупилась, когда-то красивое витражное окно было заколочено. Иосиф попытался уловить звук стареющего кондиционера, но не услышал знакомого дребезжания. Вот потому и так жарко.
Больше всего его потряс вид Зеэва Саферштейна, который сидел в первом ряду и сосредоточенно молился, покачивая головой и покусывая большой палец. Это рассердило Иосифа. Момент спокойствия, даже ликования, который принес с собой отрывок из Книги Левит, был стерт, мрак и сомнения снова нахлынули на него. Не то чтобы в прошлом у него их не было совсем, но в последнее время они стали слишком острыми и угнетающими. Как можно продолжать верить в сотворенный Богом мир, если он так глубоко порочен? Ему было трудно найти приемлемые ответы. Казалось, божественный свет тускнеет у него дома, за пределами дома и в остальных домах.
Он потянулся назад, чтобы поправить таллит. Льняная ткань легко двигалась под его пальцами и в то же время давила на его плечи.
Совсем недавно Самуил снова попал в переделку: на этот раз он был обвинен в краже денег из школьной шкатулки для цдаки. Как мог мальчик, готовящийся к своей бар-мицве, совершить такое?