С собой леди Тортон принесла горячей едычто там их экономка потушила, и пока нас не было, заварила крепкого свежего чаю, целый чайник.
Воду пришлось кипятить в кастрюле, пожаловалась она. Чайника я так и не нашла. Мне как-то казалось, что тут больше всего.
Да нет, дом просто чудесный, зачастила Сьюзан, в самом деле, мы очень благодарны.
Леди Тортон пожала плечами.
А, всё равно без пользы простаивалглупо не предложить. Тем более, когда вам так нужна крыша над головой
Есть Джейми не хотел, и Сьюзан отвела его наверх. Я села за стол рядом с Мэгги.
Что ж, такого поворота событий никто не ожидал, сказала леди Тортон. Я-то, Ада, изначально на твою ногу посмотреть приехала.
Показать ногу Мэгги я была только рада, но леди Тортонни за что.
Спасибо-не-надо, сказала я.
Улыбка на её лице неловко застыла.
Ну же, не глупи.
Но это не глупость. Это привычка, с детства, всю жизньпрятать свою правую.
Однако леди Тортон так просто не сдаётся. Такое каменное выражение лица любому даст это понять.
Ма вмешалась было Мэгги.
Ну же, постучала леди Тортон пальцами по столу. Ада, я всё-таки проявила к тебе интерес. И хочу удостовериться, что есть прогресс. Давай, показывай.
Вот в этом «проявила к тебе интерес» чётко звучало «заплатила за твою операцию». Выбора не оставалось. Я расстегнула туфлю, сняла. Взялась за чулок. Дыхание перехватило, пальцы начали дрожать. Справилась с чулком, выставила ногу вперёд, самаглаза в пол. Жду.
Хм-м, промычала леди Тортон и наклонилась поближе. Протянула руку, видимо, потрогатья тут же ногу отдёрнула. По-моему, неплохо они постарались, а? Как ощущения?
Нормально, прохрипела я.
Ну и замечательно. Я так рада за тебя.
А я не рада ни капли. В голове мамин голос: «Хорошие люди такое уродство не потерпят».
Но леди Тортонне хорошая. Она жёсткая. Громкая. Пробивная.
Она принесла нам горячий ужин и укрыла Джейми своим пальто. Она заплатила за мою операцию. Конечно, мне положено чувствовать благодарность. Но чувствовать любовь мне никто не прикажет.
Глава 10
Спать я легла всё-таки у себя, Сьюзан настояла. Себе она завела будильник, чтобы ночью регулярно проверять, как там Джейми.
А мне и так было не уснуть. Мышцы дёргались. В голове мелькали картинки: Джейми, распластанный на земле, бледное лицо Стивена, искажённое страданием, мама. Мама, мама, мама.
Но мама умерла. Больше она нам ничего не сделает.
Не могу, не могу забыть её.
В конце концов я стянула с кровати одеяло с подушкой и на цыпочках пробралась в комнату Джейми. Он спал, откинув голову на составленные горкой подушки и приоткрыв рот. Слегка посапывал. Рядом сопел и Боврил, приютившись у Джейми под одеялом.
Я завернулась в своё и легла на пол. Отсюда Джейми мне было не видно, зато слышно его дыхание.
Я ещё не спала, когда Сьюзан споткнулась об меня в темноте.
Ада! Марш обратно в кровать, скомандовала она мне. Я же сказала, я о нём позабочусь.
Это моё дело, заботиться о нём. Не твоё.
Вообще-то нет, заметила Сьюзан. Теперь нет. Иди спать. И она попыталась поднять меня, но я специально обмякла мешком и легко выскользнула у неё из рук. Ой, ну и ладно, сказала она в итоге. Лежи где лежишь. Только постарайся заснуть. А Джейми я беру на себя.
И я поспала немного. Но просыпалась каждый раз, как у Сьюзан звенел будильник. Я следила, как Сьюзан трясёт Джейми за плечо, слушала, как она задаёт ему вопросы, чтобы проверить, работает ли у него голова.
Видела, как она целует его в лобик.
Слышала, как он называет её мамочкой.
Утром Джейми поднялся усталый и недовольный, но зато определённо живой. Вылез из кровати и наткнулся на меня.
Что ты делаешь у меня на полу? хмуро пробухтел он.
Я о тебе заботилась.
Ничего ты не заботилась. И побрёл себе в ванную.
Внизу я рассказала Сьюзан, что подумала вчера на немцев.
Когда услышала, как Джейми кричит. Решила, нас оккупировали.
Понимаю, кивнула Сьюзан. Но думаю, оккупации не будет, по крайней мере, до конца зимы. Так говорят. Потому что мы же выиграли в этой битве, Битве за Англию.
Как раз во время неё и умерли наши лётчики. Во время неё уехали в эвакуацию местные ребята.
Сьюзан заглянула в чайник и вздохнула.
Тут так много осталось со вчерашнего. Жалко выбрасывать. И она отжала остатки заварки в ковшик и поставила на плиту разогреваться. Меня передёрнуло. Ненавижу разогретый чай. Овсянку будешь? спросила Сьюзан.
Я кивнула. Послышался голос Джеймион распевал, спускаясь по лестнице. Звучал он вроде нормально. Относительно спокойно. Даже на пострадавшего не особо-то похоже.
Сьюзан подошла ко мне и встала рядом.
Ада, насчёт того, что ты сказала вчера ночью
Я сразу поняла, что она имеет в виду.
Мне тоже положено заботиться о Джейми, заявила я. Всю жизнь.
Сьюзан присела за стол и похлопала ладонью по соседнему стулу, пока я тоже не села.
Ты всю жизнь будешь его старшей сестрой, сказала она. И ты замечательно заботилась о нём всю жизнь до этого. Но теперь это моя обязанность, заботиться о вас обоих. И отныне всю жизнь будет. Позволь мне её исполнять. Я буду ваш взрослый. А ты теперь будешь ребёнок.
Можно подумать, Сьюзан теперь просто возьмёт и будет сама за всё в ответе.
Что бы ты сделала, продолжила Сьюзан, если бы разбудила его ночью, а он лыка не вяжет?
Потрясла бы его. Прикрикнула бы как следует, пока не заговорит по-человечески.
А если бы не сработало? покачала головой Сьюзан. Неужели бы стала злиться на него за то, что он сделать просто не в состоянии? Что-то на тебя не похоже.
Ну, не злиться
Так что же?
Откуда мне знать. Половину из того, что говорил доктор Грэм насчёт сотрясения, я пропустила мимо ушей. Слишком нервничала из-за Джейми, из-за его сломанной руки. Но раньше всегда было ясно, как о нём позаботиться.
Вот. А я знала, что надо делать, сказала Сьюзан. Я следила, чтобы он просыпался настолько часто, насколько требуется. И если бы понадобилось, я бы сумела позаботиться о нём должным образом. Она твёрдо посмотрела мне в глаза. Так же, как я забочусь о тебе.
Свои туфли я ещё не надевала, и сейчас согнула пальчики на правой ноге. Те самые, которые теперь смотрели вниз, как положено. В кои-то веки.
Дыши, приказала Сьюзан.
Я постаралась дышать. Вдох. Выдох.
А у Джейми теперь начала я, у него в итоге ну, это
Она ждала.
У него теперь навсегда рука калечная останется? выдавила я.
Нет, ответила Сьюзан.
Я сглотнула.
Через месяц-другой он будет в полном порядке. Она слегка коснулась моего плеча, как она обычно делала, чтобы вернуть меня к реальности, когда я уходила в свои мысли. Ты бы тоже была сейчас в полном порядке, если бы тебе при рождении предоставили должную медицинскую помощь.
Вот именно за это я ненавидела маму больше всегоза то, что всю мою жизнь у меня могла быть нормальная нога.
Сьюзан встала и пошла наливать чай. Я сделала глоток. Мерзкая горькая жижа.
Ещё столько всего я не знаю, сказала я.
Все мы чего-то не знаем, откликнулась Сьюзан. И постоянно узнаём новое.
Это было мило с её стороны, так мне ответить. Понятно же, что неправда.
В кухню вошёл Джейми.
Хочу есть, заявил он. Можно мне овсянки, двойную порцию?
Можно, ответила Сьюзан. Сейчас будет. Она встала и помешала кашу ложкой.
А можно в неё побольше сахару? спросил Джейми.
Нельзя, отрезала Сьюзан.
Но я очень-очень раненый и очень-очень хочу есть, затянул Джейми и взглянул на Сьюзан снизу вверх сквозь свои длиннющие ресницы. У меня ушибленная головка и сломанная ручка.
Даже мне было ясно, что всё с ним нормально.
Овсянки можешь есть столько, сколько душе угодно, ответила Сьюзан, но только без сахара. На сахар у меня другие планы. И она наклонилась и поцеловала его в макушку.
Вот так просто взяла и поцеловала.
Как же это просто всегда для Джейми.
Сегодня у тебя будет день отдыха, велела Сьюзан. Будем время от времени ложиться вздремнуть. Если самочувствие не ухудшится, завтра вечером сходим в церковь, как планировали. Это значит, на рождественскую службу.