ГЛАВА 7
Сознание возвращалось рывками. Сначала я увидел полутемную камеру, затягивающуюся блекло сизым туманом, потом снова провалился в темноту. Несколько секунд приходил в себя. В затылке ныло, словно меня огрели металлическим прутом, отдаваясь острой болью где-то в позвоночнике. Потом возник перед моим лицом образ мужика с ожогом на лице, будто сквозь вату я услышал голос батюшки в рясе, ворчавшим где-то левее.
Господи Всевышний, Матерь Божья, дай силу рабу Божьему Твоему! священнослужитель широко и размашисто перекрестился.
Как вы себя чувствуете, молодой человек? осторожно осведомился, поворачивая из стороны в сторону, держа тонкими крепкими пальцами меня за подбородок, мужчина с ожогом. От каждого его движения голова кружилась, отзываясь мутным позывом в желудке.
Спасибо, уже лучше выдохнул я. открывая глаза полностью. Чуда не случилось. Все приключившееся со мной за эти полгода оказалось не глупым и страшным кошмаром, а самой настоящей реальностью. Левый бок, застуженный от лежания на холодном полу противно ныл.
Голова не кружится? Не тошнит? внимательно заглядывая мне в глаза, уточнил мужчина.
Как же не тошнит?! От этого вагона тошнит уже всем! заметил ехидно со своей полки зэк в татуировках, сплюнув демонстративно на пол, где все еще сидел молодой парень, мгновенно выхвативший из-под нар грязную тряпку и затеревший плевок.
Прошу заметить, господин Кислый, что вашего авторитетного мнения еще не спрашивали процедил презрительно изувеченный, поднимаясь с колен.
Господ еще в семнадцатом расстреляли, товарищ Качинский! Так что всем мы здесь товарищи и братья! усмехнулся недобро вор, зыркнув злым взглядом на мужчину. А вот доберемся до лагеря мстительно пообещал он, там мы с вами поговорим по душам на нашем языке!
А ну цыц, босота! рявкнул тот самый сержант со своих нар, приоткрыв один глаз. Со времени, как я вырубился, они вдвоем с лейтенантом успели приговорить бутылку самогона, доесть остатки сала и лечь отдыхать. Спать мешаете!
Кислый ощерился, будто бы это относилось не к нему, и повернулся к своим спутникам, азартно режущимся в подобие карт. Оттуда доносился смех и счастливый мат.
Я с трудом поднялся с пола, преодолевая тошноту и боль в затылке. Осмотрелся. Обстановка в вагоне не изменилась. Все те же сидели на полу, воры разместились на нарах. Конвой погасил керосиновые лампы, и теплушка погрузилось в теплый, почти домашний полумрак. Если бы не ледяная изморозь на стенах и на полу в углах, можно было легко представить, что находишься у себя в деревне под Мартовой, негромко трещит пламя в печке, а через полчаса зайдет мать и позовет ужинать, а ты лежишь на сундуке, закинув руки за голову, и мечтаешь, мечтаешь, мечтаешьСтряхнув наваждение, я поежился. Ледяной холод начал забираться под черную робу, твердую от пота. Прошелся по камере, присоединившись к сидящим в углу батюшке и странному мужчине с ожогом, единственными из камеры, бросившихся мне помогать. Цыганенок спал, поджав под себя по-детски колени, свернувшись калачиком, воры резались в карты, трое работяг тихо шушукались между собой. Жалуясь на жизнь, судя по обрывкам доносившихся до меня фраз. Я сел рядом с тем, кого называли Качинским, предварительно испросив разрешения.
Спасибо вам! поблагодарил за помощь, протянув ему ладонь. Тот слегка замялся, в его глазах мелькнуло выражение, смутившее меня, вроде испуга или сомнения, но все же ответил на рукопожатие.
Не за что, тихо проговорил он, тем мы от животных и отличаемся, что умеем придти на помощь ближнему своему в минуту горести
Не зря, Господь учит, возлюби ближнего своего, как самого себя! вступил в разговор батюшка, дотоле молчавший.
Жаль только многие этого не понимают! вздохнул Качинский, пытаясь согреть дыханием замерзающие пальцы. Подумать только, в шаге от нас работала на всю свою мощь буржуйка, трещали дрова, а здесь было ужасно холодно. Печки не хватало объема, чтобы отопить все пространство теплушки, и грелись от нее лишь те, кто был ближе всего, то есть конвой.
Поймут! Поймут! горячо заверил странного мужчину с ожогом батюшка. И все заповеди Его вспомнят! И не убий! И не укради!
Только будет это очень нескоро.... усмехнулся грустно Качинский. Наш народнарод крайностей. Бросает нас всю историю, как щепку от одного берега к другомуНет культуры европейской, Петр Великий силой заставил догнать и перегнать немытую Европу, в болотах под Петроградом сгноив одиннадцать миллионов, нет порядка во власти, будьте любезны получить революцию. Нет в вас веры, вот вам атеизм! Надо провести индустриализацию, построить заводы, вот вам за пять лет новый промышленный гигант, а человек? Человек не интересен, всего лишь расходный материал, таких много по России-матушке, помрут эти, найдем других. И пока не наступит такой момент, когда будет нужна новая национальная идея, объединяющая миллионы наших соотечественников, не будет веры в этой стране Ибо, не нужна сейчас вера людям в Бога. В заводы, машины, оружие нужна, а в Бога нет
Видимо, спор был давний. Батюшка недовольно нахмурился. И замолчал, раздумывая над словами Качинского. Наступила тишина, которой я решил воспользоваться, чтобы познакомиться с новыми попутчиками.
Мы так и не познакомились с моими спасителями повернулся я к мужчине с ожогом, нарушив тягостное молчание.
Это уж проще простого, горько усмехнулся попутчик, Лев Данилович Качинский бывший поручик лейб гвардии кавалерийского полка, дворянин в прошлом, в прошлом полковник Красной армии, главный инспектор кавалерии в Западном военном округе, ныне зэка. Осужден на десять лет лагерей за пропаганду империализма в рядах РККА, он снова улыбнулся и в глазах мелькнула плохо скрываемая грусть, а дело-то и выеденного яйца не стоилоВсего-то решил объяснить высоколобым представителям Генштаба, что переделать трактора в танки невозможно!
Я промолчал. По долгу своей службы я много встречал вот таких вот бывших «белых» офицеров, перешедших после революции семнадцатого в стан Красной армии. Многие из них были действительно вредителями и имели цель разрушить армию молодого социалистического государства изнутри. И лишь часть из них попадала в лагеря случайно, угодив под каток беспощадной машины под именем советское правосудие.
Бывший лейтенант НКВД Клименко Александр Сергеевич. Осужден по навету и глупости, в результатах интриг начальства
Все мы тут молодой человек по глупости, вздохнул горестно батюшка, а вот в глазах Качинского я прочел плохо скрытую настороженность.
Это отец Григорий! кивнул на священника поручик. Доброжелательность из его голоса и интонации сочувствия улетучились. Сейчас он смотрел на меня волком, будто это именно я оставил ему огромный ожог на щеке.
А я организовал в своем приходе террористическую ячейку, целью которого была свержение социализма и восстановление монархии, а так же возвращение всех привелегий церкви, даже радостно сообщил батюшка, мы все тут чьи-то агенты, террористы и революционерыА вы знаете, молодой человек, в моем приходе самой молодой прихожанке было всего шестьдесят лет! Вот она-то и должна была выйти на улицу, чтобы спровоцировать протест народных масс! Графиня ОстроуховаДобрейшей души человек! Жаль еёПогибла при допросе, сердце не выдержало! священник вздохнул и перекрестился. пусть земля ей будет пухом!
Мне почему-то стало стыдно. НетЯ попрежнему верил, что революции в белых перчатках не делают, что для того, чтобы построить что-то новое, надо для начала сломать старое, но так близко, так глубоко я еще не сталкивался с жизнью этих людей. Сейчас, сидя с ними в одной теплушке, по одну сторону лагерной решетки, мне они уже не казались такими отъявленными негодяями и предателями, какими виделись из уютного кабинета Харьковского НКВД.
А эти? я кивнул в сторону кучковавшихся работяг, обращаясь в основном к отцу Григорию, потому как Качинский демонстративно повернулся ко мне спиной и даже засопел, делая вид, что спит. Эти тоже враги народа?
Эти сами по себе, как и воры! пояснил доброжелательно священник. Сказали, что посадили их за мешок пшенницы, во что мне, если быть честным, искренне верится. Откуда-то из тамбовской губернии они, из одного колхоза. В этом году неурожай случился, дети пухнут с голода, а дать им нечего, вот мужики и решили украсть общественное, мол, пшенницы много, и не доглядят толком....