Глаза Мэйса находят меня и озорно блестят. Отлично, он уже что-то натворил, а день и год только начался.
Не тороплюсь вышагивать в сторону брата, направляюсь в противоположную, где вижу Тару. Она улыбается, когда смотрит на экран телефона. Девушка откидывает белокурые волосы за плечи, привлекая внимание мужского пола, на который не обращает внимание и продолжает водить пальцем по экрану. Клянусь Богом и всем, что у меня есть, сейчас она переписывается с Вито. Виктор, вообще-то, очень даже неплохой парень, но Тара называет его тем ещё плохишом, не нужно выяснять, по какой причине, иначе можно считать, что я поучаствовала в их ролевых играх. Мы привыкли называть его Вито, и он не особо любит полное имя, предпочитая представляться коротким.
Когда оседаю рядом, девушка обращает взгляд ко мне. Её зелёные глаза светятся, как и лицо в целом.
Передавай привет, с улыбкой, говорю я.
Тара тут же кивает и строчит новое сообщение. Проходит несколько секунд, как она поднимает голову и сообщает:
Тебе тоже, ещё секунда, и я пытаюсь втянуть хотя бы глоток кислорода из-за того, как сильно она стискивает меня в объятиях. Чувствую себя плюшевой игрушкой, у которой нет шансов выжить.
Боже, моё кряхтение едва слышно.
Ты можешь заключить меня в объятия.
Да, закашливаюсь я. Я это сделаю, если ты хотя бы немного ослабишь свои.
Тара хихикает и значительно смягчает хватку. Наконец-то могу протянуть руки и обнять её в ответ.
Ты начала качаться? улыбаюсь я, сдвигаясь в сторону.
Нет.
Тогда откуда в тебе появилось столько силы?
Она строит обиженную мордашку и игриво толкает меня.
Я просто скучала.
Мы могли бы провести хотя бы неделю на каникулах, но ты решила, что в Европе интересней.
Я звала тебя!
Да, чтобы я была третьей между тобой и Вито. Это просто ужасно.
Ты многое упустила.
Ограничьте меня от детальных подробностей.
Ты хотя бы сходила на свидание или продолжаешь сидеть запертой в башне?
Вообще-то ты видела, что я не отказывала себе в разгульном образе жизни.
Ходить на тусовки и переспать с кем-тоэто разные вещи.
Ладно, я осталась Фионой.
А твой дракон ни в чём себе не отказывает, она кивает в сторону Мэйса, который продолжает окружать себя новыми девушками. И как ему это удаётся? Он почти, как Хью Хефнер.
Да, только позволяет себе больше. Возможно, он даже переплюнул его.
Кто знает, может, Хефнер тоже не отказывался покувыркаться с моделями.
Закатываю глаза и отворачиваюсь от этого тошнотворного зрелища.
По крайней мере, Мэйс это даже не скрывает.
Я почти смотрю порнофильм, который снимают в общественном месте, смеётся Тара. О, а сейчас он нырнёт и выловит рыбку.
Давлюсь воздухом и слюнями, вновь заворачивая голову в сторону брата.
Она сейчас их вывалит на стол, парирую я, наблюдая, как одна из девушек решила воспользоваться преимуществом и показать свою грудь при всех.
Грех не показать такие сиськи, выдыхает Тара.
Фу, говоришь, как перевозбужденный школьник.
Ладно, у неё отличная грудь.
Я это вижу.
Действительно, грех не взять верх над другими с такими данными. Сегодня удача на её стороне, и трофей, в виде моего брата, тоже.
Как это развидеть? спрашиваю я, стараясь отвести взгляд.
Легко.
Тара берёт мой подбородок и поворачивает в противоположную сторону. И тут моё сердце делает тройной кувырок, со свистом падая прямо в пятки. Он не замечает меня, но я замечаю его. Я помню тот день от корки до корки, как любимую зачитанную книгу.
Высокая фигура в чёрной толстовке, в которой я бы точно утонула, с маленькой надписью в области сердца, в чёрных, потертых на коленях, джинсах и в белых конверсах, привлекла внимание многих девушек в аудитории. Волосы цвета свежего кофе с редкими более темными прядями, небрежно зачёсаны назад, будто их владелец совершенно не заботится о внешнем виде и наплевал на взгляды других. Золотистого цвета кожа говорит о многочисленных проведённых часах на солнце. Его лицо смело можно назвать одним из самых красивых, что доводилось видеть. В его глазах хочется пропасть. Они цвета шоколадного печенья, что часто делает мама на кухне, и не выражают абсолютно ничего. Тот, кто сказал, что глазазеркало души, не видел его.
Он проходит мимо первого ряда, шагая прямо к лестнице, ведущей к рядам, что повыше, и усаживается в кресло, откидываясь на спинку. Я больше не слышу Тину. Мои глаза сверлят затылок Ди, и тот стыд, что когда-то был, но со временем притих, взрывается и ошарашивает разрядом тока. Я чувствую ужас, страх, стыд, досаду и тоску. Возвращаюсь в прошлое и каждой клеточкой тела, что сейчас бьется дрожью, ощущаю вкус и мягкость его губ. У меня начинает кружиться голова то ли от экстаза, то ли от тошноты из-за совершенного поступка. Та дверь, что я пыталась закрыть, повесив сотню замков, открылась. Все защитные преграды спали, стоило ему только появиться.
У меня останавливается дыхание, когда он ловко ловит какую-то девушку за талию. Вовсе не важно, что она споткнулась, важно только то, что он касается её. И когда эта самая девушка поднимает голову, мне становится как никогда дурно, потому что эту девушку я называю подругой. Анна улыбается ему и что-то говорит, в ответ Ди немного улыбается. Когда-то он улыбался мне, касался меня. Девушка заправляет рыжие локоны за ухо и направляется дальше, пока я слушаю, как грохочет собственное сердце.
Когда она усаживается рядом, блеск её чёрных глаз отражает меня, словно это не глаза, а зеркала. Кажется, в них разглядываю бледность своего лица. Анна обнимает меня, но я остаюсь в том же оцепенении, что было прежде. Только тогда, когда она отпускает и хмурится, немного оживаю и обнимаю её в ответ. Это лицемерие с моей стороны, но мне просто нужно время. И даже если так жалко, я хочу ощутить Ди, а она была именно той, кого он коснулся сейчас.
Я стараюсь поддерживать беседу, но всё, что говорю, выходит так неестественно и черство, что становится ещё хуже. Я продолжаю смотреть в сторону Ди, когда локоть Тары пихает меня.
Кажется, у нас есть претендент.
На что? улыбчиво отзывается Анна.
На ОЗМС.
Девочки хихикают, и я могла тоже, если бы чувствовала хоть что-то.
И что это значит? с неподдельным интересом, спрашивает Анна.
Он забрал мое сердце.
Кто?
Тот парень в чёрной толстовке на третьем ряду с края.
Оу он очень даже ничего, улыбается Анна. У него сексуальный испанский акцент.
Ты узнала это, когда свалилась к нему в руки?
Почти, ещё он пропустил меня на входе.
Пожалуйста, хватит, прошу я, наконец, найдя в себе способность разговаривать.
Давай, Мэди, подталкивает Тара. Всё в твоих руках. Сделай так, чтобы он заметил тебя.
Мои губы вытягиваются в мрачной улыбке. Он больше не хочет замечать меня. Всё, что могунайти предлог и не делать ничего. Я не знаю, хочу ли попадаться на глаза или лучше избегать его взгляда всеми возможными способами. Так или иначе, Ди не видит меня, и возможно, ничего не придётся делать.
Профессор завершает монотонную лекцию спустя час. Несколько минут трачу на то, чтобы собраться, хотя, собирать нечего, разве что саму себя. Я жду, когда Ди покинет аудиторию, только после этого выпрямляюсь и направляюсь к выходу. Тара и Анна плетутся следом. Они активно продолжают обсуждать Ди. Абсолютно всё. Их мнение построено на воображении, но моё выстроено на знании. Это смешно, ведь я вовсе не знаю его. Я знаю только то, как он целуется, но за прошедшее время всё могло поменяться. Уже подхожу к дверям, но спотыкаюсь и отшатываюсь назад, как от открытого огня.
Я не могу моргнуть, в то время как взгляд Ди холодный и стеклянный. Он проходит мимо, словно мы не знакомы. Он не оборачивается. Не заостряет на мне даже секундное внимание. Я уже не уверена, существую ли на самом деле, и хочу ли быть реальной. Я хочу исчезнуть. Вижу, что Ди принимает какой-то лист от профессора и вновь проходит мимо, растоптав меня равнодушием. В то время, как я помню и чувствую себя ничтожно, он, кажется, предпочёл забыть и ему это удалось. Как же жалко, что я именно та, кто помнит и думает о поцелуе, как о неземной любви. Я не вижу нарочитого безразличия, словно ему действительно всё равно. Именно так я познаю ту сторону медали, где ощущаю что-то, но не чувствую ничего в ответ.