Автобус повез наши чемоданы в сторону жилой зоны, а к навесу подкатил внедорожник камуфляжной раскраски. Из него неспешно вылезли трое военных: уже знакомый сержант и еще двое крепко сложенных мужчин. Нашивки на их форме были плохо видны с моего места.
Построиться! гаркнул сержант.
Побросав воду, мы выстроились в два ряда.
Приветствую всех и поздравляю. С сегодняшнего дня вы являетесь участниками программы «Пигмалион». Меня зовут сержант Престон, я буду читать вам теорию. За практику отвечают: лейтенант Мэттью Фолкнер.
Темноволосый мужчина со шрамом на щеке вяло взмахнул ладонью, при этом на лице не появилось и тени улыбки.
И лейтенант Эрик Хаммер.
Второй здоровяк, с бритыми висками, нехотя нам кивнул. Его мрачный вид тоже не предвещал ничего хорошего. На мгновение наши взгляды встретились, и мне стало не по себе, но еще сильнее напрягло обстоятельство, что на площадке больше никого не было. Неужели к девушкам не приставят инструкторов-женщин? Вот же «повезло».
Хочешь к кудрявому или к «внедорожнику»? прошептал Блейз стоящей рядом Шаззе.
Да какая разница, фыркнула она.
Жеребьевку уже провели, продолжал сержант, заглядывая в планшет. Рекруты, постройтесь согласно спискам.
Он начал зачитывать фамилии, разбивая нас на две группы по тринадцать человек в каждой. Я оказалась у Хаммера вместе с Блейзом, Шаззой и Максом. Последнего расклад вполне устраивал, судя по довольному выражению лица. Закончив с распределением, сержант уехал. Не размениваясь на торжественные речи, Фолкнер увел подопечных за собой; мы с Хаммером остались на стадионе.
А теперь, неудачники, слушайте внимательно, язвительно начал он, и мне сразу же захотелось спрятаться за спину стоявшего рядом Блейза. Вы попали в специальную программу и теперь наивно полагаете, что к вам будут иначе относиться. Напрасно. До прохождения финального отбора вы мусор под ногами.
Оптимистичное начало, хмыкнул Блейз.
Ты что-то сказал? Хаммер даже не пытался скрыть угрозу в голосе.
Отлично. Мы будем тренироваться под началом человека, который нас ненавидит.
Никак нет, сэр! сделав серьезное лицо, отрапортовал Блейз.
Откроешь рот без моего разрешения будешь драить сортир зубной щеткой. А при повторном инциденте пойдешь собирать вещи. Я понятно объяснил?
Да, сэр!
Забудьте все, чему вас учили в тренировочных лагерях, Хаммер хищно прищурился. А также о своих достижениях и рекордах.
Я мысленно горько усмехнулась. Мне и забывать нечего.
Докажите, что вас выбрали не зря, колючий взгляд продолжал буравить нас, заставляя ежиться. Что вы достойны остаться в программе. Что вы можете защитить свою страну.
Я с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. Конечно, здесь собрались одни патриоты. И сто пятьдесят тысяч долларов, которые правление отстегнет лучшим рекрутам вместе с контрактом на службу в элитных войсках, тут совершенно ни при чем.
У вас шесть недель, чтобы убедить нас в своей профпригодности. Тренировки будут проводиться ежедневно, за исключением воскресенья. Не советую тратить его на соплежуйство и бабский треп.
Я с облегчением вздохнула. Один выходной в неделю даст возможность продолжить подготовку к Гарварду.
На тренировках вам будут начисляться баллы по системе «один ноль». Выполнили комплекс без нареканий получаете один балл. Облажались ноль.
К чему он клонит? Я настороженно скосила взгляд, наблюдая за реакцией остальных. Неужели все готовы к такому раскладу? Судя по недоуменным лицам, не одна я была не в восторге от предложенного способа оценки.
По субботам вы будете сдавать норматив по одной из дисциплин. Каждый, кто его благополучно завалит, скажет программе «адьос».
Я незаметно вытерла вспотевшую ладонь о шершавую ткань штанов.
Если же норматив сдадут все, выбывает кандидат с наименьшим количеством баллов.
Минус шестеро от нас и шестеро от Фолкнера. Большой отсев.
Нарушившие устав вылетают, спокойно продолжал лейтенант, не замечая наших округлившихся глаз. Как и те, кто набрал менее четырех баллов за неделю.
Такими темпами ему скоро будет некого тренировать.
И чтобы вы не думали, что мне нравится стоять перед кучкой никчемных тинэйджеров и сотрясать воздух, один из вас отправится домой прямо отсюда.
Хаммер скрестил руки за спиной и медленно прошелся вдоль нашей шеренги, останавливаясь перед каждым.
Здесь не место слабакам, пренебрежительно выдохнул он в лицо худощавому веснушчатому парню. Или маменькиным сыночкам.
А ведь ему нравится нас унижать.
Разгильдяям, Хаммер поравнялся с Максом. Или тем, кто считает себя самым умным.
И зачем я согласилась на эту авантюру?
Самоуверенным, не останавливаясь, бросил он Блейзу.
После остальных «титулов», это прозвучало как комплимент.
Или толстозадым, Хаммер многозначительно посмотрел на меня.
Щеки предательски вспыхнули. Какой же он гад! Я вешу всего на пять или шесть фунтов выше нормы. И могу сбросить их за неделю!
Задание: сделать десять кругов, Хаммер двинулся дальше. Тот, кто придет к финишу последним, получит чудесную возможность забрать свой чемодан, не распаковывая.
Прошу разрешения сменить обувь, сэр, рыжеволосая девушка робко высунулась из шеренги. Я на каблуках.
Это ваша проблема, Хаммер равнодушно пожал плечами. Построиться!
Он серьезно? Пока я размышляла, группа рассредоточилась вдоль линии старта, по двое на дорожку.
Внимание.
Выругавшись, рыжеволосая сняла туфли. Неужели она побежит босиком?
Марш!
Топот ног заглушил крик Хаммера. Я замешкалась, уворачиваясь от лихо размахивающего локтями Блейза и немного отстала. На первом круге бегуны держались близко друг к другу, но уже на втором и третьем стали медленно растягиваться вдоль дорожек. Тяжело дыша, я впечатывала подошвы в прорезиненное покрытие и неслась вперед, стараясь догнать остальных. Четвертый круг лишь увеличил расстояние между нами. Блейз, Макс и Шазза оторвались почти на триста ярдов. Пятый, шестой Разрыв все не уменьшался. Твою мать! Я не могу вылететь в первый день! Сделав рывок на седьмом круге, я поравнялась с парнем, которому от Хаммера достался ярлык «слабака». Громко сопя, он топал рядом, не давая себя обогнать. Я всегда неплохо бегала, но мой уровень физической подготовки явно уступал большинству кандидатов. Выждав два круга, я снова ускорилась и успела первой пересечь финишную линию.
Сегодняшний «везунчик» Девин Роддс, Хаммер похлопал худощавого по плечу. Он покидает нас под дружные аплодисменты.
Тяжело дыша, Роддс сплюнул под ноги.
Все остальные добро пожаловать. Шесть недель ада начинаются.
Вот спасибо, успокоил.
Ты как, жива? подмигнул мне Макс.
Вместо ответа я смогла лишь устало улыбнуться.
Миловаться будете потом, рявкнул в нашу сторону Хаммер.
Скрестив руки на груди, он подошел ближе. Напрягшиеся бицепсы эффектно натянули ткань куртки. Я опустила глаза, пряча досаду. Да, да, ты крутой. А мы неудачники.
Группа, внимание! Сегодня по плану у вас две лекции и занятие в тренажерном зале. Надеюсь, туда никто не притащится на каблуках.
Стоявшая за моей спиной рыжеволосая девушка тихо чертыхнулась. Нашла на что обижаться, ее хоть толстой не обзывали.
Но сначала все вы топаете на медосмотр.
Сразу за стадионом начиналась хозяйственно-жилая зона: пеналы похожих друг на друга одноэтажных домов чередовались с ангарами для транспорта. С другой стороны дороги тянулся плац, в конце которого приткнулся госпиталь, а чуть дальше столовая. Немного в стороне от них виднелся подземный бункер, где располагалось стрельбище. Вход охраняли двое военных.
Вторая группа уже была в госпитале. Из разговоров я поняла, что они тоже лишились одного Фолкнер заставил всех отжиматься; вылетела девушка, остановившаяся первой.
Кейн, Мара.
Услышав «свое» имя, я зашла в кабинет. Врач меня взвесила, взяла кровь на анализ и долго щипала за бока и бедра, измеряя толщину жировых складок. Потом велела лечь на кушетку и облепила датчиками. Во время процедур выражение ее лица оставалось недовольным. Дважды сверившись с показаниями приборов, она села за стол: