Он потянулся к низенькому столику из красного дерева, схватил колокольчик и громко в него позвонил:
Подай туфли, Гришка! Да, поживей! И убери здесь грязь, приказал он вбежавшему работнику и указал тому на пол, где насыпалась глина с сапог, потом опять обернулся к жене:
А что, девицы-то наши встали? Ты утром сегодня мне стала рассказывать про них, да я не дослушал тебя. Ехать надо было. Расскажи, как они нам вчера чуть чердак не обвалили? расспрашивал Иван у жены, находясь в наилучшем расположении духа.
Было дело, улыбнувшись, ответила Ольга Андреевна, взбрело им вчера в голову, что надо влезть на чердак и покопаться в старом тряпье и сундуках! А сколько у них про то между собой разговоров велось. И ведь, поди ж ты, влезли. Пока я с делами на огородах-то управлялась, зашла потом в сени водицы испить, а они у меня над головой, как угорелые бегают. А в сенях нашихпыль стоит столбом, наверхукошки бегают и благим матом орут. Потолок ходуном! Ну, что делать, Иван? Взяла я нашу с тобой заветную хворостину и полезла с ней на горки. А там! Что там твориться! Поглядел бы ты, как они гоняли среди соломы и хлебов кошек и чердачных мышей. Ну, и потеха была у них, улыбаясь и морщась, рассказывала Ольга Андреевна, качая головой и прижимая как старушка, ладонь к своей щеке.
И ты, что же, за ними сама на чердак и полезла? А что же ты, душа моя, не кликнула Дуню или француженку? Видать тебе, душенька, самой захотелось ревизию провести в своих чердачных закромах и старых сундуках? Признайся же, милая, с ласковой иронией усмехнулся Иван Кузьмич, мысленно нарисовав картину, как его взрослая и деловитая жена, охающая и умиляющаяся при виде старинных безделушек и нарядов, стоит, подперев руки в бока посреди чердака.
Вот еще! Устала я вчера сильно с огородов-то, задорно отозвалась Ольга Андреевна в ответ и встряхнула головой, вставляя в волосы шпильки.
Между тем, Иван развалился на зеленом диване и оттуда лениво наблюдал за ловкими и быстрыми движениями рук жены.
А вообще это хорошо, Иван Кузьмич, что утренний заяц убежал от тебя, между тем, приглушенным голосом прибавила Ольга Андреевна, вновь поправляя прическу и зажимая губами шпильки для волос, отчего звук ее голоса получился каким-то приплюснутым. Она точными и уверенными движениями быстро вкалывала шпильки в высоко закрученную короной косу, одну, за другой. Справа оставила кокетливо извиваться, одну волнистую светлую прядь.
Зато другие точно не убегут, она покончила с прической, погляделась в маленькое круглое позолоченное зеркальце и с улыбкой, обернувшись к Ивану, поманила его к окну, поди, ко мне, глянь вон туда, и Ольга Андреевна весело кивнула на окно.
В окне им видна была крепкая светловолосая девушка с русой косой в красном сарафане. Это была Даша, старшая дочка Бармасова. Забавно приседая и вихляя короткими перебежками, она ловила сбежавшую курицу. В руках девица держала веник, которым она отчаянно замахивалась на бегущую птицу, загоняя ту в угол. Припертая между флигелем и кухней в темном углу, курица заметалась в разные стороны, но исхитрилась и выскочила из-под растопыренных рук девушки. С громким кудахтаньем и смешно подпрыгивая, курица побежала прочь за угол кухни, стремясь коротким путем, как можно, скорей добраться до птичника. Девушка бросилась за ней вдогонку, задорно и яростно размахивая веником, как томагавком.
Наблюдавшие в окно за происходящим супруги весело рассмеялись и быстро переглянулись между собой.
Да, погоди же ты, погоди! Пойди, лучше ко мне! поймав блестящий взгляд жены, улыбаясь, отозвался Иван Кузьмич и, обняв ее за талию, притянул к себе, даю голову на отсечение, что курица ускользнет от нее.
А вот и, нет! азартно возразила Ольга Андреевна. Она легонько уперлась своими маленькими и крепкими ладонями ему в грудь и откинула назад свою голову, ты плохо знаешь эту девицу! Она настырная, как и твой Бармасов. Боюсь, несчастной курице придется несладко, и на обеде бедняжка окажется в нашем супнике, но тут в голове у нее зашумело от горячих и нетерпеливых прикосновений мужниных рук, и она легонько отстранилась от него.
Когда тебя не было, продолжала рассказывать Ольга Андреевна, он ко мне приходил, похлопотать за нее. Сказал, что хочет отправить осенью с нами в Москву, выучиться на учительницу. Мол, будет потом брать уроки в богатых домах, и будет его дочурка, как сыр в масле кататься, с ехидством прибавила Ольга Андреевна и сделала паузу, давая мужу осмыслить сказанное. Бросила взгляд на мужнин упрямый подбородок, желая увидеть эффект, но не увидела. Усмехнулась сама и продолжила громче:
Крестьянке, да еще стать учительницей, можешь себе такое представить? совершенно искренне возмутилась Ольга Андреевна честолюбивым замыслам бывшего крепостного. Как будто забыла, что тот живет не хуже, чем мелкий купчик.
Иван Кузьмич также как и жена, с осуждением покачал головой.
И вот что еще, неожиданно противореча самой себя, воскликнула Ольга Андреевна и упрямо вскинула подбородок, сидела я тут однажды и размышляла. А знаешь, что я решила? А возьму-ка, я ее и правда в помощницы к нашей гувернантке, пускай помогает присматривать за детьми. А потом и на макарьиху пусть с тобой и Таней поедет. А гувернантку я лучше дома оставлю. В Даше я уверена, да и тебе с Таней будет легче, если она за ней присмотрит.
6
Ты вот эту девицу хочешь отправить со мной вместо Маруси? (Так по-русски в семье называли гувернантку, хотя имя той было Mari). Иван удивленно ткнул пальцем в окно и прищурился, чему еще может научить эта девица кроме забав с курицей? в голосе Ивана прозвучала неприкрытая ирония.
Ольга слегка покраснела. Сдерживая напряжение, она ждала ответа мужа, и ирония его была ей неприятна. Заметив ее смущение, Иван миролюбиво добавил:
Ладно, Ольга, не сердись на меня. Мое мнение в воспитании совпадает с твоим. Ты это знаешь! слукавил он и бросил насмешливый взгляд в сторону жены. Если ты думаешь, что эта девица справится с нашей Таней лучше Маруси, пускай едет.
Мы с тобой, Ваня, тоже не дворяне. Так чего же гнушаться помощи крестьянской девушки? заметила Ольга и улыбнулась, подумав, что подобное определение к ней не относится, так как сама она родом как раз из дворянского сословия.
Имей в виду, что по билетам как студентам университета, я платить ей не буду. Пусть служит за кров и стол, так и передай Михаилу Яковлевичу. Хотя и сам могу ему сказать.
Не надо. Он меня спрашивал, я и скажу. Ты другое скажи, проговорила Ольга и нетерпеливо повела покатым плечом, завернутым в белый атлас, невольное движение которого раньше сводило Ивана с ума.
Возьмешь Таню на ярмарку?
Прошлой зимой их младшая дочь Таня уговорила отца взять её летом с собой в поездку на ярмарку в Нижний Новгород. Вначале разговоры об этой поездке в семье сводились к разговорам и шуткам. Посовещавшись, супруги решили поехать на ярмарку всем вместе. Но потом Иван передумал и объявил домочадцам, что поедет один, а с собой возьмет только младшую Татьяну. И если восторгу девочки не было предела, то Ольга Андреевна с того мгновения потеряла покой. Всю зиму отговаривала она мужа от этой затеи, из-за чего между ними постоянно вспыхивали ссоры.
А ты что, еще сомневаешься? ласково переспросил Иван и внимательно поглядел на жену.
Но ты же знаешь, как мне не хочется ее отпускать, объяснила Ольга Андреевна в надежде, что муж возможно одумается.
Да, ты по ней и соскучиться не успеешь, как мы уже обратно приедем Да мы же с тобой еще зимой все решили! Зачем об этом говорить? непреклонно ответил Иван, давая понять, что разговор на эту тему закончен. Однако потом он все же ласково погладил жену по шейке и мягко прибавил:
Я все решил и менять ничего не буду.
7
Но Ольга, будто не замечала ни его взгляда, ни легких поглаживаний. Она стояла всё также нахмурившись и поджав недовольно губы. Не скрывала, что расстроена его решением, как будто оно не было принято ими давно, а вот только сейчас муж решил на все лето отнять у неёматери младшую дочь
Вот скажи, почему ты так любишь со мной спорить? раздраженно спросил Иван Кузьмич. Он убрал свою руку от жены и прошелся по комнате.
До чего не люблю, когда ты мне перечишь! Тебе, Ольга, во мне купце много не понять. В твоей семье торговым делом не занимались, и батюшка твой по бедности своей все больше по казенным местам прислуживал, и скудное жалование под старость лет выслужил. А мыкупцы, не хотим жить в нищете, и потому привыкли капитал сызмальства добывать! К этому меня и брата, матушка моя Александра Васильевна и батюшка Кузьма Арсеньевич, царствие ему небесное, с малых лет приучали. И как видишь, не зря! Все, что имею, Иван довольный обвел рукой вокруг, показывая на богатое убранство спальной комнаты, все вот этими руками и моим умом нажито! и в подтверждение своих слов, фабрикант решительно постучал пальцем по своей голове, имею, благодаря отцовской науке, миллионы! А имел бы я эти миллионы, если бы я, как лодырь сидел бы на печи?