Хорошо, через мгновение сказал Габриэль.
Что? спросила Сэйди.
Сделай это. Что угодно. Заказывай всё, что хочешь, Сэйди. Мне неважно.
Эйприл видела, что ему действительно всё равно. От этого становилось грустно. И страшно. Потому что она провела в системе опеки десять долгих лет и успела понять, что безразличие опекуна не всегда было во благо.
Но Сэйди этого не знала. Сначала у неё были двое любящих родителей, потом бабушка, которая её обожала, а затем мисс Нельсон и Смиттерс, которые сделали бы всё возможное, чтобы девочка была в безопасности.
Она не видела угрозы в том, как Габриэль пожал плечами и пробормотал:
Трать сколько хочешь. Покупай что хочешь. Мне всё равно.
Сэйди ничего не понимала. Но Тим понимал. Они с Эйприл переглянулись через стол.
Ты имеешь в виду одежду и другие вещи тоже? продолжала Сэйди, не веря своей удаче. Потому что Вайолет до сих пор нужны
Да. Просто покупай всё, что вам нужно. Мне безразлично. Уж деньги у меня есть.
Никто не стал спрашивать, чего у него нетвозможно, потому, что дети опасались услышать ответ. Поэтому они просто продолжили есть суп.
Эта ужасная женщина не знает, о чём говорит, сказала Эйприл. Это лучшее место, где я когда-либо жила, Габриэль. За всю свою жизнь.
Да, согласился Тим. У меня то же самое.
Они нас не заберут, воскликнула Сэйди. Они не смогут. Они не станут! Ты Мы Они нас не заберут! Нужно только следить за письмами, чтобы не пропустить новое уведомление, и тогда я сама организую уборку, и мы будем мыть и прибирать дом по очереди, а ещё от Смиттерса и Иззи остались учебные планы, и мы можем Они нас не заберут! сказала девочка в последний раз, но это звучало так, словно Сэйди пыталась убедить саму себя.
Конечно нет, Габриэль вымученно улыбнулся. А теперь ешьте, добавил он, и все продолжили ужинатькроме Колина, который принялся сортировать письма, раскладывая по стопкам.
Предлагают кредитную карту. Может, ты хочешь
Колин, зарычал Габриэль.
Ладно, это мы выбросим, сказал мальчик, пряча листок в одну из стопок, и продолжил разбирать бумаги.
Счета. Счета. О, Колин поднёс к носу розовый конверт и втянул воздух. Духи. У кого-то здесь есть поклонница.
Габриэль просто пожал плечами и сказал:
Порви.
Счета, продолжил Колин. Научный еженедельник, он протянул журнал Сэйди. Счета тут мальчик замолчал и долгое время ничего не говорил. Только смотрел на большой конверт в руках. Даже через стол Эйприл видела, что это не рекламный буклет. И точно не счёт. Конверт выглядел дорогим и роскошным, из материала, больше похожего на ткань, чем на бумагу. Но именно адрес отправителя заставил всех за столом притихнуть.
«ФОНД ВИНТЕРБОРНОВ».
Так, что у нас тут? сказал Колин, вскрывая конверт и доставая карточку из плотной бумаги. В глаза Эйприл сразу бросились слова «торжественный» и «благотворительный» и «музей». Девочка не хотела на них смотреть, потому что эти слова напоминали о том, как она оказалась в музее во время пожара. И что в нём, возможно, самую малость была виновата она. (Совсем чуть-чуть.)
Поэтому Эйприл не хотелось задерживать взгляд на этом кусочке бумаги. Но Габриэль поступил наоборот. Он смотрел на приглашение не отрываясь и поглаживал пальцем обратную сторону листка так, словно тот содержал в себе тайны вселенной.
Знаешь, это просто бумага. Ничего страшного, если Эйприл осеклась, увидев имя на приглашении: Изабелла Нельсон.
И тогда Габриэль встал.
И ушёл.
Эйприл помогла Тиму и Вайолет убрать со стола. Потом, пока Колин мыл, а Сэйди вытирала посуду, Эйприл её складывала. Но большую часть времени она просто стояла, скучая по Смиттерсу. И по Иззи. Потому что Смиттерс смог бы подобрать нужные слова, чтобы успокоить Габриэля. А Иззи просто дала бы ему подзатыльник и велела выбросить из головы всё, что его беспокоит. И Габриэль именно так бы и сделал.
Как насчёт ночи кино? спросила Сэйди, сверкая глазами, как только дети убрали в шкаф последнюю посуду. Попкорн тоже кончился, но мы всё равно можем что-нибудь посмотреть. Лично у меня настроение пересмотреть мультики от Pixar.
Дети направились в домашний кинотеатр, но Эйприл, дойдя до двери, осталась стоять в коридоре.
Тим оглянулся на неё.
Ты с нами?
Нет. Может быть. То есть я кое-что забыла.
Мальчик не стал спрашивать что. Он просто кивнул и сказал:
Ладно. Скажешь нам, когда его найдёшь.
Но Эйприл Габриэля не нашла.
Его не было в той комнате, которую Смиттерс называл гостиной (и в которой, по мнению Эйприл, были самые неудобные кресла во всём доме).
Его не было в комнате, где он спал или должен был спать, но в которую ни разу не зашёл, потому что спальня принадлежала его маме и папе.
Габриэля не было в библиотеке. И в прачечной. И в оранжерее, за которой ухаживал Смиттерс, стараясь сохранять растения зелёными даже посреди зимы, хотя ничего съедобного там не росло.
Она заглянула в рабочий кабинет (хотя девочка не знала, над чем Габриэль там работал), музыкальную комнату (где совершенно никогда не звучала музыка) и кладовую дворецкого (где не обнаружилось никаких дворецких).
Она даже обыскала погреб, где Габриэль когда-то прятался и жил, и где чуть не умер.
Но Габриэля Винтерборна нигде не было.
Эйприл поднималась по библиотечной лестнице, чтобы снова проверить балкон, когда услышала какой-то скрежет внизу.
Эйприл уже привыкла видеть, как большие камни в полу библиотеки падают вниз, образуя спиральную лестницу, ведущую в темноту, где скрывался величайший секрети наследиесемьи Винтерборн. Но всё равно каждый раз это ощущалось как нечто волшебное. По какой-то причине этой ночью Эйприл стояла особенно тихо и неподвижно, стараясь не разрушить магию момента, когда из тайного хода появилась фигура в чёрной футболке и узких штанах. Девочка едва успела различить черты лица Габриэля, прежде чем он накинул на плечи плащ (да! плащ!) и натянул поглубже на глаза чёрную шляпу.
У Эйприл перехватило дыхание. Потому что мужчина перед ней больше не был Габриэлем Винтерборном. Он стал Стражем. И сейчас он направлялся к выходу.
Эйприл сбежала по спиральной лестнице к двери библиотеки как раз вовремя, чтобы увидеть, как Габриэль быстрыми шагами пересекает слабо освещённый задний двор особняка и начинает спускаться по лестнице, которая зигзагом прорезала скалу, заканчиваясь на каменистом побережье. Девочка перегнулась через скалистый уступ и увидела, как на лодочной пристани вспыхнул свет. Секунду спустя взревел мотор катера, и судно помчалось в море, направляясь в сторону города.
К этому моменту Эйприл уже перестала о чём-либо думать. Она развернулась и побежала обратно в дом. Петляя по коридорам, девочка добралась до домашнего кинотеатра и настежь распахнула двери.
Впрыгнув в мерцающий свет проектора перед остальными детьми, она воскликнула:
Это случилось! Он это делает! Он стражничает!
Не думаю, что такое слово существует, сказал Колин, а Тим резко подскочил с кресла.
Когда? спросил он.
Прямо сейчас.
5Весна
Эйприл никогда не боялась темноты. Не потому, что хорошо видела. (Она всё-таки не кошка.) И даже не потому, что чувствовала себя уютно. (Эй, в темноте скрывается целая куча разных вещей. И многие из них кусаются!) Просто образ жизни Эйприл всегда был неразрывно связан с темнотой. В ней было удобно прятаться, и красться, и делать разные необходимые дела. Но, что важнее всего, ночь была временем, когда выходили монстрыразве это не лучшее время, чтобы на них охотиться?
Так себя убеждала Эйприл, пока бежала, низко пригнувшись, по скальному выступу у городской пристани.
Тим пришвартовался неподалёку от катера Габриэлязначит, мужчина был где-то рядом. Эйприл с Тимом и Колином вряд ли отставали от него больше чем на десять минут. Мотор катера был ещё тёплым, а значит, Габриэль не мог далеко уйти.
Но от воды поднимался густой туман, а луна скрылась за плотной пеленой облаков. С моря дул пронизывающий ветер, холодный и сырой, пахнущий солёным снегом. Но Эйприл не осмеливалась замедлить шагпотому что у неё была миссия.