Прошу месье меня извинить... Я по поручению мадам.
Да... Я слушаю.
Не мог бы месье приехать? Случилось нечто серьезное.
Серьезное?
Очень серьезное... Господин де Сен-Тьерри умер.
Что?
Господин де Сен-Тьерри умер.
Как?.. Как это случилось?
Новость застала меня врасплох, и сквозь оторопь не сразу пробилось чувство облегчения.
Несчастный случай, месье. Сегодня утром нас известила жандармерия.
Я еду.
Положив трубку, я пошел одеваться. Вполне естественно, что Симона приняли за Сен-Тьерри. Симон ехал в его машине, с документами на его имя... Только не суетиться. Не надо забывать: я всего лишь преданный, исполненный сочувствия друг семьи. Я старался освоиться с этой ролью, когда Фирмэн отворил мне дверь.
Какое ужасное несчастье,сказал я.И почти сразу же вслед за отцом. Просто непостижимо!
Но по лестнице уже спускалась Марселина. Она была смертельно бледна. Я учтиво пожал поданную мне руку.
Поверьте, я искренне разделяю ваше горе. Мы с вашим мужем были старинными друзьями.
Благодарю вас,пробормотала она.Я знала, что могу на вас рассчитывать.
Отпустив Фирмэна, она повела меня в гостиную. Между нами вдруг возникла натянутость. Даже оставшись вдвоем, мы не смели выказывать свою радость.
Должно быть, ему пришлось помучиться, промолвила она.Машина загорелась... Вот что не дает мне покоя. Каким бы он ни был, такого он не заслужил.
Где это произошло?
Не так далеко отсюда. На перевале Республики, немного не доезжая Сент-Этьена.
Почему же, черт возьми, он поехал этой дорогой? Так ведь дальше!
А почему он не остановился на ночь в Шамбери, как собирался? Авария произошла ранним утром... Ты же знаешь, он всегда поступал как ему в голову взбредет... Судьба... Он не вписался в поворот. Машина упала в овраг и загорелась.
Куда его отвезли?
В морг... Ты можешь меня подвезти?
Ну конечно.
Спасибо. Я боялась, что ты еще не вернулся.
Я вернулся еще вечером.
У тебя усталый вид, Ален. А я так вообще с ног валюсь. У меня вдобавок температура.
Когда ты хочешь выехать?
Как можно быстрее... Как ты думаешь... меня заставят опознавать... ну, его?
Не знаю.
Мне кажется, я никогда не решусь...
Уткнувшись мне в плечо, она разрыдалась. Я прижал ее к груди. Мне было жаль нас обоих.
Ну-ну, успокойся же... Это последнее испытание. Ты слышишь? Последнее...
Я вытер ей глаза и торопливо поцеловал.
Быстренько иди собирайся. Я подожду тебя здесь.
Я рухнул в кресло. Я так и не успел восстановить силы после той бешеной гонки, и тело мое словно одеревенело. При малейшем движении я готов был стонать. Зато мозг наслаждался долгожданным покоем.
Обедать в Сент-Этьене Марселина отказалась. Наспех проглотив пару бутербродов, я позвонил в жандармерию. Мне ответили, что они пришлют кого-нибудь нас встретить. Приехал лейтенант. Представившись, он объяснил, что начато расследование: может быть, кто-нибудь рано утром что-то заметил. Но это маловероятно. Авария произошла около пяти утра. Водитель автопоезда издалека заметил отблески пламени... Но поскольку ехал он очень медленно, до места происшествия добрался лишь минут двадцать спустя. Он не остановился, решив как можно скорее известить жандармерию, которая немедленно выехала на место. Предварительным осмотром установлено, что машина не тормозила и ее не занесло: она просто перевалила на повороте через невысокий бордюр и рухнула в пустоту. Скорее всего водитель уснул за рулем.
Господин де Сен-Тьерри держал путь из Милана,вставил я.
Это все и объясняет,заключил лейтенант.
Он открыл ящик и выложил на стол обгоревший кусок паспорта, цанговый карандаш, пуговицы с манжет и папку для бумаг, сильно попорченную огнем, но с сохранившимся вензелем «Э. С».
Машина снабжена металлическими дугами жесткости.сказал он.Водителя зажало между ними.
Я поддерживал Марселину, чувствуя, что она на грани обморока.
Будьте любезны пройти со мной,сказал лейтенант.
Не могу я,простонала Марселина.Прошу вас...
Простыня, покрывавшая останки, казалось, наброшена на детское тельце. Лейтенант обернулся ко мне:
Вы-то выдержите?
То, что я увидел, не было ужасным. Это было... ну, словом, совсем другое. Но когда он опустил саван, меня всего затрясло.
Конечно, это вряд ли что-либо даст,заметил он.Но порядок есть порядок... Вы были другом господина де Сен-Тьерри?
Да. Школьным товарищем.
Понимаю.
Как нам поступить в отношении похорон?
Когда расследование закончится, вы сможете забрать тело. Ждать, я думаю, придется недолго. Госпожа де Сен-Тьерри сможет также забрать те вещи, которые я вам показывал. Формальности будут несложны.
Лейтенант подошел к Марселине, отдал ей честь.
Весьма сожалею, мадам, что подверг вас подобному испытанию.
Он пожал мне руку.
Езжайте потихоньку, господин Шармон. Видите, к чему приводит быстрая езда!
Марселина повисла у меня на руке.
Ален... Я никогда не смогу позабыть...
Бедняжка! А ведь ей еще предстоит смириться с исчезновением брата. Сколько я ни старался, но не мог придумать, как ее к этому подготовить... Но... что, если в «мерседесе» погиб вовсе не ее брат? То, что я узрел под простыней,ужасные обуглившиеся останки, которых мне вовек не забыть,лишено каких бы то ни было примет... Как я мог хоть на миг допустить, что Симон погиб?.. Ему просто нужно было создать видимость, будто за рулем находился Сен-Тьерри. Видимо, он посадил туда кого-нибудь... пассажира, которого подобрал где-то по пути,может, туриста, путешествующего «автостопом», а может, итальянского рабочего, ищущего работу, которого взял с собой еще оттуда... Неважно кого, лишь бы его можно было превратить в бесформенную головешку... Да, дело обстоит именно так. Симон не из тех, кто может глупо не вписаться в поворот. Зато он вполне способен загубить ни в чем не повинного человека, чтобы избавиться от Сен-Тьерри!..
Вот она, правда! Симон не только не умер, он живее и опаснее, чем когда-либо! Он возьмет меня измором... Едва избежав столкновения, я свернул с дороги и заглушил мотор.
Ты совсем измотан, бедный мой Ален,произнесла Марселина. Да и я тоже... Давай заедем куда-нибудь выпить.
Нет, только не это. Тогда я больше с места не тронусь. Надо возвращаться.
К счастью, дорога была мне знакома. Мысли мои вновь обратились к Симону. Он избрал самый тяжелый маршрут, чтобы как можно правдоподобней закамуфлировать свое преступление под несчастный случай. Видимо, остановившись под каким-нибудь предлогом, он убил своего попутчика. Затем благодаря автоматической коробке передач он включил первую скорость и направил машину к обрыву. Детские забавы! Пожар, скорее всего, тоже его рук дело. «Мерседес» сам по себе мог бы и не загореться при падении, но Симону не составило особого труда спуститься в овраг и не спеша довершить злодеяние.
Марселина дремала. Я позавидовал ей. Все эти накопившиеся во мне тайны того и гляди меня задушат. Теперь я не рискну спать с нейиз опасения, что заговорю во сне. Что делать? У меня по-прежнему есть оружие против Симона, но официально констатированная смерть Сен-Тьерри лишила его действенности. Желаю я того или нет, но, не выдавая Симона, я становлюсь его сообщником. А как выдать его, не выдавая самого себя? Итак, с самого начала я старательно, по кирпичикам, подобно трудолюбивому и искусному зодчему, выстроил ловушку, в которую сам теперь и попался. А выхода из ловушки нет. И нет смысла его искать. Я-то думал, что загнал туда Симона, тогда как в действительности давно сам сидел внутри. Я всегда сидел в западне. Как пойманная крыса!.. Образ этот возник перед моими глазами с такой дьявольской отчетливостью, что я невольно притормозил и голова Марселины сползла на мое плечо. Как крыса!.. Как крыса!.. Левой рукой я утер взмокшее лицо, протер глаза... Все это одни догадки! Может, Симон и вправду умер. Я обвиняю его, не имея ни малейшего доказательства, просто зная, что он мерзавец, а мерзавцы способны на все. Любой другой на моем месте, напротив, наверняка бы возрадовался. Сен-Тьерри окончательно стерт с лица земли, Симон мертв, остается один победитель: это я. И никто никогда не придет требовать у меня отчета. Ах, если бы все было так!