И вот я проехал через Бовуар и затормозил, немного не доезжая пляжа Ла-Гериньер. Здесь океан катил на дюны высокие волнынасколько хватал глаз, они низвергались на берег, рассыпаясь на брызги и яркие блестки. В поисках солнечных очков я обшарил всю машину и нашел их на заднем сиденье, рядом с аптечкой. Тут же была и книга: «Неведомая Африка». Поколебавшись, я сунул ее под мышку и, выйдя наружу, спустился к пляжу. Потом долго шел вдоль самой воды, чувствуя, как шевелится песок, когда волна с шипением откатывалась назад. Прибой рокотал у меня в голове. Ветер толкал в плечо. Вокруг подобно семенам летали какие-то серые букашки. Ни позади, ни впереди меня никого не было, и тем не менее мне было жутко. Страх был не физический; это было нечто тайное и невыразимоеощущение ненастоящего солнца посреди искусственных декораций. В конце концов я рухнул на песок, обхватив голову руками». Колодец». карьер». Какая между ними связь? Ровным счетом никакой. На этом я собирался стоять твердоведь на карту поставлена в определенной степени моя честь. Я никогда не соглашусь принять на веру небылицы. И все-таки я должен взглянуть в лицо фактам. Хеллер погиб при загадочных обстоятельствах сразу после того, как Мириам нарисовала карьер. Это совпадение отметили другие люди еще до меня. По словам Виаля, самого надежного свидетеля, Мириам пришлось уехать, потому что ее считали ответственной за смерть мужа. Это первая группа фактов. А вот и вторая. Элиана упала в колодецв тот самый колодец, к которому она до тех пор никогда не подходила, которого вроде бы даже побаивалась, как если бы ее отталкивало от него некое таинственное предчувствие. И вместе с тем у Мириамв этом я только что сам убедилсяоказывается изображение этого колодца... Ну и?.. Какой отсюда можно сделать вывод?.. Но нет, я не мог, не решался, не хотел... А ведь я знал, что Мириам желала смерти своему мужу; она сама мне это говорила. И весьма вероятно, что она желала смерти и Элиане. И Хеллер погиб... Элиана тоже едва не погибла... Случайность?.. Меня приучили не очень-то верить в случайности. Мне привили привычку наблюдать, во всем обнаруживать причинно-следственные связи... Сам Виаль, скептик Виаль, отделывался недомолвками. «Надо было прожить в Африке...» От жары звенело в голове. У меня было такое чувство, будто я стал обвиняемым и тщетно бьюсь в поисках выхода. Я уснул, не до конца утратив ощущение своего тела, песчинок, что словно пальцами пробегали по моему лицу, и громовых раскатов прибоя. Долго блуждал я в этом сне, который защищал меня, но не приносил умиротворения. Очнулся я от необычного звука. Я услышал шелест бумаги и вспомнил о книге. Кто-то ее листает... Я приоткрыл глаза. Я был один. Это ветер переворачивал страницы. Было пять часов вечера. Море отступало. Я лениво поднялся. Надоело думать бесконечные думы. Я подобрал книгу и подыскал местечко поудобней у подножия дюны. Моя трубка. Спички. Вначале я пробежал оглавление. Знахари... Идолопоклонники... Обряды... Оракулы... Колдуны. Всё это было для меня пустым звуком, но от этих слов исходила некая могучая притягательная сила... Они как бы отвечали на мои вопросы. Уютно устроившись в теплом песке, я погрузился в чтение. И время потекло как во сне. Свет дня поблек, песчаный берег стал шире, солнце побагровело. А я все читал, отчеркивая ногтем паи-более примечательные места. Так вот, значит, что такое Африка? Скопление легенд, верований, суеверий, необъяснимых феноменов? В книге не было ни одной главы, которая не вызвала бы во мне реакции недоверия, отторжения, гневного протеста. Сколько бы автор ни нагромождал свидетельств, сколько бы ни приводил им подтверждений из самых авторитетных источниковя все отрицал, отрицал со страстной убежденностью. Мириам не может быть замешана в эти дурацкие истории с наведением порчи, одержимостью, воздействием на расстоянии... Воздействие на расстоянии! Это, разумеется, все объясняет. Но уж я-то, поднаторевший в медицинских науках практик, никогда не приму всерьез столь смехотворных объяснений. Я раздраженно захлопнул книгу. Я был зол на самого себя. Было почти восемь часов. Я отряхнул с одежды песок, потянулся, еще раз бросил взгляд на море, уже окрашивавшееся ночной синевой. ЯРошель. Я возвращаюсь к себе. Меня ждет жена. Вот что единственно подлинно в мире.
Я положил книгу в отделение для перчаток и тронулся с места. Гуа еще скрывался под водой, но три машины уже подъехали. Я пристроился им в хвост и отдался размышлениям. Автор книгидипломированный ученый с многочисленными титулами. Отнюдь не любитель глупых розыгрышей. Он тоже решил во всем удостовериться сам. Он отправился туда полный предубеждений. И все его предубеждения пали одно за другим. Вдобавок он сам говорит: «Я не объясняю. Я констатирую факты!» Примерно как Виаль. Но тому разве не доставляла удовольствия подобная констатация? Если бы это я был в Африке с Мириам, разве не согласился бы я со всем из любви к ней? Можно быть выдающимся человеком и дать увлечь себя своему воображению. Нет. Это свидетельство ничего не стоит. Пока у меня перед глазами не будет глубокое, научно проверенное исследование, я не сдамся. Конечно, кровавые жертвоприношения, ритуальные убийствавсе это существует. Я это знаю. Газеты полны сообщений о непонятных происшествиях. Я и сам видел отснятые в Африке хроникальные ленты, которые меня потрясли. И здесь, на болотах, я каждый день веду борьбу с суевериями фермеров. Они тоже верят в предзнаменования и рок. Но уж кому как не мне видетьне только видеть: осязать,что они заблуждаются.
Вереница машин пришла в движение. По эту сторону острова море было плоское, бледное. Создавалось впечатление, будто катишь по воде. Развязав эту дискуссию с самим собой, я как-то успокоился. И когда отмел доводы, приведенные в книге, Мириам, казалось, утратила неуловимую суть своей обольстительности. В очередной раз я, возвратившись на твердь материка, почувствовал себя устойчивым, крепко стоящим на ногах, уверенным в себе. Я обогнал одну за одной все три машины.
Я остановился перед гаражом. В кухне горел свет. Я толкнул тяжелую скользящую дверь и, въезжая внутрь, сильно газанул, чтобы подчеркнуть, как спешу вернуться домой. Элиана открыла дверь в глубине гаража. Она была по обыкновению совершенно спокойна.
Как выжатый лимон,воскликнул я.Ну и работенка! Добрых двенадцать часов горбачусь.
С измученным видом я захлопнул дверцу машины. Не стоит так уж плохо обо мне судить. Я действительно был измучен. Я не играл роль. Не лгал. Я сетовал вполне искренне. Элиана поцеловала меня, но Том со вздыбленным загривком отступил.
От меня несет быком,смеясь, объяснил я. Как ты тут?
Ничего.
Пошли быстро есть. Только соскребу с себя грязь и бегу за стол.
Напрасно я опасался минуты возвращения. Для Элианы и этот день был похож на все прочие. За ужином она рассказала, что сделала за день,всю тысячу пустяков, что занимали ее до самого вечера.
Не слишком устала?
Да нет.
Пока она убирала со стола, я раскурил трубку. Нуармутье был забыт. Я думал только о завтрашних делах. И все же, перед тем как отправиться в нашу спальню, я отыскал справочник с обширной библиографией и подготовил для своего книготорговца в Нанте длинный список: Фрэзер, Казалис, Бюрнье, Арбуссе, Сежи, Кристина Гарнье, Дитерлен, Ледеван, Сустелль, преподобный Трилль,думаю, вы согласитесь со мной, что я заказал все мало-мальски значимое в этой области. Мне показалось, что я выполнил какую-то срочную обязанность. Улегся я почти довольный собой.
Ты не скучала?обратился я к Элиане.Мне, право, жаль, что я так подолгу отсутствую, но эта эпидемия прибавила мне хлопот. И конца еще не видно!
Завтра приедешь на обед?
Элиана задала вопрос тоном прилежной домохозяйки, уже продумывающей завтрашнее меню. Я почти не раздумывал с ответом. Для себя я уже решил провести в Нуармутье что-то вроде расследования, так что мои поездки туда были морально оправданны и я в некотором роде не чувствовал себя обязанным таиться.
Не думаю,ответил я.У меня завтра длинные концы, зато вечером постараюсь вернуться не слишком поздно. Спокойной ночи, дорогая.
Назавтра я встал рано и, пока готовился кофе, обошел сад. По утрам я люблю почувствовать погоду, вдохнуть первые запахи, угадать намерения ветра, учуять его настроение. Матушка Капитан тоже была на ногах и собиралась вести свою козу на пастбище. Мы немного поболтали. Со дня происшествия с Элианой старуха взялась нас опекать. Меня эта услужливость частенько раздражала, но она могла мне пригодиться. Так что я с деланным равнодушием принялся ее расспрашивать. Но для начала объяснил, что пасхальные каникулы приведут ко мне клиентов из города. Мне наверняка вскоре придется лечить уйму кошек и собак. Кстати, она не замечала возле нас каких-нибудь чужих людей? Нет, она никого не заметила. А она ведь никуда не отлучается. В ее-то возрасте, и так далее. Короче, почти весь день напролет она проводит у себя на кухне, откуда ей видны и дорога, и мой дом. Я попросил ее сообщить мне, если ей вдруг покажется, что кто-то меня разыскивает. Моя жена еще не совсем оправилась, ей нужно как можно больше отдыхать. Вот почему я не хочу утруждать ее еще и своими собственными заботами. Матушка Капитан, по достоинству оценив мою чуткость, заверила меня, что я могу на нее положиться.