А я все гадал, когда ты снова о нем заговоришь.
Он всегда такой?
Какой?
Я морщу нос.
Грубый?
В ответ раздается смешок.
Думаю, ты знаешь ответ.
Так и в чем его проблема? Мама редко обнимала?
Нет, наверное. Она умерла, когда он был еще мальчишкой.
Меня передергивает.
Черт, вот я сволочь.
Как и он. И он не извиняется за это, да и тебе не стоит.
Значит, вы все друзья, связанные клятвой? Почему ворон?
А почему нет?
Я закатываю глаза.
От тебя ничего не добиться.
От его вкрадчивого голоса перед глазами все расплывается.
Почему бы тебе не перестать прятаться под водой и не подойти ко мне, чтобы я мог взглянуть на тебя поближе.
Я не прячусь, слышу я свой писк и хочу утопиться.
Шон приподнимает подбородок в тихом приказе, и я медленно подплываю к нему. В расслабленной позе он погружается в воду так, что над гладкой поверхностью торчат только его губы.
Он в паре метров от меня, но его влияние смертоносно. Мои руки наливаются свинцом, когда я плыву к нему. Хищный взгляд карих глаз блуждает по мне, словно Шон решает, куда вонзить свои зубы в первую очередь. Мне нравится это притяжение, это пекло в пахнущем хлоркой воздухе. Я по уши увязла, и мы оба это знаем.
Поделишься мыслями? У меня дрожит голос. Слишком сильное напряжение. Когда я подплываю к Шону, он резко подается навстречу, хватает меня за запястье и заставляет встать перед ним. Я ойкаю, а потом хихикаю. Его взгляд скользит по моей груди, жарким дыханием Шон обжигает треугольник между бедер. Соски твердеют, когда он легонько задевает пальцами мое бедро. Шон все еще полусидит на мелководье, а я возвышаюсь над ним, и каждый его выдох задевает тонкий материал на вершине между моими ногами, проходится по клитору. Я заглушаю стон.
Хочешь узнать мои мысли? хрипло шепчет он. Этого ты хочешь?
Я медленно киваю.
Рев подъезжающей машины выводит меня из ступора, но Шон утаскивает меня обратно, скользнув пальцами по моему животу в легком танце.
Думаю, нам не хватит времени на этот разговор. Его голос срывается, когда он наклоняет голову и, убрав с моей груди мокрые волосы, медленно встает. Шон так близко, капли воды сияют на его коже как алмазы. Я провожу взглядом по нескольким шрамам на его груди и бицепсах, а сама облизываю нижнюю губу, чувствуя, как внизу живота появляется жар.
Шон наклоняется и целует меня в висок, еле ощутимо скользнув пальцами по плечу.
Спасибо, что пригласила поплавать.
Изогнув бровь дугой, я слышу, как перед домом монотонно рычит мотор.
Погоди а как же моя машина?
Стоит перед домом.
Ты приехал сюда на моей машине? Но у тебя нет ключа.
Помнишь, что я работал в гараже?
Так ты еще и мастер по замкам?
Шон кривит рот в ухмылке.
Разумеется.
Тогда, выходит, спасибо.
Выходит, пожалуйста, ловко передразнивает он, не забыв изобразить эту досаду в моем тоне. Я хотела, чтобы он меня поцеловал, и наглый ублюдок это знал. Я чувствую, как Шон кайфует от моего расстройства. Он играет со мной. Меня должно это злить, но уж слишком нравится эта игра. Шон вылезает из бассейна, берет футболку и натягивает ее. Меня охватывает разочарование, когда он надевает очки, вытаскивает из пачки сигарету и щелкает зажигалкой, наклонив голову. Смотря на меня сверху вниз, Шон выпускает облако дыма.
До встречи на работе.
Глава 6
Да какого черта? бурчу я себе под нос, схватив очередной контейнер. Я делаю калькуляторы. Поправочка: я занимаюсь контролем качества новеньких калькуляторов «Хорнер Тех». Спустя всего час работы прихожу к выводу, что ни при каких условиях не профукаю колледж и теперь начну всерьез обдумывать свое будущее. Такой труд даже с натяжкой нельзя назвать работой моей мечты. Вскоре после начала смены я прониклась уважением к своим коллегам. Уверена, это тоже не работа их мечты, но они добросовестно приходят сюда каждый день, чтобы прокормить свои семьи. Ни в коем случае не могу их винить или осуждать, хотя лично мне такая работа не приносит никакого удовольствия.
Нельзя допустить, чтобы таким стало мое будущее.
Я скоро свихнусь. Спустя три часа смотрю на время и вновь проклинаю положение, в котором оказалась. Как выдержать целый год?
Но этого как будто мало. Меня подрядили работать с любительницей поболтать, которая оказывается главной сплетницей на заводе и работает со скоростью света, отчего я становлюсь похожей на неуклюжего карапуза. Мне всего-то и нужно просто кивать, и, похоже, мою напарницу вполне устраивает то, как я поддерживаю разговор.
Когда идет четвертый час, я чувствую знакомый запах кедра и табака. Его дыхание щекочет мне ухо.
Как дела, Щеночек?
Я поворачиваюсь и вижу Шона в точно такой же, как у меня, униформев штанах и рубашке на пуговицах с короткими рукавами. Одежда не умаляет его привлекательность. Шон держит папку-планшет и с улыбкой смотрит на меня. Мисс Тарахтелка стреляет глазами, смотря то на него, то на менянаш диалог ее заинтриговал.
Чистый адреналин, невозмутимо отвечаю я и чешу ухо под сеточкой для волос. Шон хохочет.
Тебе нужны наушники, говорит он и, вытаращив глаза, показывает на сидящую со мной женщину. Он, должно быть, в курсе, что у нее рот не закрывается.
Я думала, их не разрешают?
Может, удастся обойти запрет.
Формально Шонмой супервайзер, что делает эту работу более сносной. Он рассказывал, что проработал на заводе несколько лет подряд и после увольнения не потерял трудовой стаж. Тогда, на инструктаже, он присутствовал чисто для проформы и для того, чтобы освежить знания о принципах и правилах завода. И в эту секунду я думаю лишь о том, что нет лучше должности, чем под его началом.
Мы молча смотрим друг на друга, и он кивает за мое плечо.
Пропустила.
Ты меня отвлекаешь, дерзко заявляю я.
Рад слышать. Он подмигивает мне. Скоро увидимся.
Когда Шон отходит на безопасное расстояние, болтуха, которую на самом деле зовут Мелинда, косится на меня и хватает очередной контейнер из стопки, которая только что поступила в наш цех.
Откуда знаешь Шона?
Я пожимаю плечами, складывая в стопку пустые контейнеры.
Познакомились вчера на инструктаже.
Будь с ним осторожна. И держись подальше от его друзей. Особенно от того, которого они зовут Французом. Она наклоняется ко мне. Я такое о нем слышала.
Правда?
Француз.
Думаю, она говорит про Доминика. Я уловила небольшой акцент в его речи и почти не сомневаюсь, что в ее предостережении есть доля правды. Прошлым вечером меня представили этому до ужаса великолепному темному облаку. Онполная противоположность острому солнечному лучику, который сегодня полностью оккупировал мои мысли.
На вид Мелинде чуть за сорок. Всем своим видом она напоминает об истинных ценностях юга: от старомодной химической завивки до свободных джинсов на высокой талии и креста на шее. Послушав ее всего несколько часов, я прихожу к выводу, что Мелинда судачит не только про завод, но и про весь город. Мои секреты она тоже не убережет. Не сомневаюсь, что стану предметом ее болтовни за предстоящим семейным ужином.
Да. Они не болтаются без дела. Гонки, вечеринки, наркотики и девушки. Она наклоняется ближе. Я слышала, что они делят женщин.
Эта новость намного интереснее несчастного случая на лодке с ее дражайшей подругой Патрицией или судьбы ее одиннадцатилетнего кокер-спаниеля.
Правда?
Она придвигается еще ближе.
Слышала, они курят травку.
Мне не удается сдержать смешок.
Марихуану, да?
Услышав мой снисходительный тон, она прищуривается.
Просто предупреждаю, будь осторожнее. Один из них вцепился в крестную дочь моей кузины, и, скажу я тебе, история вышла прескверной.
Я не могу сдержать любопытство.
Что с ней произошло?
Никто ничего не знает и от нее нет новостей несколько месяцев. Этот парень так сильно разбил ей сердце, что она теперь редко приезжает домой.
Оглядевшись по сторонам, Мелинда вытаскивает из кармана телефон, потому что в производственном цеху запрещено пользоваться мобильниками. Что-то ищет в нем, а потом показывает мне экран. Это аккаунт в социальной сети, и девушка на фотографии великолепна. Я тут же говорю ей об этом.