В казармы их, приказал Сафон. Быстро!
Старый вояка с восхищением глядел, как уводят иноземных моряков. И тут его внимание привлек металлический звон. Повернув голову, он увидел на столе четыре золотые монеты с профилем Ганнибала Барки.
По одной за каждого сына шлюхи, произнес Малх. Если они окажутся теми, кого я ищу, дам еще столько же.
Оставив ветерана сбивчиво бормотать благодарности, он двинулся следом за Сафоном и воинами. Теперь у него появилось срочное дело, не требующее промедления.
Идти до казарм ливийцев было недолгоони находились на востоке от Агоры, внутри стены, обращенной к морю. Ряд из комнат, расположившихся в два яруса, тянулся на сотни шагов в обе стороны. Дальше располагались купальни и места приема пищи. Комнаты командиров располагались рядом с оружейными, комнатами чиновников и хозяйственников. Как и в любой воинской части, здесь были и камеры для арестованных. Именно туда и отправился Сафон, конвоируя пленников вместе с копейщиками. Дружески кивнув тюремщикам, он направил всех в большую комнату с гладким каменным полом. Внутри ничего не было, кроме висящих на стене кандалов, прицепленных к впаянным в стену кольцам, горящей жаровни и стола, усыпанного зловещего вида инструментами.
Когда все вошли внутрь, Сафон захлопнул дверь и повернул ключ в тяжелом замке.
Приковать их, приказал Малх.
Воины дружно положили копья и повернулись к пленникам. Те пытались сопротивляться, но тщетно, и их заковали в кандалы, рядом друг с другом. Глаза двоих греков наполнились ужасом, и они начали подвывать. Варсакон и египтянин пытались сохранить самообладание, продолжали задавать вопросы и молить о пощаде. Не обращая внимания, Малх разглядывал инструменты на столе, пока не воцарилась гнетущая тишина.
Что вы делаете в Карфагене?
Мы торговцы, тихо сказал египтянин. Честные люди.
Правда? спокойно и доброжелательно переспросил Малх.
Да, смущенно ответил египтянин.
Малх поглядел на лица товарищей египтянина. Повернулся к Сафону.
Ну?
Я думаю, он лжет.
Я тоже, согласился Малх. Предчувствие раздирало его. Эти четверо точно не торговцы. Мысль о том, что они могут что-то знать о Ганноне, поглотила его. Малху была нужна информация, причем быстро. И несущественно, каким образом они ее получат. Он показал на одного из греков. Сломайте ему руки и ноги.
Стиснув зубы, Сафон взял киянку и подошел к человеку, на которого указал Малх. Тот застонал от страха. Сафон молча принялся наносить удары, сломав греку сначала предплечья, а потом и голени. Вопли жертвы эхом отразились от стен.
Пришлось долго ждать, пока крики не сменятся тихими стонами. Малх снова заговорил.
Теперь спрошу по-другому, холодно сказал он. Кто был тот карфагенянин, о котором вы говорили?
Египтянин злобно глянул на Варсакона.
Малха захлестнул гнев. Он ждал, но ответа не последовало.
Ну?
Никто, просто один из моряков, опасливо пробормотал Варсакон. Ему не понравилось мое внимание, и он сбежал, когда мы причалили в какой-то вонючей дыре на нумидийском побережье.
Малх снова поглядел на сына.
Снова лжет, рыкнул Сафон.
Это правда, возразил Варсакон и поглядел на египтянина. Скажи им.
Все так, как он сказал, согласился египтянин и издал нервный смешок. Парень сбежал.
Вы меня совсем за идиота держите? Тут совсем другая история, резко оборвал Малх. Показал на Варсакона. Отрежь ему яйца.
Сафон положил киянку и взял длинный кривой кинжал.
Нет! взмолился Варсакон. Прошу!
С каменным лицом Сафон расстегнул пояс пленника и бросил на пол. Затем разрезал низ его туники, под которым была льняная набедренная повязка. Проведя лезвием по обе стороны от паха Варсакона, Сафон разрезал ее, и она упала на пол. Обнаженный ниже пояса, пленник заговорил, заикаясь от страха:
Их было двое, пролепетал он, извиваясь в кандалах. Они дрейфовали у берега Сицилии.
Лицо египтянина перекосилось от ярости.
Заткнись, идиот! Ты делаешь только хуже!
Варсакон его не слушал. Слезы катились по его покрытому шрамами лицу.
Я вам все расскажу, прошептал он.
Сафон всерьез почувствовал себя виноватым и, судорожно вздохнув, оглянулся на отца.
Малх дал ему знак отойти. Чувства бурлили в нем, как вулкан. Стены будто навалились на него, и он слышал стук пульса в ушах.
Говори! приказал он.
Варсакон с готовностью кивнул.
Пару недель назад был сильный шторм. Мы в него попали, бирема едва не утонула. Но этого не случилось, хвала богам. На следующий день мы наткнулись на лодку, в ней были двое юношей.
Бросившись вперед, Сафон приставил кинжал к горлу Варсакона.
Откуда они были родом?! вскричал он. Как их звали?
Они были из Карфагена, моргая, как загнанная в угол крыса, ответил Варсакон. Не помню, как их звали.
Малх внезапно стал очень спокоен.
Как они выглядели? тихо спросил он.
Один рослый, поджарый. Другой пониже и покрепче. Оба черноволосые, ответил Варсакон, и задумался. И оба зеленоглазые.
Ганнон и Суниатон! вскричал Сафон, и его лицо перекосилось от отчаяния. Несмотря на тайную радость от исчезновения младшего брата, он не смог сдержаться, узнав ужасную правду.
Малха начало подташнивать.
Что вы с ними сделали?
Лицо Варсакона стало пепельно-бледным.
Естественно, мы хотели вернуть их в Карфаген, выпалил он. Но у корабля открылась течь после шторма, и нам пришлось идти к берегу, в Сицилию. Там они сошли на берег, в Гераклее, вроде бы.
Он поглядел на египтянина, и тот согласно кивнул.
Да, в Гераклее.
Понимаю, сказал Малх. Его охватило ледяное спокойствие. Если так, почему же они не вернулись? Не найти корабль, идущий в Карфаген с южного берега Сицилии, было бы странно.
Откуда мне знать? Молодые парни, только что вырвались из дома, все они одинаковы. Им бы только вино и женщин, ответил Варсакон, пожав плечами и изо всех сил пытаясь изобразить небрежность.
Только что из дома вырвались?! вскричал Малх. По твоим словам, можно подумать, что они сами хотели, чтобы их унесло в море? Просто так Если вы пустили их на берег в Гераклее, то яАлександр Македонский. Он поглядел на Сафона. Кастрируй его.
Сын опустил кинжал.
Нет, прошу, только не это! взвизгнул Варсакон. Я скажу всю правду!
Малх поднял руку, и Сафон остановился.
Видимо, ты уже догадался, что тебе и остальным этим помойным крысам уже не жить. Ты сам себе приговор подписал, своими словами, проговорил Малх и сделал паузу, чтобы смысл слов дошел до пленников. Рассказывай честно, что вы сделали с моим сыном и его другоми останешься при своем мужском достоинстве. И умрешь легкой смертью.
Варсакон тупо кивнул, осознавая свою судьбу.
Мы продали их в рабство, прошептал он. В Неаполе. Если верить капитану, получили за них отличную цену. Поэтому и пришли в Карфаген. Чтобы заманить к себе еще пару юношей.
Малх глубоко вздохнул. Все случилось именно так, как он и подозревал.
Кому вы их продали?
Я не знаю, выпалил Варсакон. Это дело капитана. Он повернулся к египтянину, который злобно сплюнул на пол.
Значит, ты виновен в этом бесчинстве? с холодной яростью спросил Малх. Тогда ему яйца отрежь, рявкнул он.
Сафон мгновенно сдернул одежду с египтянина. Схватив стонущего капитана за мошонку, он потянул на себя, чтобы легче было резать. Глянул на Малха. Тот коротко кивнул.
Это тебе за моего брата, пробормотал Сафон, приставляя лезвие и надеясь, что такое наказание избавит его самого от чувства вины.
Варсакон хотел их изнасиловать! заорал египтянин. А я не дал ему этого сделать!
Какая любезность, рявкнул Малх. Но без проблем продал их в рабство, так? Кто их купил?
Римлянин. Не помню его имени. Он собирался вести обоих в Капую. Продать в гладиаторы. Больше ничего не знаю.
Египтянин посмотрел на Сафона, а потом на Малха. В их глазах он увидел лишь ничем не прикрытую ненависть.
Позвольте мне умереть быстро, как Варсакону, взмолился он.
Хочешь, чтобы я сдержал слово, после того, что вы сделали с невиновными мальчишками? Пиратов всегда ждет самая ужасная участь, ответил Малх. Его голос дрогнул от презрения. Он обернулся к воинам. Слышали, что эти мерзавцы сделали с моим сыном и его другом?