На кассе сидела тетка внушительной комплекции с сурово накрашенными глазами и кокетливой кепочкой на макушке. Угрюмо сдвинув брови, она буркнула: «Добрый вечер» - и принялась пробивать покупки. Дойдя до детских кремов, она потеплела, даже попыталась улыбнуться, что не очень получилось, очевидно, необходимые для этого мышцы лица не тренировались последние лет тридцать, и аккуратно сложила их поверх остальных покупок. Бросив взгляд на счастливо улыбавшегося Мстислава, она поинтересовалась:
- Деточке покупаете?
- Обязательно!радостно воскликнул Мстислав.У него, бедняжки, кожа сохнет.
Насколько Мстислав мог судить, у Сенечки дома свет горел только на кухнеесть шанс, есть! Он выбрался из машины и пошел к подъезду. Очень удачно из подъезда выходила какая-то старушка. Мстислав ослепил ее своей улыбкой, рассыпался в благодарностях, проскользнул мимо и рванул наверх.
Дверь открыл Арсений и растерянно всмотрелся в лицо Мстислава, очевидно, подозревая, что полумрак лестничной площадки способен и на такие коварные иллюзии. Мстислав смотрел на него и любовался. И морщинками этими, разбегавшимися от глаз, и забавно сморщенным в попытке удержать очки поближе к переносице носом, и обветренными губами, и едва заметной щетиной. Ему жутко захотелось погладить волосы, поправить воротник рубашкиочередной непонятно-синтетической рубашки, а ведь у него такая капризная кожа, но не место. И пока еще не время. Нужно было сначала выяснить одну вещь. Мстислав недоуменно признался себе, что назвать этих двоих по имени просто не может. Не может сказать «твои бабы», они никакого отношения к Сенечке иметь не могут. Они вообще на него никаких прав не имеют, потому что Сенечкаего и только его. Он выдавил:
- Эти... две... тут?
- В гостях, - как зачарованный, отозвался Арсений.
Мстислав вдавил его в квартиру, закрыл за собой дверь, прислонился к ней и сказал:
- Одевайся и поехали.
- Куда?Арсений стоял у противоположной стены и мял в руках что-то похожее на полотенце.
- Домой.Мстислав отлепился от стены и приблизился к нему.К нам домой, - прошептал он, замерев совсем рядом.
- А...Арсений растерянно смотрел на него.Надо же собраться.
- Сенечка, хороший мой, - не выдержал Мстислав и обхватил его лицо своими руками.Возьми только самое необходимое, то, без чего не обойдешься, остальное купим.
Арсений поднял руки и положил их поверх рук Мстислава.
- А... они?Арсений явно мучился той же проблемой, что и Мстислав пару минут назад, будучи не в силах как-то обозначить двух людей, заявивших права на его жизнь без его особого согласия, и восемь лет этим правом пользовавшихся.
- Квартира чья?ласково, но настойчиво спросил Мстислав.
- Мамина,смущенно признался Арсений.Мама ее приватизировала перед своим отъездом, а на меня оформлена аренда квартиры.
- Вот даже как,от радостного злорадства Мстислав даже руки опустил.Ну так будешь сдавать от маминого имени, и дело с концом. Собирайся.
- Сдавать?Арсений явно не решался сделать последний шаг.
- Сдавать. Хочешьим, хочешькому другому, какая тебе разница, главное, чтобы квартиранты были хорошие. Давай собирайся. Документы, самые важные личные вещи, а остальное приложится.И глядя на зачарованно смотревшего на него Арсения, Мстислав ласково подтолкнул его в комнату.Давай.
Арсений зашел в нее, но вернулся.
- У меня есть немного денег, - зловеще предупредил он.Поэтому я не беру вещи, но я куплю новую одежду себе сам.
- Хороший мой, конечно!счастливо воскликнул Мстислав.Все, что захочешь!
Арсений был готов через пять минут. Поставив не самую большую дорожную сумку, которая при этом не выглядела слишком туго набитой, у ног Мстислава, он начал обуваться. Мстислав с огромным удовольствием придержал его за бедра, умудрившись на ощупь проверить, не сильно ли его Сенечка похудел за целых три дня без него. Арсений выпрямился и ткнул его в грудь.
- Веди себя прилично, Пархомов!прошипел он. Эффектность ситуации портили довольно подрагивавшие уголки рта, но Мстислав великодушно решил их не замечать. Вскинув руки с открытыми ладонями, он кротко и виновато улыбнулся.Бери сумку, - буркнул Арсений.
Широко улыбаясь, Мстислав подхватил сумку и вышел на площадку. Арсений быстро написал записку, положил ее на телефонную полочку, запер дверь и обернулся к Мстиславу, усердно излучавшему флюиды счастья. У него хватило благоразумия не тискать Арсения в лестничной шахте, но, проследив за тем, чтобы Арсений сел и был тщательно пристегнут, он поставил сумку в багажник, сел на водительское сиденье и дал волю рукам.
- Мы так и будем как малолетки на лавочке перед подьездом тискаться?возмущенно прошипел Арсений немного времени спустя. Мстислав облизал губы, согласно кивнул головой и признал, что машинахорошо, но дома лучше.
Дорога домой заняла подозрительно мало времени. Мстислав вытащил Арсения из машины, затолкал в дом, прижал к входной двери и как следует обцеловал, общупал и обтискал. Да, это был его замечательный, восхитительный, строптивый Сенечка, который с готовностью отвечал на ласки, но и приложить мог чем тяжелым, если ему что-то не нравилось.
- Как романтично!огрызнулся немного времени спустя одурманенный Арсений, заправляя рубашку в брюки.У входной двери, в прихожей! Я могу сначала переодеться во что-нибудь более домашнее?
- Я могу помочь, - похотливо блестя глазами, предложил Мстислав, активно гладя его по спине.
- Ты? Кажется, ты можешь помочь только раздеться, - вздернул нос Арсений, ласково оглаживая его плечи.Я голоден.
- А я как раз в супермаркете закупился. Можем устроить пир, - в ухо прошептал Мстислав, в перерывах между увлеченным изучением шеи при помощи губ и языка.
- И все пакеты, конечно же, в машине?
- Конечно!Мстислав оторвался от шеи и возмущенно посмотрел на него.
- И когда они окажутся на кухне? - прищурился Арсений. Мстислав сделал шаг назад и жалобно посмотрел на него. Арсений ответил ему непреклонным взглядом и пошествовал в спальню. Мстислав посмотрел ему вслед шальным взглядом. Хорошо-то как! Нет, все-таки он молодецтакую идею с лету задумать, ее осуществить и так ей наслаждаться. Широко улыбаясь, он пошел за вещами.
Арсения на кухне еще не было. Мстислав рассовал продукты в холодильник, торжественно чмокнул бутылку с шампанским и засунул его на верхнюю полку, взял тюбики с кремом и сумку и пошел наверх.
Уже переодевшийся Арсений смотрел на одежду, брошенную посреди комнаты.
- Что с ней делать?поинтересовался он у Мстислава, поставившего сумку у стены.
- Торжественно сжечь,предложил Мстислав, бросив крем на кровать.А потом устроить торжественный пир по поводу торжественного сжигания.
Он обнял Арсения сзади и пристроил подбородок у него на плече.
- В спальне, - промурлыкал Мстислав.Так ведь, Сенечка?
- Только не на шелковых простынях!поджал губы Арсений, изогнув шею, чтобы можно было смотреть на Мстислава.
- Застелим льняные, Сенечка, - охотно согласился Мстислав.
- А свечи?
- Зажжем много-много всяких разных свеч, Сенечка, - улыбнулся Мстислав прямо ему в губы.
- И фрукты?прошептал Арсений, совершенно не уворачиваясь.Мы ведь захватим фруктов?
- Приволочем всяких вкусных фруктов, Сенечка!хрипло отозвался Мстислав.
- И шампанского?соблазнительно промурлыкал Арсений. Мстислав не сдержался и издал полуехидный-получувственный смешок.
- И ледяного шампанского, Сенечка!
И новые очки, Сенечка!
Маленькое дополнение к "И ледяного шампанского, Сенечка!"
Посвящение: Дорогая alinkinaweter, это тебе!
Мстислав вернулся домой после двух часов общественно-полезных работ. За те пять дней и пятнадцать часов, которые они с Сенечкой учились жить вместе, они успели четыре раза организовать баньку, два раза съездить в торговый центр за одеждой Сенечке, один раз за продуктами, пять раз поссориться и поиметь отличный секс бесчисленное количество раз плюс пять. Один раз, правда, Сенечку пришлось отпаивать коньяком: он позвонил Мстиславу и попросил забрать его от районного суда. Мстислав прилетел туда быстрее ракеты, обнаружил Сенечку прятавшимся за углом здания, перепугался, потому что по приятному зеленоватому оттенку лица можно было подумать, что как минимум с него в судебном порядке стребовали штраф за переход улицы в неположенном месте, усадил его в машину, зеленея при этом сам, трясущимися руками завел своего зверя и погнал домой. Сенечка слегка ожил. Если быть точней, сначала он позеленел еще больше, вцепился в панель, а потом высказал свое негодование по поводу несколько самонадеянного стиля вождения Мстислава. Очень вежливо. Но Мстислав восхитился. Некоторые вещи стоило записать, выучить наизусть и применять при разборках с поставщикамитак далеко еще никого не посылали. Подъехав к дому, Мстислав выскочил из Кайенна, резво его обогнул, открыл дверь и вытащил снова приунывшего Сенечку. Коньяк оказался весьма кстати, а затем Мстислав раза три продемонстрировал, как высоко он ценит Сенечкину самостоятельность: оказывается, свиноматки отказались идти в ЗАГС с целью оформления развода, и Сенечка, тщательно изучивший вопрос тайком от него (отличник хренов), пошел в районный суд, напоровшись по дороге на них. До мирового судьи он дошел, учитывая то, что эти две свиноматки высказывались совершенно неизобретательно, но нецензурно и очень громко, уже в стрессовом состоянии; в качестве маленькой мести попутно оформил заявление на субаренду квартиры, а потом пошел откат. Сил у него хватило ровно на то, чтобы позвонить Мстиславу и остаться дожидаться его. Ну как не быть в восторге от такого сокровища? Нет, Мстислав определенно молодец, разглядев такой клад под дешевенькими полиэстеровыми брючками! Тайком от Сенечки он связался со знакомым приставом, походившим на мастино неаполитано и щеками и хваткой, объяснил ситуацию, пообещал сделать ремонт на даче, и все исключительно за спасибокак законопослушный гражданин он не может не уважать все институты судебной властиа взамен выразил надежду на то, что приставо неаполитано лично проконтролирует процесс доставки судебных документов и исполнения решений суда. Сенечка еще не знал, Мстислав очень надеялся, что его самоуправство не раскроется как можно дольше, но тщательно следил за наличием шампанского или коньяка в надежде на то, что напоить Сенечку успеет куда раньше, чем пострадает его несчастная черепушка. Но это малое наказание за счастье иметь под боком, да и вообще иметь в самом неонтологическом смысле, такое невероятное сокровище. Только эти очки...
Денег у Сенечки оказалось не очень много, их хватило ровно на полтора похода в торговые точки, способные обеспечить солидной одеждой, что успешно заняла целых пятьдесят сантиметров гардеробной штанги, на которой должна была висеть одежда. К глубочайшему разочарованию Мстислава, который очень даже хотел увидеть на нем еще и песочного цвета джемпер (дорого), зеленый (зеленый?! блондину?!!), оранжевый (см. выше), цвета индиго (я же сказал, см. выше!), шелковую рубашку с замечательным рисунком (шелк? зимой? с ума сошел?), серые, темно-синие и еще одни темно-синие, но чуть расклешенные джинсы (да есть же у него одна пара!); хотя безо всего было еще лучше. Мстислав где подлой лестью, где давя на совесть, втюхал ему три совершенно новые пары обуви, пылившиеся у него, благо хоть размер обуви у них был почти одинаковый. Сенечка был благодарен, оценил, но в восторг не пришел, все-таки вкусы у них были тоже разные. Потом ему чуть ли не на коленях пришлось упрашивать совестливого Сенечку не париться по поводу коммунальных услуг, страховок и прочих радостей, за которые Мстислав до этого платил сам и с удовольствием продолжит традицию, и не рваться отдавать денег ровно на половину платежей. Да, такими темпами и ящик коньяка уйдет в два счета, и придется Мстиславу перейти на валерьянку. Хотя он снова проявил недюжинный ум и смекалку, коварно вытянув из Сенечки признание, что ему нравилось готовить, и тут же выцыганив обещание делать это регулярно; сам Мстислав готовить не любил, хотя от хорошо поесть не отказывался даже в период особо злостного гриппада-да, было и такое, лет двадцать пять назад; для этого и потребовалось всего ничегобанька, бутылка шампанского после, и... Ну, тут даже не самый стыдливый Мстислав кокетливо засмущался, вспоминая. Почему-то Сенечка будил в нем самые непристойные желания. Самые противоречивые желания, если быть точней. Мстислав был готов горы свернуть ради Сенечки, но при этом не рисковал вмешиваться в его со свиноматками отношения, ну, почти, уважая его право самому действовать. Он тщательно следил за тем, чтобы у Сенечки всегда был доступ к крему или оливковому маслу, и с каким-то удовлетворением созерцал раздраженные места на его коже, оставленные его щетиной. Он был готов расчищать снег, колоть дрова, все, что угодно, но только не готовить. Можно же на худой конец и в кабак зарулить. И то, что Сенечка однажды пришел домой с целыми двумя кулинарными книгами, которые, сняв свои ужасные очки, начал изучать, удобно устроившись на диване, было просто подарком небес. Тем более что Сенечка неплохо готовил. Съедобно, признался Мстислав. В кулинарии он разбирался на уровне «вкусно-съедобно-несъедобно», и у Сенечки был потенциал. У Сенечки был ого-го какой потенциал!
Так что в общем и целом жизнь была восхитительна. Только снега было много. Сенечка выгнал его чистить снег после очередной попытки поэкспериментировать, на сей раз на кухонном столе. Ну да, столешница мраморная, приятного мало. Но можно же минуты три потерпеть! Чисто в научных целях, за сколько времени она нагреется до приемлемого состояния. Но увы, Сенечка величием эксперимента не проникся. Зато в ближайшие три дня можно не бояться очередного задания партииснегопада не ожидается, а двор и подъездную дорогу Мстислав расчистил чуть ли не до самого города. Хотя Сенечка, зараза такая, придумает что-то еще. Все-таки бабье царство на него однозначно повлияло крайне негативно в плане коварности и бессердечности. Но Мстислав не отчаивался, существует немало приемов и методов перевоспитания, и первыйласка. Баньку опять же можно вытопить, в честь Старого Нового года. Мстислав ухмыльнулся. И шампанского в холодильник засунуть. Сенечка испытывает к нему странно нежные чувства, от которых и Мстиславу перепадает от всей широты недолюбленной души. Мстислав снял ботинки, всунул ноги в домашние туфли и походкой сытого тигра пошествовал на кухню. Сенечка вытирал посуду, попутно высматривая что-то в кулинарной книге. Из духовки доносились съедобные, да что там, вкусные запахи. Мстислав подкрался к нему сзади и прижал к себе, предусмотрительно кладя руки на бедра, чтобы в прямом эфире реагировать на смену настроений, так сказать. Настроение поднялось. У Сенечки, несомненно. Настроение Мстислава тоже оживилось. Шаловливо прикусив мочку уха и поморщившись оттого, что дужка очковта еще оглоблянехорошо так нацелилась ему в глаз, он потерся подбородком о его шею и промурлыкал: