Они в очередной раз помолчали. Варя теперь держала двумя руками его руку, а Виктор положил сверху вторую руку.
Скажи. Я боюсь ошибиться.
Ты не ошибешься. Герман попросил меня поговорить с тобой. Ты не против, если он поживет с тобой? У тебя в семье.
Боже мой, Варя, ну как я могу быть против? Сын. Он у тебя все эти годы был. Понимаешь? Был! А у меня наша встреча с ним перед глазами стоит. Ночью проснусь, и заснуть не могу.
Витя, успокойся. На эту тему надо спокойно говорить. Ты не один. У тебя жена, дочь.
Ты не поверишь, буквально, на днях мы с Натальей о Германе говорили. И она, толи в шутку, толи в серьёз предложила его к нам взять. Ну что ты нахмурилась? Это просто разговор был. И Ленка очень обрадовалась, что у неё брат есть.
Значит, ты уже говорил с ними о сыне?
Ну да. В тот же вечер, как мы в аэропорту встретились.
Хорошо. Чтож, можно предположить, что у тебя хорошая семья.
Варя, не рви мне душу. Прошу, не смотри так. Мне, по-видимому, нельзя с тобой долго общаться. Чтож у меня за сердце такое? Почему вы там обе помещаетесь?
Обыкновенное мужское сердце, вздохнула Варя, у тебя оно отличается только тем, что болит. Возможно, слишком совестливое. Знаешь, ты пожалуй поцелуй меня.
Губы и щеки Вари оказались солеными.
Ты плачешь? Варя, милая , ты надолго уезжаешь?
Прекрати, Витя. Ну, прекрати. Не пользуйся минутной слабостью женщины. Давай лучше договорим, о Германе. Во первых, тебе надо обстоятельно поговорить с женой и дочкой. Очень обстоятельно и серьёзно. Твой сын уже не ребенок. Мы вот сейчас с тобой расстанемся, и у тебя много чего в голове проясниться. У тебя собственные обстоятельства откроются, о которых ты сейчас даже не предполагаешь. Согласен?
Да, Варя, ты права. Я и сам все обмозгую, и со своими девчатами поговорю. Ты права.
Что я тебе заранее могу сказать? Если у тебя возникнет желание усыновить Германа, не перебивай меня, если возникнет, то я, уезжая, сведу тебя с адвокатом. Он будет готов к этому. И проблем не будет. Знаешь почему? В свидетельстве о рождении ты записан отцом. Он Викторович.
Боже мой. Я все это время был отцом. Почему же ты от меня это скрыла? Неужели ты думала? Да нет, не могла ты так думать. Я же тебя знаю. Ты расскажешь мне о нем?
Конечно, Витя, конечно. Тебе надо будет подготовиться к встрече с ним. Он не простой. Самое главное в нем он личность. И с ним придется находить особый язык. Его нельзя поломать. Я знаю, уверена, что вы поймете друг друга. Витенька, я очень надеюсь на тебя. Я тебе всё о нем расскажу. Нам надо будет еще один раз встретиться. Ты дома поговоришь с женой, а мы с Германом все окончательно обсудим. Мы ведь с ним много о тебе говорим. Ты будь готов к тому, что он тебя хорошо знает. Я понимаю, какую проблему я обрушила на тебя. Но ты же сильный. Ты у меня умный. Другого отца у моего сына просто не могло быть. Ты это понимаешь?
На этот раз губы Вари были не солеными.
Варя.
Все, милый мой, родной. Всё, всё. Расстаемся. У меня здесь на набережной машина стоит меня ждет. Тебя куда подвести?
Этого мне только не хватало. Я пройдусь. Проветрюсь. Ладно, иди. И знаешь, пусть мне Герман позвонит.
Все правильно, Витя. Я ему скажу.
Снег прекратился. Вокруг фонарей на ветках дрожали золотые круги, а под ногами скрипел свежий ледок. Я иду в новую семью. У меня новая семья, с каждым хрустом под ногами стучало в голове. Совершенно новая, неожиданная, о которой я еще несколько дней назад и думать не мог. Какая она будет. Это все зависит от меня.
Глава девятая. Ё моё
В полночь оркестр сделал очередной перерыв. Игорь спустился с подиума, сел за стоящий рядом свободный столик и поманил к себе проходившую мимо официантку. Попросил принести кофе.
Может быть, поешь что-нибудь, Игорек? спросила девушка, у меня цыпленок табака остался, принести? С гарниром.
Неси, чуть подумав, устало сказал Игорь, я заплачу.
Да брось ты. Как не родной. Я же у тебя никогда не возьму деньги. Вот если бы ты меня замечал, как сыр бы в масле катался, девушка остановилась рядом и игриво толкнула Игоря в плечо бедром.
Люська, отстань. Смотри, вон, Тарахтелкин с тебя глаз не спускает, он кивнул в сторону ударника, все еще сидящего за своими барабанами, он весь на слюни изошел, с твоих роскошных бедер глаз не сводит. Только мигни ему.
Пусть ему его жинка мигает, она вон, уже в фойе сидит, караулит.
Люська вздохнула, старательно смахнула со скатерти крошки и села на стул напротив Игоря.
Устала?
Девушка молча кивнула и оглядела зал. Большая компания, занявшая сдвинутыми столами пол зала шумно «гуляла».
Я так поняла, что они еще часа два намерены шуметь? Ты не слышал? Говорят, что они в Лас-Пальмасе больше месяца стояли. Барахлишка много привезли. Чё они вам говорили?
Просили не уходить. Вперед заплатили. Ты это, принеси. А то сейчас нас маэстро кликнет, и я без твоего цыпленка останусь. А у меня горло пересохло.
Слышь, Люсь, вслед уходящей девушке, ты принеси мне только кофе, а цыпленка заверни мне с собой. Сделаешь?
Сде-елаю, со вздохом согласилась и, махнув рукой, ушла.
Что она тебе принесет? с подиума спросил пианист Миша.
Миша встал, взял лежащее на крышке пианино полотенце, вытер руки, шею и, оставив на шее полотенце, спустился к Игорю. Со вздохом тяжело опустился на стул. Миша полный, с кучерявой гривой волос еврей. Он маэстро. Руководитель и, несмотря на молодость, отец родной всего небольшого коллектива. На нем все. Организация, переговоры с администрацией ресторана, с другими заказчиками, а значит и распределение денег. На нем и улаживание непонимания с другими людьми, из разных «органов», отделов и ведомств. За ним коллектив оркестрика, как за каменной стеной. Миша моложе Игоря года на три, четыре, но отношение у Игоря к нему уважительно-почтительное. У Миши музыкальное образование, а главное он прошел школу концертной деятельности ни где-нибудь, а в Москонцерте. За какие грехи его разлучили с таким «хлебным» местом, он не распространяется, как и о том, что его занесло в края заполярные. А если разговор и касается вопросов «хлебности», то он говорит «Мальчики! Кто видит себя красивым полярником и мечтает о большой заполярной пенсии, тому со мной не по пути. И кто держит себя за большого музыканта, мы с ним тоже в разных вагонах едем. Я сюда приехал забрать свой мильён и уехать. В этом красивом городе так много денег, что можно, если задержаться, вкус себе испортить». Ему все верили. Народ в оркестре неустойчивый, любители, не все местные. Мишу все слушают. И на репетициях и в быту. Миша, если не деньгами, то советом всегда поможет. Он так и говорит: «мой совет дороже денег».
Жаль, не успел, хотел стакан «Боржоми» попросить.
Я скажу, Игорь встал и направился вслед за официанткой на кухню.
Миша кивнул и принялся разглядывать веселящуюся компанию. Покачиваясь, к нему направился молодой моряк с двумя галунами на погонах, и с распущенным ниже второй пуговицы узлом галстука. У самого стола, где Миша сидел, моряка догнала девица и повисла у него на плече. Моряк обнял её за талию и обратился к Мише.
Паря! Видишь, девушка танцевать желает?
А я отдохнуть хочу, Миша доброжелательно разглядывал желающих танцевать, я щас, пару минут посижу, стакан воды выпью и к вашим услугам.
Паря! Мы полгода не отдыхали. Ценишь?
Понял, милые, ценю. Што танцевать будем?
Танго, с ударением на «о».
Моряк достал из кармана брюк пачку денег и, плюнув на пальцы, «отслюнявил» красный червонец, хлопнул им по столу.
У вас этот, на черном, красивом кларнете лабает это, там-тарам, он показал, будто сам в руках кларнет держит.
Понял. «Маленький цветок». У вас хороший вкус, капитан. Щас сбацаем.
Миша смахнул со стола деньги так, что любой любопытный бы не понял, куда бумажка делась. Моряк с пьяным замедленным удивлением проследил исчезновение денег, кивнул и развернул подругу в зал.
Шеф, обернулся к Мише, мы в ожидании.
Ага, успокоил его Миша, щас.