Приказание было выполнено. Крамольная строка исчезла, а вслед за ней и интрига, удерживавшая толпу у ворот.
* * *
Пока машина петляла по улочкам города, сидели молча. Как только выехали на шоссе, капитан осторожно положил руку на плечо шофера.
Притормози, друг, на секундочку, я гляну. Не попутчики ли это мои?
Справа от шоссе, скрываясь от палящего солнца, под разлапистыми ветвями дерева приютился грузовик, в тени которого небольшая группа совсем юных выпускников училища вкушала дневную трапезу.
Дубровский! Откуда и куда? Говорили, будто ты в госпиталь угодил, старший лейтенант выпрыгнул из кабины грузовика и легко взбежал по насыпи.
Завидев щедро украшенного орденами военного, молодые внизу перестали жевать и поднялись с земли, стоя приветствуя боевого офицера.
Не верь слухам! твердо возразил капитан, из отпуска возвращаюсь. Слава Богу, тебя встретил, вместе поедем, вот только с товарищем попрощаюсь. Кстати, познакомься.
Старший лейтенант небрежно кивнул в сторону штатского, явно проигрывавшего по всем параметрам своему боевому спутнику.
Прежде, чем расстаться, хотел бы сказать тебе пару слов, неуверенно начал капитан, глядя почему-то в сторону.
Слушаю тебя.
Оказалось, что даже в таком гадюшнике, как комендатура, есть вполне приличные люди. Парень, который выдавал мне документы, рассказал, что ты в одиночку освобождаться наотрез отказался. «Мы были вдвоем, один стрелял, другой не остановил, поэтому виновны оба». Знаешь, как это называется? Благородство. Чего в России всегда в избытке было.
Северов поморщился и недовольно покачал головой.
Ну ладно, заспешил капитан. У войны одно серьезное преимущество: она способна сочетать не сочетаемое. Так что, может быть, наши жизни еще где-то пересекутся.
Скажи на прощание, откуда у тебя такая благозвучная фамилияДубровский? поинтересовался Северов, пожимая руку собрату по несчастью.
Это длинная история, оживился капитан. Обещаю рассказать подробнее при нашей следующей встрече. А сейчас
Он развел руками, затем повернулся и уверенно зашагал под откос к ожидавшим его солдатам.
* * *
Генералон тоже человек, только одетый в добротную форму. Кроме того, позади у негопрожитые годы и серьезные поступки, которые он совершал, но о которых предпочитает молчать.
Когда Северов вместе с Григорием вошли в кабинет, генерал поднялся из-за стола и почему-то улыбаясь пожал им руки.
Григорий Федорович посвятил меня в историю, связанную с вашим ночным пребыванием в комендатуре. Как там, в неволе?
Весьма полезный опыт.
Для чего?
Для того, чтобы туда больше не попадать.
Генерал по достоинству оценил неожиданный поворот в беседе. Он совершенно не по-генеральски, а по-человечески рассмеялся и на какое-то время перестал быть военным. Даже хорошо отглаженная, сшитая из особой ткани военная форма выглядела на нем теперь как дорогой костюм, в меру декорированный яркими орденскими колодками.
После нескольких глотков горячего чая, поданного в граненых стаканах, хозяин кабинета резко сменил тон и заговорил серьезно.
Время и складывающаяся обстановка заставляют меня быть с вами предельно откровенным.
Спасибо.
От неожиданной благодарности у генерала подскочили вверх сразу обе брови, но тут же вернулись на свое место.
Начну с весьма печального признания. Район дислокации немецкой группировки «Север», куда вы направляетесь, превратился с некоторых пор в проклятое место, в кладбище для людей, посылаемых туда нами и нашими военными коллегами. Причем мы теряем не новичков, а людей с солидным опытом нелегальной работы.
Григорий Федорович ознакомил меня с материалами немецкого следствия по одному из дел, добытые нашей диверсионной группой.
И какое впечатление?
Двоякое. С одной стороны, трагическое, с другой, весьма поучительное.
Давайте второе.
Провалы произошли из-за предательства людей, рекомендованных Центром.
По-вашему выходит, в провалах виноват Центр?
Виноваты немцы, которые умело используют шок для воздействия как на войска, так и, в особенности, на население.
Ну а если быть ближе к нашим делам?
Григорий уловил нотку раздражения в голосе начальства, но останавливать подопечного было уже поздно.
А если ближе, то главный момент заключается в том, что подбирали людей в спешке в условиях стремительного приближения противника, но все же при Советской власти. А действовать им пришлось в условиях жесткой немецкой оккупации, к чему не все оказались готовы. Как говорил один небезызвестный мудрец: «Бытие определяет сознание», а от себя добавим«и поведение человека тоже». Вот и всё.
Генерал впал в молчаливое размышление, после которого можно было ожидать любого решения. Наконец он поднял голову и внимательно посмотрел на Северова.
К сожалению, вынужден с вами согласиться. Но не могу обещать вам ничего лучшего. Пока и вам предстоит действовать именно в этих условиях, которые будут меняться в прямой зависимости от положения на фронтах.
Именно к этому мы и готовились, решил напомнить о себе Григорий.
Великолепно. Тогда давайте определимся со сроками.
Григорий знал, что демократичное «давайте определимся» на деле означало: «Я отдам приказ, а вы исполняйте».
Генерал перевернул несколько страниц в календаре.
Итак, суббота на следующей неделе. К сожалению, я буду отсутствовать, так что, если возникнут проблемы, мой зам. Щербаков на месте. Какие есть вопросы или просьбы ко мне?
Григорий неопределенно пожал плечами.
У меня есть не то, чтобы просьбы, а два сообщения, сказал Северов.
Слушаю вас, и генерал нетактично посмотрел на часы.
Но это Генриха нисколько не смутило.
Поскольку средой моего обитания, как вы сами определили, будет кладбище и дело мне придется иметь с мастерами дел гробовых
Кладбищеэто сказано не очень удачно, признался генерал и вновь бросил взгляд на настенные часы. Давайте, пожалуй, закругляться, указательным пальцем правой руки он обозначил, как это будет выглядеть в пространстве. Вокруг Пскова сосредоточены значительные силы противника, нацеленные на то, чтобы перерезать железнодорожное сообщение с Ленинградом. В этом случае город и флот останутся без снабжения. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это в свою очередь может достаточно серьезно повлиять на весь ход войны. С другой стороны, противник несет серьезные потери на юге, и мы предполагаем, что значительную часть псковской группировки он в ближайшее время будет вынужден перебросить именно туда, поскольку других резервов у него пока нет. Итак, планирует ли противник продвигаться далее на север или повернет на югвопрос жизни миллионов наших людей, как военных, так и гражданских. Вот такова цена задачи, которую вам предстоит решить, причем в крайне непростых условиях.
Я ознакомился с материалами, добытыми нашей диверсионной группой.
Ну и как?
Снимаю шляпу перед профессионалами высочайшего класса!
Это наша элита! не сдержал довольной улыбки генерал. Правда, тут же спохватился и вновь глянул на часы. Итак, последний вопрос: что вам нужно для успеха?
Свобода и вера.
Что?
Вы определяете, что надо сделать и доверяете мне решать на месте, как это осуществлять. И второе, более важное: мне необходимо доверие людей, пославших меня на задание.
По содержанию всё звучало логично, но было необычным по форме, а потому непривычным. Северова не одного готовили для заброски в район Пскова. Однако прекрасное владение немецким языком благодаря матери, английским на уровне гимназии и русским от отцапрофессора славистики Дерптского университета в Эстонии давали ему серьезное преимущество перед остальными.
Но окончательно судьбу Северова решили слова, написанные в характеристике его фронтовым командиром: «В бою дерзок, но расчетлив». Этого было вполне достаточно. Генерал взял ручку и решительно написал: «Срочно на подготовку».
Сейчас, спустя несколько месяцев и после только что состоявшегося разговора, ни малейшего разочарования он не испытывал. Разумное сочетание военного с гражданским чем-то приятно напоминало генералу его самого в молодости, отчего становилось тепло на душе.