Мама, как обычно, колготилась с вареньем, на этот раз смородиновое было у нее в тазу. Света выложила на стол гонорар. За питерский тренинг она получила столько, сколько за два месяца в поликлинике.
Муж отвернулся, все это ему не очень нравилось, но он молчал, он вообще не любил разговаривать. Голос подала мама.
Трубы надо менять, напомнила она про отопление, а то зимой все перемерзнем.
Трубы поменяли, Светочка спешила уладить все свои домашние дела до осени. От Вадима приходили письмаиз Москвы, из Киева, из Риги, из Новосибирска Он звонил почти каждый день, Светочка закрывалась в ванной с телефоном и в эти моменты была похожа на страуса, который уверен, что его никто не видит, когда он зарывается мордой в песок.
В сентябре старший сын пошел в первый класс, Света его проводила, за ручку, с букетом и шариками. И вот наконец-то на семейном обеде по этому случаю она объявила, что увольняется из поликлиники.
Семья, естественно, заволновалась. Сестры завизжали:
Ты бросаешь работу!
В больнице у тебя зарплата! Стабильная!
Стабильная зарплата в три копейки, это она на всякий случай уточнила.
Ну и что! Тебя все уважают! Ты скоро будешь завотделением!
А с этим у тебя что будет?
Гонорар, пыталась она успокоить, и творчество
Про творчество никто особо не расслышал, а гонорар при всем очаровании не вызывал доверия.
Какой-то непонятный гонорар! Сегодня он есть, этот твой гонорар, а завтра его нет!
Завтра я вылетаю в Иркутск, наконец-то сказала самое главное Света. Работать.
Мама перекрестилась. Сестры поснимали сланцы. Муж не выдержал. Он хотел возразить, но передумал и вышел из-за стола.
И опять чемоданчик, и снова пакуем вещички. Куртку, туфли, Чебурашку Муж протянул ей конверт:
Это тоже возьми.
Света увидела конвертик и присела. Это было ее же собственное письмо к Вадиму.
И как она могла оставить письмо на столе, ей было непонятно. Ведь прятала, скрывала эту связь, ни в коем случае не собиралась с мужем разводиться. Когда Вадим приезжал в ее город, она прикрывалась, чтобы объяснить, где была ночью. И помогала на дежурстве, и вела занятие в институте, и у подружки гипертонический криз И вдруг оставила письмо.
Она положила в карман этот конверт и ничего не сказала. Врать было некогдаза ней приехало такси.
Я все объясню. Это она на крыльце сказала. Когда вернусь
Светочка вышла за калитку к машине, и тут ее резко ударило в спину. Так сильно, что она вскрикнула и упала руками на капот. Голова закружилась от боли, она не сразу поняла, что это было. А это были всего лишь сланцы, резиновые, сложенные подошвами вместе. Муж прицелился между лопаток и метнул их с крыльца. «Спасибо, что не нож», подумала она и покатила.
Конечно, она рассказала об этом Вадиму и показала свое письмо, неотправленное. Пока летела с пересадкой до Иркутска, все время представляла, как расскажет, как покажет синячину на спине, спросит обязательно жалобным голосом: «И что теперь делать?» Предполагала, разумеется, как отреагирует маэстро на такую новость
Вадим рассмеялся, когда услышал про сланцы и про письмо, которое она случайно забыла на столе.
Случайно! Он долго хохотал. Светочка! Случайно? Только мне не рассказывай, милая моя Мужу расскажи, а мне не говорислучайно. Ни за что не поверю Ты хотела от него освободиться, я это знаю, меня невозможно обмануть.
Вадим смеялся, и она смеялась. Потому что рассказала об этом не дома, не в своем городе и не в Москве в гостинице, а в Иркутске, точнее, на берегу Байкала. А до Байкала от нашего городао-го-го сколько верст. Так далеко, что, когда сидишь в нашем городе, кажется, что нет никакого Байкала. А когда стоишь на берегу Байкала, то все проблемы, которые остались в нашем городе, кажутся маленькими-маленькими по сравнению с этим огромным северным морем.
Байкал ругался. Приходилось отскакивать от неожиданно сильной волны, но брызги попадали в лицо и на одежду. У горизонта Байкал добрел, закатные лучи резали небо, все сияло И Светочка сияла. Она казалась себе смешной в специальном костюметеплом, непромокаемом, который ей вручили на турбазе. Из капюшона торчали одни глаза, дождь стучал в козырек шумно, как по крыше.
«И что теперь будет?» Об этом она спрашивать не хотела. Вадим рядом, значит, все будет хорошо. Это казалось понятным.
Вот бы увидеть себя с самолета Она вздыхала, прижимаясь к его плечу. Пролистать, проглядеть все, как фильм
Какой запах! Вадим потянулся с наслаждением и глубоко вдохнул. Чувствуешь разницу? Чем пахнет твой Дон? Рыбой, тиной Море Моресолью и водорослями А Байкал пахнет чистой родниковой водой
Да, запах сумасшедший, сказала она и засмеялась. Это я не про Байкал, я про уху!
Уху готовили друзья Вадима. Он всем представил девушку«моя Светочка», и это тоже успокоило хрупкое женское сознание.
Ужинать сели в маленькой деревянной столовой. В баньке дымилась труба. За калиткой ходили лошади с жеребятами, хвостами отгоняли комаров. Гуси тянули толстые шеи и сами уходили ночевать в сарай.
Светочка дула на горячую ложку, хотелось поскорее остудить дикое мужское кушанье. Вадим спросил:
Тебе здесь нравится?
Да ответила она. Как будто я всегда здесь была.
Короче, как говорят психологи, удаленность от проблемы значительно сокращает размеры самой проблемы. Для этого, между прочим, мы с вами и должны к концу рассказа запланировать себе нормальный отпуск. А насчет того, что будет дальше, Вадим изложил свой план. Он придумал делать свою сетьтакую структуру, с представительствами во всех крупных городах России, где будут работать психологи по его методике.
И они полетели! Три года, чесом, как артисты, по всей стране, с самолета на самолет, из города в город. Вокруг Вадима образовался широкий круг людей, у Светочки появились те самые единомышленники, о которых она мечтала. И где-то там, в этой толпе, возникла одна нехорошая женщина.
Откуда она взялась? Светлана помнила это знакомство, которое она сама и спровоцировала. Приехали на семинар в Рязань, его устроил институт МВД. После своего выступления Вадим начал отвечать на вопросы из зала. К нему поднимались люди с проблемой, и он ее на глазах у публики решал. Да, чудеса исцеления, именно это он демонстрировал.
Вышла девушка, сразу стала плакать. «Что с тобой, дитя мое?» спросил Вадим. «Боюсь, говорит, защищать свой диссер». «А чего так?» «А потому что от волненья я начинаю сильно заикаться». «Да? он удивился. Ты и сейчас заикаешься? Я не заметил».
Маэстро взял девушку за руку, потрогал пульс. «Ну, расскажи, откуда ты, какая тема диссертации?» Девушка, спотыкаясь на первых буквах, начала отвечать. Вадим покрепче взялся за ее ладонь и начал разминать ей пальцы, а сам выспрашивает: «Сейчас ты вроде бы не сильно заикаешься?» «Да, она заплакала. А на публике сильно».
Вадим ей дальше зубы заговаривает и массаж не прекращает: «Сколько тебе до защиты осталось? Неделя всего?.. За неделю такие вещи не исправишь, сказал он. Но ты не волнуйся. Заикайся себе на здоровье. Тебе-то что? Пусть комиссия мучается. Какая разницадвадцать минут ты будешь выступать или сорок? Все потерпят. Раз тебя до защиты допустилиуже не запорют». Он отпустил ее руку и улыбнулся: «Ну вот, согрелась, деточка. И заикаться, кажется, тоже перестала?» И тут бедняжка отвечает четко и спокойно, ни разу не споткнувшись: «Да Правда, запороть не запорют. А что же я тогда переживаю?»
И вот после этого невинного действа в перерыве подходит к Вадиму женщина в погонах и представляется: «Рязанская Академия МВД».
В чем же научность вашего метода? спрашивает его она и тут же начинает строить глазки. Вы обаятельный мужчина, у вас есть сила, это видно, это ваш дар от природы. Но простите, Вадим, при чем тут психотерапия?
Светочка стояла рядом. Она в отличие от многих видела: Вадим проголодался и устал. Семь часов работы, два кофе-брейка и один поспешный обед. Вокруг было много людей, со всеми нужно было поговорить, улыбнуться и, мило попрощавшись, отъехать в ресторан на ужин. И вдруг какая-то нахалка задает маэстро глупые вопросы
Да, ответил Вадим. Вы правы, я простой шарлатан, уж простите, что избавил девочку от проблемы.