Альберт откровенно бычился:
У меня к вам? У меня к вам претензии? У меня к инфузориям претензии?
Никаких актиков в природе не существовало, Светочка взяла со стола пачку чистой бумаги и сделала Вадиму глазамизырк.
Нужна ваша печать, Альберт Валентинович, навешивала она. Это формальность, для налоговой Можно у вас в кабинете? Давайте вместе? Быстро сбегаем, печатьку шлепнем?..
Она взяла злодея под руку и потихоньку, потихоньку вывела из зала. Работа была ювелирной, Вадим оценил.
Инфузории! из коридора доносилось. Тля! Бычий цепень!
Света бежала за Альбертом. Далеко! На другой этаж, в его кабинет, на сверкающем мраморе каблучки ох как скользили. «Все вылизано, все блестит в этой конторе, а внутри все больное, запущенное. Альберта нужно срочно спасать», решила она.
Да, этого злобного карлика нужно было спасать. Иначе завтра все, кому интересно, узнают, что Вадим Дыгало провалил свой проект в питерской конторе. Это будет провал Вадима. И Светочкин тоже.
При таком скользящем разбеге мыслей она ухватилась за первое, что пришло ей в голову. Когда Альберт открыл кабинет и небрежно оставил в замке связку ключей, она подскочила как кошка к этим ключикам, сцапала их и положила себе в лифчик.
Да, Альберт тут же разорался грубым матом, в который иногда вставлял биологические термины:
Ключи отдавай! Думаешь, я к тебе в сиськи не влезу? Да я тебя сейчас прямо тут!..
Но «комсомолка» отвечала смело и спокойно:
Простите, Альберт Валентинович. Мы не можем уехать от вас просто так. Вы сами пригласили нас, потому что вам нужно меняться. Вы передумалитакое случается Простите, но я не выйду из этого кабинета, пока вы не объясните причину.
Альберт скорчил обезьянью морду и захохотал:
Вы клоуны! Я вас заказал! Станцевалисвободны!
Не хотите говорить Я подожду.
Она огляделась, выбрала место на диване под березой и улеглась. Ее ничуть не удивило, что над диваном колосится настоящая береза. Светочка вытянула ножки и посмотрела на Альберта так, как будто он был закрыт от нее стеклянным колпаком.
Толстый человек, похожий на холодильник, пляшет под стеклянным колпаком. Прелестно! И ни капли не страшно.
Ты че тут разложилась? заорал он так, что казалось, будто его гортань вывернулась наизнанку. Че ты хочешь от меня? Тебе че надо? Бабла тебе мало? Нет, ты скажи, тебе бабла подкинуть? Я подкину Я тебе сейчас бабла подкину
Альберт бесновался, но в лифчик за ключами не полез. Шутовская натура его ликовала, молодая красивая зрительница, без сомнения, усиливала его возбуждение и подстегивала фантазии. Он открыл сейф и действительно начал швыряться деньгами. Это было весело, как в детстве, когда сестры дрались подушками. Светочка свернулась в клубок на диване, а пачки свистели у нее над головой. Ей стало любопытно, что за купюры у Альберта в пачках. Она пригляделасьАльберт швырялся сотенками. «Интересно подсчитать, подумала она, сколько денег в меня сегодня полетело?»
Альберт раскидал один чемодан с долларами, второго не было, второй в его сейф не помещался. После этого он успокоился, присел на полу под своей березой и спросил:
Откуда он знает про три года?
Какие три года? Светочка удивилась.
Твой психолог сказал: «Всего три года осталось». Кто слил?
О боже мой! она начала понимать, в чем дело. Это же игра! Обычное упражнение, это условие, как в задачке по математике
Оказалось, что Альберт скрывался три года и все три года в буквальном смысле не выходил из квартиры, даже в ларек у подъезда.
Делили лес, рассказал он. Всех положили, всех моих друзей, с которыми я начал возить дрова. Первым Славик пошел, его сожгли в тачке. Леху в ту же неделю пристрелили в подъезде. Мишка Мишка остался, но лучше бы грохнули. Его забивали два дня, он все равно выжил, сейчас в психушке от этих побоев. А я у Катьки отсиделся. Три года ждал, когда этих быков уберут. Пока их всех не закопали, на улицу ни шагу. Даже на балкон не выходил. Только нос в форточкувесна! Хламида монада! Так мы с Катькой и поженились. Она мне дочку родила, он засмеялся, а делать было не фиг, целый день в квартире.
Светочка тоже засмеялась, не смогла удержаться, победа была у нее в кармане, осталось дожать еще совсем немножко.
Кто вас кормил все это время? спросила она.
Альберт вздохнул.
Катька. В Пекин моталась, все волокла оттуда. А я с дочкой пузо отъедал. Он снова нахмурился и обиделся на Светочку за что-то. А ты мне впаривать решила! «Все менять, все менять» Катька меня спасла! Я за Катьку умру!
Да, понимаю, кивнула она.
А Манечка мальчишку мне рожает. И че на че я должен поменять? Ты понимаешь? Че тут менять?
Альберт посмотрел на тонкие коленки, которые торчали у Светы из-под юбки, и протянул ей пачку сигарет.
Спасибо, не курю, отказалась она, и Альберт снова заорал:
А че ты мне тогда втираешь? Три года! Три года! Три года жить осталосьона не курит!
Пришлось курить. И выпить тоже пришлось немножко. Смелая девушка продержала тигра в клетке до конца тренинга. Она выпустила Альберта из кабинета, только когда просветленный «Лесной массив» выходил из зала. Рубашка у Вадима была мокрой, прилипла на спине. Короче, сняли порчу. Со всей конторы. А потом была белая ночь
«А потом была белая ночь» так она в дневнике записала. Нет, не сегодня, а гораздо раньше. В другой тетрадке, тоже в клеточку, на сорок восемь листов. Только сейчас не найти той тетради, все теряется, все имеет свойство забываться и пропадать. А может быть, и хорошо, что все пропало в переездах Это ее восхищенное «а потом была белая ночь» ничем не лучше зрелого простого уточнения«руки, взгляд, ожиданье».
К тому же цвет этой ночи не имел никакого значения, потому что после тяжелого дня сил не осталось ни на романтизм, ни на прогулки по набережной Но где-то в душе, конечно, мечталось. А как же! Кто из нас, упитанных провинциалочек, не мечтал прогуляться белой ночью вдоль решетки Летнего сада! И чтобы какой-нибудь Атлант тащил тебя на руках, и чтобы шпиль адмиралтейский поблескивал Но не случилось ни в этот раз, ни в другие визитыу Светы с Вадимом не оставалось времени на гулянья.
Все было просто и понятно. Поужинали на Невском, в азербайджанском ресторане. Без выкрутасовему шашлык, ей хачапури под красное вино. Оттуда сразу вызвали такси, в лифте он ее поцеловал, в номер к нему зашли вместе. О том, что ночь белая, никто не думал, вспоминалось только потому, что за окном не темнело и от этого совсем не хотелось спать.
А что там было? Что там было, в номере, в печально известном «Англетере»? Нам интересно, нам любопытно, и очень хочется засунуть нос в дверной проемчик. «Невероятный и почти тантрический» она сама так написала, и больше никаких подробностей. Так жалко
В первый же вечер они остались вдвоем и утром решили не расставаться, Вадим решил. И в этом ничего удивительного не было. Потому что «прочная любовь и хороший секс начинаются с успешного совместного сотрудничества», это я не сама измышляю, это я Вадима цитирую. А он у нас теперь, между прочим, член Академии наук.
Он тоже оставил записи после этой белой ночи, но не в частном дневнике, а в научной монографии. Лет в шестьдесят его потянуло на сексологию, я кое-что читала из его статей. И даже перечитывала. Он вывел свой закон, закон сексуально-делового партнерства, и, кстати, этим своим законом реабилитировал внебрачные связи своих коллег, которые крутили романы с секретаршами, адвокатшами, переводчицами, аспирантками
Кому интересно, запишите, цитирую из монографии: «Совместная деятельностьэто та матрица, на которой развиваются все сильные чувства, в том числе и любовь. Если мужчина и женщина успешно сотрудничают, то именно они видят друг друга в истинном свете. И если они физически и физиологически подходят друг другу, то рано или поздно окажутся в одной постели. Это закон. А законы не знают исключений».
2. Ну и?..
Светочка вернулась домой немножко другим человеком. Издержки производства! Если начинаешь менять людей, неизбежно меняешься сам. А в городе у нас все было как обычно. Опять жара и пыль, пух тополиный Дети бросали спичкуи мягкая вата с треском расползалась, огонь пожирал этот пух за две секунды, оставляя на траве черные следы.