Теперь Орлов и Виктор, закрывшись в кабинете, каждый вечер обсуждали подробности «парагвайской миссии». Павел узнал для себя очень много полезных вещей, о которых раньше просто не догадывался. Для него стало открытием, что землю надо иметь рядом с железной дорогой или судоходным притоком реки Парагвай. Ведь без наличия коммуникаций невозможно будет вывозить лес или сельхозпродукцию. Также, Павла удивило то, что если им в будущем придётся продавать землю, то лучше всего это сделать частями Прибыль будет гораздо выше, чем за целый участок
15 мая из порта Гавр Орлов отбывал в далёкий и загадочный Парагвай. Накануне Виктор вручил ему толстенный русско-испанский словарь, папку с писчей бумагой, пачку конвертов, большую тетрадь с чёрным коленкоровым переплётом, где был записан весь план действий Павла, и тощую пачку денег:
Здесь доллары, фунты стерлингов и французские франки. Билет у тебя в каюту второго класса. Остальные члены группы русских колонистов имеют каюты третьего класса. Каждую неделю я от тебя жду писем с подробным отчётом, напутствовал Виктор Павла.
На пароходе, к своему большому удивлению и радости, Орлов встретил Владимира Дмитриевича Маковского, бывшего капитана Дроздовского полка. Он был с ним знаком ещё с апреля 1920 года. Маковский находился в числе группы из пятнадцати русских, направлявшихся осваивать Парагвай.
Через пятнадцать дней пароход прибыл в порт Рио де Жанейро. Здесь они стояли больше суток. Ещё через три дня прибыли в Буэнос-Айрес. После суточного ожидания в аргентинской столице они пересели на колёсный пассажирский пароходишко, который четыре дня поднимался по течению рек Параны и Парагвая, чтобы доставить их в Асунсьон.
Павел, ты уже побрился? послышался удивлённый голос Маковского.
Владимир, потирая правой рукой затёкшую во время сна спину, вышел во двор.
А я, пожалуй, сегодня щёки скоблить не буду. Ночь такая кошмарная была пожаловался Владимир.
Через несколько минут появился и Пахомов с помятым заспанным лицом. Намочив водой пальцы, он протёр ими глаза.
Есть очень хочется, с тоской произнёс Филипп.
Вы правы, юноша! Я об этом уже давно думаю. Пойдёмте искать какую-нибудь харчевню! предложил Маковский.
Они пошли вдоль глубокого оврага, мимо лачуг, сколоченных из кусков досок, жести и брёвен. Их ноги утопали в красной густой пыли.
Филипп, ты, я слышал, учился в университете? спросил юношу Орлов.
Да, в Брюсселе, на агронома. Два курса закончил, а потом тоскливо стало. Решил вот посмотреть на дальние страны
Так скажи мне, почему здесь земля имеет красный цвет? не дослушав Пахомова, задал вопрос Павел.
В этих местах вся очень плодородная почва имеет такой цвет.
Так значит получается, что это краснозём? осведомился Маковский.
Выходит, что так! пожал плечами Филипп.
Вскоре появились дома из кирпича, крытые черепицей. Затем и здания в два и, даже, три этажа. Все они имели очень странную архитектурную особенность: были узкими, вытянутыми вглубь дворов. На окнахкованые решётки и противомоскитные сетки.
Ни палисадничка с цветочками, ни вишенки Сплошная стена из некрашеных фасадов. Заметил Владимир.
А потом появилась и мостовая, сделанная из огромных булыжников. Здесь уже высились дома с большими окнами со стёклами. Скрипели старые трамваи
Они прошли мимо старого и запущенного парка Затем показался пустырь, заросший сухой травой.
Асунсьонэто современный красивый город, с асфальтированными улицами и большим количеством автомобилей Так было написано в брошюре Горбачева из Колонизационного центра. Но асфальта я до сего момента здесь не видел и почему-то уверен, что его вообще здесь нет. Ну, из «огромного количества автомобилей» мимо нас проехали всего три старых «Форда», заметил Маковский, глубоко вздыхая.
На улице Пальма показалась череда банков: «Английский банк», двухэтажный, с часами над высокой дверью; «Банк Лондона», с давно не мытыми окнами и запылёнными решётками; «Банк Меркантиль»двухэтажное здание с двумя колоннами у входа и часами на крыше
Нам надо бы деньги поменять! Как же мы будем рассчитываться в ресторане? заволновался Пахомов.
Не переживайте, юноша, заплатим чем-нибудь! успокоил его Маковский. Как, кстати, называются местные деньги? Пезо?
Не пезо, а песо! поправил его Филипп.
Минут через пятнадцать они остановились у дома с небрежно нарисованной вывеской: корзины фруктов и овощей среди булок хлеба и кусков жареного мяса.
«Ресторан парагвайской национальной кухни»перевёл Пахомов. Зайдёмте, господа? Здесь, наверное, много экзотических блюд?!
Ты, вчера, уже выпил экзотического терере, пробурчал Владимир, но первым вошёл в ресторан.
В тёмном и низком помещении за длинными столами сидели несколько босых, просто одетых мужчин, поедавших какие-то кренделя. Стоял кислый запах плохо выпеченного теста.
Не говоря ни слова, Маковский быстро вышел на улицу. За ним последовали Пахомов и Орлов.
В следующем квартале они наткнулись на ресторан с многообещающим названием «Новый Париж». Он только что открылся, и они стали его первым утренними посетителями. Большой зал с белыми стенами, развешанными на них акварельными пейзажами; три окна с видом на реку Парагвай; маленькие столики на двух человек. Всё здесь было просто, но очень чисто и уютно.
Сразу, признав в них иностранцев, к ним подошёл мужчина лет пятидесяти, с густой седой шевелюрой, в белых брюках и такого же цвета рубашке.
Доброе утро, меня зовут Мишель. Я хозяин этого ресторана. Господа, очевидно, только что приехали из Европы? сказал он по-французски.
Мишель, здравствуйте! Вы угадали! Но вы не можете угадать, как мы голодны! такжепо-французски ответил Маковский.
Господа, могу вам предложить варёные яйца, сливочное масло, сыр, джем, поджаренный хлеб, кофе
Всё! Несите всё! простонал Пахомов. Пожалуйста!
Медленно тянулось время. Филипп стал рассматривать бутылки всех размеров, стоявшие в старинном деревянном баре, а Павел не мог оторвать взгляда от красивого вида на реку Парагвай, открывавшегося из большого окна.
Наконец-то официант, молодой жгучий брюнет маленького росточка, в ослепительно белом фартуке, принёс им большой поднос с едой. Почувствовав запах жареного хлеба, Пахомов судорожно стал облизывать свои толстые губы.
Они уже заканчивали завтракать, как в зал вошёл ещё один посетитель. Это был мужчина лет сорока пяти, одетый в светлую вышитую рубашку-косоворотку, шерстяные, давно глаженые брюки, и хромовые, начищенные до блеска сапоги.
Маковский, на мгновение оторвавшись от еды, глянул на вошедшего.
Вахмистр Воропаев! удивлённо воскликнул он.
Мужчина подошёл к их столику:
Господин капитан!!! Владимир Митрич!!! Здравия желаю!!! Какая встреча! Здесь, в Асюнсёне! громко закричал он.
Маковский встал из-за стола и обнял Воропаева.
Господа, разрешите вам представить георгиевского кавалера, вахмистра Кубанского казачьего войска Воропаева! Мы с ним знакомы с 1918 года. Храбрейший и честнейший человек!
Лицо мужчины покраснело
Воропаев Иван Терентьевич! просто сказал он, подавая всем руку.
Присаживайтесь с нами, вахмистр! предложил Орлов.
Премного благодарен! ответил Воропаев.
Они сдвинули вместе три стола. Иван Терентьевич подозвал официанта и что-то шепнул ему на ухо. Жгучий брюнет кивнул головой и исчез.
Я бачу, господа, шо вы приехали тайгу парагвайскую корчевать? деликатно поинтересовался Воропаев.
Нет, господин вахмистр, мы прибыли для ко-ло-ни-за-ции местных неосвоенных земель! с наигранной гордостью заявил Маковский.
Так я тож и кажу! Я ж эту парагвайщину уже колонизировал! Да ухайдохала меня эта землица. Мы приехали сюда в прошлом годе, нас человек 18 было. Во Франции этот Горбачёв сказки рассказывал, бока бы ему обломать Так вот привезли нас под Консепсьон, земли дали столько, шо ни конца, ни края ей не видать. Так на ней, землице этой, лес растёт. Сельва называется. Вот вам крест, господа, она, сельва эта, хуже нашей сибирской тайги будет. Мы думали, что лахва нам обломилась! Какой там! Об деревья топора и пилы ломались Вот вам крест, господа! Воропаев стал мелко и быстро креститься.