Майт Метсанурк - На реке Юмере стр 38.

Уж мы-то знаем, как разговаривать с ними!усмехнулся Отть, усаживаясь в сани и понукая коня.

Даже Велло про себя усмехнулся: уж этот слуга сумеет повести торг со старейшиной Алисте и раз­жечь серебром страсти у зажиточных старейшин Са­калы. Недаром на берегу Вяйны он имел дело с латгалами и рыцарями.

Велло теперь часто бродил по лесу, но не замечал ни птиц, ни зверей. Он находился в другом мирюдалеко отсюда, за Койвой, у берегов Вяйны. В этом другом мире была Лемби! Но там был и Рахи, отвра­тительный, словно жаба, словно дождевой червь или сороконожка.

Велло считал своим долгом находиться мыслями там, рядом с любимой. Не мог же он оставить ее одну с этим Рахи!

Бесконечно длинными казались вечера и ночи. На дворе, подобно стае голодных волков, завывал ве­тер, в ветвях шалаша шуршали духи, а порой они даже скреблись за дверью.

Через семь дней с обозом вернулся Отть. Он при­вез не только зерно, но еще соль и железо.

Старый слуга хорошо справился с порученным деломчасть серебра у него даже осталась и он вернул его старейшине.

Старейшины северной Сакалы жаловались,стал рассказывать Отть,что все, кого латгалы ограбили, приходят и требуют зерно безвозмездно. "Так уж лучше отдать по дешевке людям Мягисте". Вот и дали, чтоб хоть немного нажиться на беде соседей.

От сельских старейшин Велло уже знал, кто в чем нуждается. Поэтому дележ много времени не отнял, да и не пришлось выслушивать жалобы лю­дей.

И вот Отть с несколькими слугами вновь отпра­вился по распоряжению Велло в Сакалу и привез оттуда жителям Мягисте скот, уплатив за него се­ребром, отобранным у Кямби.

Отть не только закупил в Сакале скот и зерно, но и побеседовал с тамошними старейшинами о разных делах, Воспользовавшись случаем, он стал расспра­шивать, что они думают относительно военного по­хода, предполагают ли отправиться на санях или же, дождавшись летней зари, верхами? Всюду отве­чали: на санях или верхами, а идти надо, однако едва ли так скоро удастся осуществить этот поход. Пусть сперва истечет срок договора. Да и прежде надо за­лечить нанесенные раны, отковать мечи, взрастить коней. А до тех пор солнце не раз еще низко пройдет над землей. Ну а потомнепременно!

Велло это рассердило; оставшись наедине с Оттем, он сказал:

Сами пойдем на юг!

С двумя-тремя десятками людей много не сде­лаешь,заметил Отть и вздохнул.

Попросим помощи извне,бросил Велло.Я скоро собираюсь в Уганди и в Лехолу, в Йыэтагузе и Мыху. Ну а не удастся...Велло не дого­ворил. Он не решился поделиться своими мыс­лями с рассудительным Оттем, хотя эти мысли не давали ему покоя: "Что ж, если не удастся, тогда кликнем людей со всей страны и будем сводить счеты с врагом. Каждый поход должен окупить себя. Из вражеских земель не возвращаются с пустыми руками, не солоно хлебавши! Каждый может за­хватить для себя резвого коня, полный мешок сереб­ряных украшений и оружие, сверкающее на солнце! Каждый может проявить свою силу и лов­кость..."

Весть о том, что у старейшины похитили неве­сту, дошла и до Алисте. Оттуда прибыли посланцы: два богатых хозяина в сопровождении двух слугвсе в расшитых и отороченных мехом одеждах, хо­рошо вооруженные, на откормленных конях, у всех на лицах приветливое, однако самоуверенное выра­жение.

Велло встретил их тоже приветливо и провел в свой шалаш; все расселись на свежих, еще попа­хивавших волчьих шкурах. Малле внесла на дере­вянном блюде копченую дичь, но соли и хлеба не подала. Увидев это, гости вышли и тотчас же вер­нулись, неся с собой мешки; они вынули оттуда различные яства и расставили их перед старейши­ной; предложили и Малле, а также послали слугам и служанкам. Затем они сказали то, что повелел им сказать старейшина Алисте.

Спору нет, многих мужчин убили, женщин и детей заполонили, скот и коней угнали, не говоря уже о том, сколько награбили украшений и одежды. Но враг жестоко ошибается, полагая, что Сакала теперь уничтожена. Года через два-три Алисте ста­нет богаче, чем прежде! Алисте соберет в свои селе­ния мужчин со всех концов земли, и женщины на­родят сыновей в три раза больше, чем рожали прежде. Так будет и во всей Сакале. В скором вре­мени восстановят крепости, и ни латгал, ни лив, услышав, какая у сакаласцев дружина, не осмелится, невзирая на подстрекательства рыцарей, перейти даже Юмеру, не говоря уже о Сяде.

Так сказал посланец из Алисте. Так ему велел сказать старейшина; а кроме того, он велел просить старейшину Мягисте пожаловать вскоре в Алисте в гости.

Велло глянул на служанку, которая, сидя у очага, держала лучину, затем провел рукой по голове, где еще виднелись свежие рубцы от ран, и с притворной искренностью ответил:

Приятно слышать, что старейшина Алисте так радужно смотрит на будущее. Коли все так хорошо, чего же еще желать?! Можно беззаботно жить и ждать, пока враг снова не нагрянет. Ну, а здесь, в Мягисте, дела весьма плохи, и это понимает каж­дый. Зиму придется жить впроголодь. Разве жен­щины смогуть рожать детей? А если и родят, то малюткам не выжить в холоде. Скотина так быстро не подрастет, на это нечего и надеяться. Мужчин мало, и едва ли кто из других мест захочет пере­браться сюда, чтобы жить тутпод боком у врага. А раз мало мужчин, значит, не может быть и речи о том, чтоб охранять дороги. Однако все, что в его силах, старейшина Мягисте сделает. И он очень рад, что в такое тяжелое время его не забывают в Алисте, что старейшина богатого Алисте зовет его, ста­рейшину маленького Мягисте, в гости.

И хоть это было сказано весьма дружественным гоном, посланцы из Алисте поняли, что их старей­шину высмеивают здесь, и умолкли. Не по нутру пришлось им и то, что спать их уложили на пол, на вонючие волчьи шкуры.

Рано утром, наскоро позавтракав, они заспешили домой, хотя Велло и упрашивал их остаться еще на несколько дней.

Что поделаешь,сказал он с сожалением,под дождем, на ветру или в гостях у бедняка никому не сладко.

Велло послал привет старейшине и Урве и просил передать им, что, очевидно, в ближайшее время при­быть в гости не сможет.

Нет времени, да и нового платья, и отдохнув­шего коня, сами видите, нету,добавил он со вздохом.

И посланцы из Алисте так и не поняли, было ли то притворством или перед ними действительно стоял бедняк, которого одолевали заботы.

Но едва гости отъехали на несколько сот шагов, как Велло громко расхохотался, а за нимКахро и Отть.

Высокомерные и безмозглые люди,заметил Кахро.

Если б они затеяли ссору, мы сами пошли бы на них, нагнали страху и захватили бы сколько- нибудь добычи,пошутил Отть.

Захватили бы Урве и отдали ее в услужение Вайке,подхватил шутку Кахро.

Но, услышав имя Урве, Велло отвернулся. Он вспомнил Лемби.

***

Что-то не идет твой патер,сказал он Лейни, когда спустя некоторое время она вместе с Марьей шла через двор, направляясь к шалашу Малле.

Он и не может прийти... Здесь все против него,ответила сестра.

Агабоится!воскликнул Велло и почувст­вовал истинное удовольствие оттого, что этот черноризник, который, не моргнув глазом, прошел сквозь толпу насмешников, теперь трусливо сторо­нится Мягисте.

Лейни не пришла к брату просить хлеба. От Малле он знал, что живет она впроголодь, без конца мо­лится и даже Рийту не пускает в деревню за хлебом. В сухую погоду они ходят в лес ставить силкитак что немного мяса у них есть, этим и живут; вы­шивать и вязать при свете лучины им трудно, да в кто нуждается в их работе! Часами они простаи­вают на коленях перед распятием и в конце каждой молитвы передвигают одну бусинку на четках слева направо.

Четки им привез патер еще летом, а кроме того он обучил их "Отче наш" и другим молитвам; осо­бенно хорошо запомнила эти молитвы Лейни, хотя и были они на чужом, ливском наречии.

IV

День заметно прибывал, солнце в полдень стояло над лесом, зали­вая дворы и пожарища, покры­тые толстым слоем снега. В этот час, сидя у шалаша, можно было уже греться на солнышке. Из лесу доносилось птичье щебета­ние, несомненно предвещавшее весну.

Какой-то странствующий ку­пец, который ничего, кроме не­выделанных шкур, в Мягисте не нашел, рассказал, что через восемь дней в Пскове состоится большая ярмарка, куда съедутся купцы из Риги и Новгорода. Он сам тоже спешит туда, везет шкуры, воск и мед.