Майт Метсанурк - На реке Юмере стр 30.

Во дворе было пусто, только Лейни, скрестив руки и устремив взор к небу, сидела на каменной скамье под ясенями и молилась.

Святая Мария, матерь божья, заступись за нас, грешных, ныне и в смертный наш час! Аминь!

Велло прошел в комнату, кликнул Малле и велел принести лучинутотчас же, быстро! И позвать Оття или Кахро. А лучше пусть придут оба.

Малле с испуганным видом внесла зажженную лучину и сказала, что Вайке пошла звать слуг; Велло взял лучину и отослал сестру.

Вскоре пришел Отть, без шапки, с презрительным выражением на лице. Он опустился на лавку и про­вел ладонью по блестящей лысине. Вслед за ним вошел Кахро, кинул робкий, озабоченный взгляд на старейшину и остановился.

Садись,повелительно сказал Велло.

Кахро подсел к Оттю и взял лучину в свои руки.

Вы что же, ничего не знаете о намерениях Рахи?зло спросил старейшина.

Теперь-то знаем, как не знать,с досадой от­ветил Отть.Хорошо знаем.

Знаете, а молчите!гневался старейшина.

Разве с тобою поговоришь? Как тут скажешь, если ты никого не подпускаешь к себе!провор­чал Отть.

Все, что он делает, известно,вставил Ках­ро.Послезавтра созывавет людей в священную рощу.

И пойдут?

Пойдут просто так, послушать, поглядеть.

О чем же Рахи будет говорить с ними?

О чем? О том, что строить укреплениена­прасный труд!ответил Отть.Что нужно дого­вориться с латгалами и рыцарями, чтоб те никогда больше не совершали на нас грабительских набегов. Тогда, мол, не придется держать охрану на дорогах. И все такое.

Ну, а кто же будет старейшиной?спросил Велло.

Он сам... Кто же еще. Говорили, будто он хо­тел удостоить этой чести Ассо, но тот ни в какую... Так уж, наверное, сам.

Что ж, и мы пойдем туда?желчно пошутил Велло.

А то как же!серьезно ответил Отть.

Кахро отломил сгоревший конец лучины и со своей стороны добавил:

Киур и Кюйвитс предупредили своих людей. Все они вооружены. Мы тоже готовы... Если ста­рейшина повелит, можем сразу же свести счеты с Рахи...

Раз у меня такие хорошие сельские старейши­ны и слуги,виновато улыбаясь, ответил Велло,то мне и знать незачем, что за козни собирается плести там Рахи... Решим так: я туда не пойду. А вы идите. И когда надо будетвмешайтесь! Мечи и ножи держите под полой!

Выпустим у Рахи немного крови,обрадовал­ся Отть.

А то уж надоедать начал,вставил Кахро.

Выпустим малость крови и у всей его шайкиможет, утихомирятся,добавил Отть.

Все же Велло велел позвать Кюйвитса, Киура и даже Ассо и долго совещался с ними. Все вместе они решили, что Велло участия в этом деле не при­мет, сельские же старейшины с верными людьми отправятся в рощу... Как только будет подан знак, все вытащат мечи и ножи... И пусть прольется кровь, коли иначе нельзя. И без того достаточно долго терпели этого главаря грабительской шайки!

ХХ

В священной роще народ собирал­ся обычно по зову старейшины. Последний раз жители всех се­ми селений были там, когда пре­давали огню тела воинов, погиб­ших в Саарде. Но в одиночку и небольшими группами туда хо­дили часто. Беседовали с душа­ми предков, вешали на ветви дары, молились, сдирали кору с вековых деревьев либо уносили с собой горсть земли, чтоб уберечься от хвори или другой беды.

В этот день старейшина никого не звал сюда. Но еще задолго до захода солнца люди со всех селений устремились к роще. Первыми прибежали босо­ногие мальчишки и девчонки; за ними, опираясь на палки, приковыляли седые старушки и старики; вскоре пришли девушки и парни, затемженщины и, наконец, группами и в одиночкувооруженные мечами мужчины. Стариков и детей оттеснили по­дальше, к деревьям, девушки и женщины тоже отошли в сторонку. Посреди рощи, образовав боль­шой круг, остались вооруженные мужчины. От ожидания лица у всех были возбуждены, люди беспокойно переходили с места на место, недовер­чиво переговаривались друг с другом, ждали собы­тий.

Вдруг со стороны дороги раздался крик: "Идет, идет!"

Вверх по склону, по окаймленной деревьями до­роге, тяжелой походкой подымался Рахи. На голове у него был ярко-желтый кожаный шлем с бронзовым гребнем и ободком, ворот был украшен сереб­ряными блестками, а у пояса висел меч с золоче­ной рукоятью. Рахи выступал важно, высоко задрав голову и выпятив грудь; следом за ним шли воору­женные слуги, некоторые из них были незнакомы жителям Мягисте.

Перед Рахи расступились, разговоры смолкли, люди боязливо разглядывали воинственно шагав­ших слуг. Рыжеголовый взошел на маленький зеле­ный холмик под старой ветвистой березой, царст­венно-приветливым взглядом окинул народ и зыч­ным голосом воскликнул:

Народ Мягисте! Молодые и старые! Женщины и мужчины! Все, кто собрался здесь!

Украдкой взглянув налево и направо, он начал го­ворить. Он сказал, что собрались сюда не для ве­селья и не для того, чтобы в знак благодарности разжечь жертвенный огонь. Беды и заботы привели сюда народ Мягисте. Кого не терзают они? Каждого, только не старейшину Мягисте. Уже отец его, од­ряхлевший от старости, давно перестал понимать, что надо и чего не надо делать. При нем к весне в селениях не оставалось ни зернышка, ни соломинки, люди голодали в нетопленных домах, скот околевал в хлевахстарейшина же жевал мясо, которое добывали для него в лесу слуги, и запивал сладким медом. Как бесполезна и даже вредна для Мягисте была его жизнь, так постыдна оказалась и смерть: беспомощный мужичок с двумя хилыми сынками повел народ Мягисте под Беверину. И стоило врагу ненароком коснуться его бедра, как он свалился. Его бросили в сани и привезли домой, чтоб сжечь в священной роще. Народу надлежало тут же вы­брать старейшину, который стал бы заботиться о нем, повел бы его к победам. Но все были настолько подавлены неудачей под Бевериной, что даже не за­метили, как вместо дряхлого старикашки старейши­ной самовольно стал мальчишка. Вскоре народ Мя­гисте дорого поплатился за это...

Все вы еще помните,распаляясь все боль­ше, продолжал Рахи,как зимой здесь были пре­даны огню жертвы его легкомысленного военного похода. Разве это не издевательство? Все вы знаете, что многие из наших лучших сынов до сих пор еще не оправились от ран, полученных в этом глупом походе. Старейшина сводит свои семейные счеты, ему нужна добыча, а мы, выходит, сопровождай его, позволяй убивать и калечить себя. Довольно!

Довольно! Довольно!закричали с разных сторон, вкладывая разный смысл в эти слова.

Далее Рахи обвинил старейшину в том, что тот задумал взвалить на плечи народа новое бремястроить укрепление! Будто оно защитит кого-то! Не защитит и самого старейшину! Постройка укрепле­ния не что иное, как обман людей,старейшина заодно с врагом: сестра его уже окрещена, патер был в доме старейшины. Подождите, скоро услы­шим, что и сам старейшина дал окропить себе го­лову крестильной водой.

Затем Рахи снова вернулся к походу на Саарде:

Имеет ли кто право начинать войну против зятя, если сестра не годится тому в жены? Каждый из вас, вероятно, видел эту полоумную Лейни. Сына бросила на съедение волкам, сама стала бродяжни­чать и позорить Кямби! Приходит сюда, подстрекает брата, и тот созывает людей: в Саарде, мол, легко захватить добычу! Добычей он вас и склонил к по­ходу. Но многие полегли там, многих привезли мерт­выми домойпоказать родичам; добычу же ста­рейшина взял себе! Вот как поступает старейшина Мягисте, этот жадный мальчишка! Мало того, что он разоряет ближний кихельконд и старейшину, гово­рящего на одном с ним языке. В своем кихельконде, здесь, в Мягисте, никто ни ночью, ни днем не может быть спокоен за свой скот или иное имущество! Все вы слышали, что у меня отняли овец и коров, вынудили отнести Велло и другое добро. Мой дом опустошен. Пусть каждый придет и убедится в этом своими глазами. В мой дом старейшина врывается ночью с множеством людей, вооруженных мечами, наносит раны слугам, обыскивает амбар и тащит то, что ему приглянется.

Сзади послышался громкий смех, и Отть весело воскликнул:

Если есть еще что сказатьговори... Да по­скорее ... Близится вечер, скоро зайдет солнце.

Есть!ответил Рахи.Близится вечер, это верно! Но до того мы кое-кого еще послушаем и кое-что увидим. Здесь, рядом со мной, стоит чело­векчестный, порядочный человек!Рахи похлопал по плечу незнакомца.Это брат Кямби... Мало того, что Велло ворвался ночью в Саарде, убил спящего старейшину, ограбил и поджег его дом. Он натравил народ Саарде на брата Кямби, опорочил его перед старейшиной Алисте и другими старей­шинами. Несчастный человек вынужден был искать приюта у чужих. Я пустил eго под свой кров до тех пор, пока он не сможет как старейшина вернуться в Саарде.