Майт Метсанурк - На реке Юмере стр 14.

Хорошо, завтра пошлю к нему людей,ска­зал Велло.

Этот человек должен рано или поздно уйти отсюда,продолжал Киур.Не то он натравит псов на все Мягисте! Чтобы рос хлеб, надо беспо­щадно вырывать сорняки!

Велло хотел править в Мягисте по-хорошему, за­воевывать сердца добротой и мягкостью. Но теперь он понимал, что кое с кем придется поступать иначе, и даже был рад, что встретил поддержку.

Пришла служанка, поправила лучину. Лемби вы­шла в другую комнату.Мужчины сидели прислонившись к стене и пооче­редно потягивали из кружки мед. Огонек лучины трепетал, грозя порой совсем потухнуть, и тогда ком­ната на мгновение погружалась в полумрак.

Закинув ногу на ногу, Ассо рассказывал о семей­стве Рахи. Его отец еще ребенком был взят в плен где-то в Латгалии и привезен сюда. Мальчик рос бо­лее живым и озорным, чем его сверстники. Взрос­лым он стал сварлив и жесток, но зато в военных походах, особенно когда ожидалась добыча, всегда оказывался первым. Во время одного из набегов, предпринятых совместно с дружиной Сакалы в да­лекую Латгалию, а может быть даже и за Вяйну, в землю селов, он захватил там в плен молодую де­вушку, привел ее домой и женился на ней. Эта жен­щина превосходила старого Рыжеголового в силе, а еще больше в жестокости и грубости. Она била дере­венских женщин, да и мужчин, кто послабее, и не делала разницы между чужим и своим имуществом, если ей это было выгодно. Награбленное добро поз­волило старому Рыжеголовому приобрести гак зем­ли, дом и скот. У него родились три сына, и когда они оторвались от материнского подола, с раннего утра и до поздней ночи за три мили вокруг слышал­ся их крик. А когда они подросли настолько, что могли поднять с земли дубинку или с поля камень, остальные ребята нередко приходили домой с окро­вавленными головами. Впрочем, об этом Велло знал и сам.

Старшему сыну РыжеголовогоРахи, было те­перь лет сорок, и по-своему он уже прославился далеко за пределами Мягисте. Время от времени, чаще зимой, он собирал отряд таких же, как он, го­ловорезов и вместе с братом, верхом или на санях, отправлялся куда-нибудь в лес, поближе к большой дороге. Там он нападал на возвращавшихся с яр­марки либо на обоз с товаром, убивал тех, кто ока­зывал сопротивление, и темной ночью возвращался с добычей домой. Во время такого разбойничьего набега погиб один из братьев.

Мало разве у твоего отца было неприятностей из-за этого,обращаясь к Велло, молвил Ассо.Приходили сюда жаловаться и из Пскова, и из Хол­ма, и из Риги, и с побережья, из Метсеполе, шли с жалобами в Алисте, шли к старейшинам Сакалы и Уганди. А те хоть бы что! Вот откуда богатство у Рыжеголового. Семян в борозду Рахи не бросает, хлеб не убирает, в лес ходит редко, а пирует вовсю, да и сельских старейшин может подкупить щедрыми дарами.

Вошла Лемби, неся на большом глиняном блюде хлебные лепешки,на каждой тонкие ломтики копченой дичи. Блюдо она поставила на низкий че­тырехугольный стол посреди комнаты.

Только все стали рассаживаться вокруг стола на мягких лосиных и волчьих шкурах, как пришел куз­нец.

Это был человек, которому перевалило за пятьде­сят; он был небольшого роста, худощавый, но широ­кий в плечах, с сильными руками. На его лице ле­жала печать преждевременной старости, в уголках мясистых губ таилась усмешка. Его густые каштано­вые волосы, зачесанные назад, высоко поднимались надо лбом, брови были длинные и густые, нос круп­ный. Был он желанным гостем, хотя ко всем прихо­дил незваным. Женщинам он очень нравился, гово­рили, будто по ночам они бегают к нему и он поит их колдовскими напитками, добытыми у купцов.

Теперь люди у нас с оружием, кузнецу работы хватит...молвил Ассо и указал гостю место на шкуре подле стола.

Не хитрое это делоковать топор,с уста­лой усмешкой ответил кузнец.Силу надо иметь в руке и только.

А какое дело, по-твоему, хитрое?спросила Лемби, которая как раз вошла в комнату с кувши­ном меду.

Какое?.. Разукрасить серебряную рукоять меча или золотую брошьэто совсем иное дело. В Риге у меня было много такой работы,расхвастался кузнец.

Мечи с серебряными рукоятками не нужны нам,сказал Киур.Нам подавай топоры и ост­рые копья, мечи и ножи.Разговор перекинулся на Ригу. Кузнец прожил там лет пять, работал у оружейного мастера на рыцарей и крестоносцев. Он часто бахвалился этим; вот и сегодня тоже.

Другой народ там!воскликнул он, сделав изрядный глоток меду.И другая жизнь. Того нет, чтоб по вечерам люди скучали. Можешь пойти в питейный дом, в винный погреб, посидеть с друзья­ми до полуночи. Всегда найдутся славные де­вушки...

Мы давно слышали от Оття, как там живут!прервал Велло.Как там рыцари награбленное добро проматывают.

Это верно,согласился кузнец,а ты по­гляди, какие у рыцарей доспехи, какое оружие, куб­ки, да все, чем полны их дома. Разве у нас есть что-либо подобное? Да, тамжизнь!

А за чей счет живут эти грабь-рыцари, их ору­женосцы и жулики-купцы?ожесточаясь, восклик­нул Киур.За счет и нашего народа!

Так уж повелось,согласился кузнец.Что поделаешь! Конечно, тому, кто беден, трудно жи­вется. Почему нам так приятно сидеть и лежать здесь сейчас? У Ассо кое-что есть! Он может устлать пол своего дома шкурами. Он может всех нас на­кормить дичью, напоить медоми все потому, что у него кое-что есть. Тут я не вижу ни одного работ­ника или раба из шалаша в лесной глуши. Даже я вынужден был прийти незваным.

Все рассмеялись.

Отхлебнув из кувшина глоток, кузнец насмешливо добавил:

Все же приятно иной раз полежать на шкурах вместе с друзьями. Да и вообще... Оттого-то вы так храбро и сражаетесь с врагами!

Мудрость, которой ты научился в Риге, не го­дится здесь, в Мягисте,пренебрежительно заметил Киур.

Лемби внимательно слушала и смотрела то на одного, то на другого; выражение ее лица говорило о том, что она пытается понять, кто прав.

Мужчина, пока он молод и силен, жаждет борьбы,заметил Ассо.Если кто-либо нападет на него, чтобы ограбить и потом жить себе припе­ваючи, придется ведь дать отпор. Как же иначе?

Тот не мужчина, кто стерпит это!сказал Велло.

Тот уж пускай сам идет к другому в рабы,добавил Киур.

А не нападет на вас врагсами пойдете на него,заметил кузнец.Чтобы убивать и грабить! Чтобы жить припеваючи на захваченное добро!

Мы и своим трудом проживем, да и добра нам хватает, если его не грабят,вставил Ассо.

Да, портит Рига людей. Кузнец каждым своим словом подтверждает это,произнес Велло.

Эти рыцари и крестоносцы, что приехали изда­лека и живут с награбленного,хуже чумы!взволнованно сказал Киур.

Кузнец, отстаивавший великолепие жизни рыца­рей и богатых рижан, остался в одиночестве.

Было далеко за полночь, когда гости разошлись по домам.

X

В Мягисте прибыл гонец; он при­вез от старейшины Алисте поздравление с победой и пригла­шение на пиршество. Велло ра­душно встретил гонца, велел на­кормить и напоить его, но при­глашение отклонил, сказав в при­сутствии Оття и Малле (они так и не поняли, говорит старейши­на серьезно или шутит), что со здоровьем у него после этой бе­шеной скачки и короткой битвы неважно, приходит­ся растирать жилы и смазывать ссадины. Да и не смеет старейшина маленького кихельконда без край­ней на то нужды легкомысленно покинуть дом, когда под боком у него соседи, которых подстрекают ры­цари. Проберутся они через леса и замерзшие боло­та сюдатогда неоткуда будет ждать помощи! Чтобы старейшины Алисте и Сакалы могли спо­койно ездить друг к другу в гости, Мягисте всегда должно быть начеку.

Прибыли гонцы и от других старейшин. Они при­ветствовали молодого вождя и хвалили его: он, мол, поступил совершенно правильно, отомстив Кямби. Этот человек давно заслуживал наказания, он был позором и несчастьем для всей округи.

"Теперь все они признают это!с горечью думал Велло.А раньше радушно встречали этого граби­теля с большой дороги, распахивали перед ним две­ри своих домов, забивали для него самых упитанных телят, угощали его лучшим медом и приказывали самым красивым девушкам парить его в бане! И сами ездили к нему в гостии в жесточайший мороз, и в распутицу, только бы урвать от его щедрот и полюбоваться великолепием его жиз­ни!"