Иона брёл, отрешившись от мира, целиком уйдя в разговор с психологиней. Он не уловил момента, когда и как она втянула его в этот выморочный, ненужный и пугающий разговор. Отметил только, что она как-то ловко проникла в его мысли, подстроилась, подладилась к ним, разом поняв, о чём он сейчас думает, и очаровала, увлекла, затянула в омут непонятной и какой-то ненужной беседы, как русалка увлекает за собой неосторожного купальщика.
Я ненавижу время, говорил он. Я всегда ненавидел его, даже в те годы, когда о времени вообще не думают, потому что его впереди навалом, когда воспоминаниям ещё не тесно в твоей голове, зато мечты и чаяния толпятся в нейне продыхнуть, когда совесть зовёт тебя не по имени-отчеству, с холодной вежливостью, а лишь изредка окликает с наигранной и ласковой материнской суровостью Да, даже тогда я ненавидел его, время. Почему? Не знаю. Ведь время-то тогдашнее, прошедшее, или вернее даже давнопрошедшееdas Plusquamperfektбыло замечательное, в отличие от настоящего.
А вы тоже делите время на прошлое, настоящее и будущее? перебила психолог.
А как ещё можно его разделить? усмехнулся Иона. Мы живём в трёхмерном мире, а значит, и время у нас тоже трёхмерно.
На первый взгляд, кивнула роза Шарона. Но если присмотреться хорошенько?.. Можно увидеть, что на самом деле время неделимо. Будущееего почти не существует, случится оно или нетвсегда под вопросом. Настоящего не существует, оно есть только в человеческом понимании, которое слишком медленно и склонно оперировать отрезками времени побольшеднями, месяцами и годами, историческими периодами и эрами, в лучшем случае часами и минутами, а потому стремится максимально обездвижить время, задержаться на происходящем, растянуть текущее мгновение, чтобы успеть хотя бы наспех осмыслить его, а заодно и отодвинуть от себя неопределённость будущего с его неизбежным концом всего Но на самом деле этого мгновения настоящего нетоно либо ещё будущее, либо уже прошлое. И что же остаётся у человека? А остаётся у него только прошлое. Только будучи уверенным в своём прошлом он может доказать хотя бы самому себе, что существует на самом деле. Преврати прошлое человека в выдумку, заставь его усомниться в адекватности воспоминаний, подсунь ему иной вариант былого, вместо того, с которым он живёти всё, он сойдёт с ума в попытках остаться в границах реальности, в безуспешных стараниях убедить себя и других в собственном существовании. Да что тамв существовании мироздания даже. Ведь человек не мыслит мироздания без себя.
Значит, вы считаете время одномерным? По вашему, на самом деле существует только прошлое?
На самом деле и его не существует, улыбнулась психолог. Ведь оно уже прошло. Возможно, давно прошло и стало плюсквамперфектом, как вы выразились. Оно существует только в сознании человека, в его памяти. Вот тут-то мы и упираемся в вопрос достоверности этого самого прошлого и адекватности этой самой памяти. По крайней мере, прошлоене то настоящее прошлое, которого нет, а то каким человек хочет его помнитьэто всё, что есть у него. Всё, что время позволяет ему иметь.
Ну хорошо А как же быть с людьми, потерявшими память? нашёлся Иона. Они же как-то живут и не сходят с ума от возможной нереальности себя.
Это другое, пожала плечами Таилиэта. Они не помнят своего прошлого. Скажем, ни один человек не способен вспомнить себя в возрасте нескольких месяцев, но это не мешает нам жить. Примерно то же и с людьми, пережившими тотальную амнезию. Другое дело, когда вы помните своё прошлое и вдруг лишаетесь уверенности в том, что помните именно своё прошлое, а не приснившуюся вам однажды или придуманную кем-то за вас жизнь. Понимаете? Ужас наступает тогда, когда вы не можете отделить своё реальное прошлое от вымышленного. Вы, например, помните, что учились в школе номер двадцать семь, в девятом «гэ» классе и любили девочку Аню, сидевшую за соседней партой. И вдруг выясняется, что в школе номер двадцать семь нет и никогда не было классов под литерой «гэ», и на фотографии вашего класса, которую вы откапываете в куче хлама на чердаке, нет ни одной Ани. Вы идёте на очередную встречу выпускников, на которую не ходили вот уже двадцать лет, и никто там не разделяет ваших воспоминаний, на вас странно смотрят и перешёптываются за вашей спиной. Что это? думаете вы. Я сошёл с ума? Нокогда: тогда, в девятом классе «гэ», когда любил несуществующую девочку Аню, или сейчас, когда приписал себе вымышленное прошлое?.. Когда вы сошли с ума? Ведь вы почти не сомневаетесь в своём сумасшествии, вам только важно понятькогда это случилось, и в каком месте заканчивается реальность и начинается безумие. И больше всего вас бесит именно невозможность это выяснить. Вы не можете даже понять, безумны ли вы на самом деле, или всё происходящеепросто чудаковатая цепь событий, у каждого из которых есть банальное объяснение, нужно только увидеть его. Вы думаете: у Бога так легко получилось отделить свет от тьмы одним усилием воли, почему же я не могу? Так ведь, Иона?.. Вот тут-то и приходит вам в голову спасительная мысль: сон! Всё это затянувшийся дурацкий сон. Нужно всего лишь проснуться, и всё встанет на свои места, всё снова пойдёт своим чередом, и девочка Аня из девятого «гэ» опять будет жарить на кухне омлет на завтрак и варить кофе, запах которого донесётся к вам в спальню, где на смятых простынях вы стряхиваете с себя последние обрывки нелепого сна
Так значит значит, она всё же стала моей женой? перебил Иона.
Я не знаю, пожала плечами Таилиэта. Я просто хочу, чтобы вы проснулись, Иона. Но вы, вы, кажется, этого не хотите.
Ну хорошо, упрямо мотнул головой Иона, хорошо, вот вы говорите, что я не могу отделить свет от тьмы одним усилием воли, как Бог, хорошо Но тогда
Что? роза Шарона остановилась, воззрилась на него непонимающим взглядом. Вы о чём, Иона?
Как о чём?.. Всё о том же. О предмете нашего разговора.
Какого, Иона?
Вы что, не помните, о чём мы с вами только что говорили?
Только что? А мы разве о чём-то говорили? нахмурилась Таилиэта.
Ну как женедоверчиво улыбнулся Иона. Вы мне про девочку Аню толковали. Из школы номер двадцать семь. Которой не было.
Не былодевочки или школы?
Нет, школа, вроде, была
Тревожный взгляд психолога метался по его лицу, и вопрошающее выражение давало понять, что она то ли сомневается в серьёзности Ионы, то ли теряет и без того шаткую веру в его здравомыслие.
А вы помните, в какой школе вы учились? спросила она вдруг.
Я? опешил он. В какой школе учился?.. Ну так это Помню, вроде.
Помните?
Да, кажется. В в двадцать седьмой?
И девочку Аню помните?
Что?..
Я спрашиваю, девочку Аню тоже помните?
Не знаю. Вы же сами сказали, что не было никакой девочки.
Я ничего не говорила. Мы с вами не разговаривали, Иона, милый, не пугайте меня, прошу вас. Мы шли рядом, вы что-то бормотали себе под нос всё время. Я думала думала, вы стихи читаете или напеваете что-то
Нет, ну как жепопытался улыбнуться Иона. Вы же мне целую лекцию прочитали про про это
Про это? Я про это не так много знаю, Иона, улыбнулась роза.
Ну-у про то, как незаметно для самого себя сходишь с ума.
С ума сходишь всегда незаметно для себя. Обычно сумасшедший самым последним узнаёт, что он сумасшедший.
«Значит, она хочет сказать, что я сам с собой разговаривал, что у меня крыша едет. Ну-ну»
А сейчас мы с вами действительно разговариваем? улыбнулся он. Или я продолжаю сходить с ума?
А вам самому как видится?
Ни одного прямого ответа на поставленный вопрос, с ниоткуда взявшейся тоской думал Иона. Одни лишь дутые сентенции, изрекаемые с глубокомысленным видом, уклонизмы и встречные вопросы Да, похоже, я и вправду продолжаю разговор с самим собой, ведь уклонизмы и сентенцииэто мой стиль.
А чего ты удивляешься? обратился он к себе в следующий момент. Ведь это твоя всегдашняя манера. Ты ведь чокнутый, Иона, чокнутый. Тебе и Сам то же говорил. А потом его не было. Сначала он тебе говорил, а потом его не было. Или или сначала его не было, а потом он тебе говорил?