Это и многое другое об анатомии младшего Беззуба, венерических заболеваниях и тяготах жизни падших женщин узнала Полиночка, когда в сумерках зареванная прокралась домой.
Ривка вышла снимать белье и подняла голову в небо:
Ой, Анюта, оставь дите в покое! Вот кто бы говорил!
Ривка, ты сейчас тоже получишь! рявкнула Нюся. В ее комнате что-то громко погибло насильственной смертью об стену.
Ах ты шалава малолетняя! снова заорала она.
Мадам Полонская встала рядом с Ривой.
Нет хуже моралисток, чем бывшие бляди философски заметила она.
Почему бывшие? удивилась Ривка. Она ж до сих пор в профессии.
Тем более. Как думаешь, может, ее отвлечь?
Оно тебе надо? Мама всегда права.
А что Фиры не слышно? Ни Котьки битого, ни Нюськи заткнутой. Не похоже на нее совсем.
А Фире было не до того. Она сидела рядом с Ваней и обцеловывала его руки:
Адиёт! Адиёт! Как же ты меня напугал! Никаких самолетов! Никаких рэволюционеров! Ты поедешь в санаторий! Я все устрою!
Ирочка
И никаких возражений! Ты меня знаешь!
А что там Котька учудил, что мадам Голомбиевская через слово его поминает? улыбнулся Ваня.
Вот еще этим ты не беспокоился! Что Котька? Целовался с Полиночкой.
С ума сошел! У нас в семье что, дальше двора пару искать лень? Ты посмотри, они через одного здесь себе все нашли! Что Лидка, что Женя
Вот только этим ты не волновался! Как говорила моя бабушка: целоватьсяне отдаваться
Я с ним поговорю, вздохнул Ваня.
Я сама, любимый, не волнуйся, прервала его Фира.
Полину посадили под домашний арест. А пока она страдала, соседский Котька упивался своей новой страстью, которая затмила всех девчонок, вместе взятых.
Никаких отцовских инженерно-технических изысканий, никаких полетов! В двадцатые все одесские мальчишки от пяти до пятидесяти бредили футболом.
Не только и не столько дворовые пацаны гоняли мяч на пустырях. «Канатчики» с завода «Стальканат», «январцы», «петровцы» с табачной фабрики имени Петровского, «пищевики», команда милиции «Олимп» и даже «Спартак», состоявший из сотрудников ГПУ, сражались до темноты на полянах и площадях. Но все же главной футбольной звездой Одессы были портовики. Еще в двадцать втором они собрали команду «Местран» и регулярно становились чемпионами Одессы.
Главной базой для игр и тренировок стало Куликово поле возле железнодорожного вокзала. И если Ваня, возвращаясь из депо, относился к этим баталиям со снисходительной улыбкой, то Котька пропадал там с утра до ночи. Мало того, что площадок и импровизированных полей хватало и для взрослых, и для пацанов, так здесь совершенно бесплатно можно было посмотреть на грандиозные баталии! Шутка ли«Местран» встречается со сборной СССР!
Шестого мая среди пяти тысяч зрителей, удобно разместившихся на камнях Куликового поля, сидел возбужденный и дрожащий от нетерпения Котька, который занял место еще на рассвете. Он, как и все Беззубы, к бесконечному счастью Фиры, тоже нашел свою главную страсть. Какие девчонки, когда тут такая игра?!
А еще рядом с ним подпрыгивает от нетерпения и становится на цыпочки, чтобы увидеть все поле, и этот забавный, сам похожий на мяч, Исаак Гросман, уже в возрастелет двадцати пяти, главный одесский болельщик. Исаак здоровался со старшими, приветственно махал рукой футболистам и бурно комментировал всю игру. Котька уже однажды сидел с ним рядом и ловил его оглушительные эмоциональные комментарии. Это было даже увлекательнее самого матча.
Драматизм зашкаливалигра закончилась со счетом 0:0. Следующий матччерез три дня.
Помимо сборной поиграть с портовиками регулярно приезжали команды из Москвы, Киева, Харькова, Донбасса и Северного Кавказа.
После очередного возвращения потного, чумазого и возбужденного Котьки Фира громко огорчалась: Котя, я понимаю, что твое призваниестать врачом по-женски или мастером куафюр, но ты можешь уже определиться, что конкретно? Потому что этот мяч тебя не прокормит. А если ты порвешь еще одни штаны, то гулять будешь в зимних кальсонах!
Мам, дай тряпочку, Котька терся своим орлиным клювом о Фирино плечо.
Шморкаться?
Нет, побольшемячик набить.
По-моему, ты в доле со старьевщиком Яшей. Если собрать все, что ты вынес, можно было уже набить дачу Анатры под крышу! Вы что, едите эти тряпки?!
Мамочка, ну ты что, набиваем.
Чем?
Ну как чем? Ногой!
Ваня, подбрасывая на ладони очередную модификацию имени Котькиувесистый гибрид мяча и кистеня, набитый песком, задумчиво сообщил:
А протопоп Аваакум предлагал тех, кто мяч гоняет, на кострах жечь.
Ой, папа, ваша религия уже не модно, смотри, как я могу!
Котька был чемпионом «хутора» и мог чеканить свою песчаную битку часами не роняя.
А руками, сыночка, ты работать совсем не хочешь? смотрел поверх очков Ванька.
Котька действительно не очень любил руками. Как все молдаванские пацаны, он был ловким, но не мастеровым.
Несмотря на пророчества Фиры, он, тяжко вздыхая, все же пошел на завод. И хотя она радовалась, что ребенок все-таки решил продолжить дело отца, причина такого странного выбора была, честно сказать, очень далекой от трудовых династий: новоиспеченная «Январка», завод имени Январского восстания, возникший на базе кустарных артелей и железнодорожных мастерских, тоже имел свою футбольную команду. Но игроков в ней не хватало
В профиль
Женька крутилась перед зеркаломну не видно ничего! Зато ее практически плоская грудь внезапно налилась и припухла.
Ого! восхищался Петька. Вот это премиальные к лучшей новости в городе! Маме сказала уже?
Еще нет. Хочу, чтобы сама заметила.
Ну ты кремень! А ты как себя чувствуешь? Я знаю, что там недомогания всякие дамские Тошноты
Какие тошноты? Ты явно у своей мамы клиенток наслушался, Женька победоносно улыбалась. Я только жрать хочу, как биндюжник. Мяса хочу Хотя, может, я у тебя просто обжора? Может, это еще показалось
Что-то тебе второй месяц кажется. Ты посмотри, какая ты красивая. Там точно пацан! Мяса просит!
Петька нежно поцеловал Женькин плоский живот.
Эй, гражданин! Вам курочку или вырезку? Кстати, может, к маме моей сходишь? Она же лучшая по родам. Вон тебя у Ирины Ивановны принимала
Женька насупилась:
Смерти моей хочешь? Ты забыл, что она даже на свадьбу не пришла? Я сдохну, а к ней не пойду!
Гром не грянул
Гедаля сидел посреди двора, вытянув свои длиннющие ноги. Между ног стоял табурет, на нембутылка водки и полный стакан. Гедаля задумчиво смотрел, как греется на солнце водка.
Гедаля, ты что, тренируешь силу воли? выплыла из двери мадам Полонская. Давай я буду принимать ставки: через сколько минут ты не выдержишь?
Они они закрыли синагогу, выдохнул Гедаля. Они ее отдали еврейскому рабочему клубу
Ой, можно подумать, махнула рукой мадам Полонская, иначе называется! Главноеесть повод и место, где собраться.
Ты не понимаешь, чуть не со слезами продолжал он, не понимаешь! Теперь Бродская синагогаэто клуб Розы Люксембург по просьбе молодых еврейских безбожников! И в этом клубе мой Макс! Мой старший!
Гедаля, мадам Полонская оперлась на его плечо, ну что ты сокрушаешься? Можно подумать, ты был сильно набожным или сильно чтил субботу! Или ходил в Бродскую синагогу! Ну что помимо мезузы на двери и мацы на Песах у тебя было?
Они все забрали! Они забирают веру, они забирают детей рыдал Гедаля.
Если это твои дети, так они вернутся. Пей уже, хватит греть, вздохнула мадам Полонская.
Здание Бродской синагоги после торжественной передачи еврейской молодежи на основании постановления Всеукраинского Центрального исполнительного комитета УССР и Одесского губисполкома, а также решений общих собраний рабочих и служащих предприятий Одессы, собрались лишить последних религиозных признаков. На входе стояли белоснежные мраморные скрижали с золотыми буквами заповедей. Но даже нанятые русские рабочие не осмеливались осквернить святыню, опасаясь кары Божьей.