В то время это было очень серьезной проблемойза плохую подготовку сотрудников по линии Осоавиахима любой руководитель хоть завода, хоть депо мог быть снят со своей должности на раз-два, а секретарь партячейки запросто лишался партбилета вместе с пайком и карьерой. Поэтому, несмотря на полную абсурдность и надуманность обвинений, во время этой обвинительной речи начальник депо не поднимал глаз от стола, секретарь рассматривал что-то очень интересное в блокноте, а военком только покашливал в свои роскошные усы а-ля Буденный, при каждом новом витке обвинений чахоточного инструктора.
Петька сидел подавленный этим валом абсурда и нелепостей и поначалу не знал, что сказать в свое оправдание, но постепенно стал закипать, и неизвестно откуда на смену обычному немцу-флегмату из глубины души стал подниматься яростный тевтонец, воин, боец да и уроки Женькиного отца, Ивана Беззуба, еще не канули в Лету. Так что постепенно он нашел нужные слова и, не дожидаясь, пока ему дадут или не дадут слово, поднялся и, прервав на полуслове монолог инструктора, спросил:
Я что-то нарушил? Я не сдал зачет по устройству винтовки?
Да!!! Вы нарушили и не сдали, потому что зачет сдается в письменной форме!!! завопил лектор, не дав кому-либо из присутствующих вставить слово. Ваше преступление в том, что вы своими безответственными и преступными действиями, пререканием с лектором сорвали занятия, и теперь 30 человек не смогут сдать из-за вас зачет! А это значит, что Родина недосчиталась тридцати бойцов, которые могли бы уничтожать врагов! Вы лишили Родину целого взвода ее защитников, вы их уничтожили!! Это гнусное преступление, и я доложу куда следует об этом, вас должны судить по законам военного времени и расстрелять!!
Лектор совсем не владел собой, у него перехватило горло и он зашелся в кашле.
Начальник депо рванулся к нему, подхватил его под руку и потащил вон из кабинета, на свежий воздух.
Шоб ты всрався, де ты взявся на мою больную голову? вздохнул военком, посмотрев вслед чахоточному невротику. М-да Ну и наворотил ты, парень!
Ничего я не наворотил!!! перебил военкома Петька. Он первый начал. За такие обвинения на Молдаванке вообще морду сразу бьют, а я выслушал вчера три ведра и просто сказал, что готов сдать экзамен по матчасти прямо сейчас и прошу дать возможность подтвердить мою готовность путем досрочной сдачи нормативов по стрельбе из боевой винтовки. А мое место в группе может занять кто-то, кто еще не знает ничего и не умеет. Это правильно и это по-партийному! Нельзя в такое трудное время не видеть явной выгоды от моего предложения. Это же еще один обученный боец, защитник нашей родины, последнюю фразу он произнес с надрывными интонациями лектора.
Военком стрельнул глазами:
Ты смотри, какой цикавый! Ты, парень, его не передразнивай, ни к чему это Этот инструктор Перекоп брал через Сиваштам и заболел, комиссовали его Чахотка. А когда кровью харкаешь и дни до могилы считаешь, людей не особо любишь. Особенно таких хитросделанных.
Да кто хитросделанный!
Ша, я сказал! рявкнул военком. Как бабы дворовые! Мне тут и начальник твой, и товарищи по партии много хорошего за тебя сказали, поэтому поможем.
Он помолчал.
Завтра явишься ко мне, получишь направление во Фрунзенский район. Будешь тамошним инструктором по стрелковой подготовке, минимум на полгода, пока твои товарищи не закончат обучение и не сдадут зачеты. Вот и эта карусель забудется. Шибко товарищ злопамятный и дотошный. Да и то сказатьнет там у меня грамотного инструктора и тем пачепартийца. Вот, кстати, заодно и местных подкуешь, растолкуешь им политику партии и правительства, расскажешь о международном положении.
Да как же так? воскликнул Петька, не сдержавшись. Я, машинист паровоза, и каких-то лапотников неграмотных обучать? Это же смешно!!! Его негодованию не было предела.
Ну, кому смешно, а кому, дурья твоя башка, задницу свою спасать надо, как-то очень устало произнес военком. Вот посиди и подумай, пока лектор воздухом дышит, как извиниться перед ним, чтоб этот сукин сын не жаловался больше на тебя никому. Он же много пакостей тебе может сделать Извинись, не буди лихо, не разочаруй меня, я ж тебя за разумного человека держу
А как же жена У меня ж дочка маленькая, мать-старуха дом уже смиряясь и сдаваясь, произнес Петька.
А ты, Петр Иваныч, не сомневайся, наконец подал голос секретарь партячейки. Семью твою не оставим, подмогнем, чем сможем. Да, а паек твой литерный за тобой сохраняетсяты ж не увольняешься, ты по партийной линии командируешься на инструкторскую работу в глубинку.
И от военкомата кое-чего подкинем, подал голос военком. Да и Осоавиахим неплохо платит, сильно не зажируешь, но там же сельская местностьпрокормишься, еще и нам гостинцы будешь слать
Да не поеду я ни в какую Фрунзовку! Женя стояла, как обычно, фирменнос рукой на бедре. Где это вообще?
Каких-то восемьдесят верст от Одессы. Почти рядом, нерешительно произнес Петька.
Не морочь мне голову, Косько! Я шла замуж за машиниста, а не закто ты там теперь? Фрунзенского командира!
Поздно, Женечка, уже смеялся Петька. Куда иголочкатуда ниточка.
Женька прикусила губу и вздохнула:
Давай-ка ты, иголочка, разведай там все сначала. Где жить, что есть. А там и мы подтянемся Попозже
Военком оказался деловым и очень обязательнымнаутро следующего дня Петр Косько принял присягу, и ему был вручен военный билет. Вот так, 20 сентября 1929 года стал Петька-машинист целым инструктором по стрелковой подготовке во Фрунзенском районе Одесской области, а заодно и лектором-просветителем.
Поселили его в бывшем доме местного помещика, который рачительные селяне сохранили в целости, там же разместились сельсовет, комсомольцы и партячейка из шести человек, ну а в библиотеке, где стоял чудом уцелевший рояль, «пока не отремонтируем для вас комнату», поселили Петьку.
Он был не против, жизнь пошла веселая и насыщенная событиямикомсомольцы и партийцы сразу взяли над ним опеку, потому что именно он помог им организовать нормальную просветительскую работу и собрал для них простенький детекторный приемник. Кузнец и местный механик-умелец с помощью Петьки осуществил свою мечтуналадил электрическое освещение у сельсовета, использовав генератор с трофейной бронемашины. Ну а опасения Косько, что ему придется обучать тупое и ленивое поколение, не оправдалисьнарод был молодой, жадный до любых знаний и буквально впитывал всё, что он рассказывал.
Ну а когда местное общество узнало, что он самый молодой машинист паровоза в Одессе, тут обожание его вознесло Петьку на небывалую высоту.
Как потом выяснилось, именно этот момент имел самое интересное и доходное значение для Петьки и его семьи.
Первым делом колхозное руководство упало в ноги: помоги-спаси, молотилка паровая совсем не хочет работать, что с ней только ни делали, ничего не получается. Помоги, мы в долгу не останемся!
В речи председателя сельсовета Петька вдруг услышал вайнштейновские нотки, вздрогнул внутренне и моментально отказался, сославшись на большую занятость с молодежью. Местные начальники настаивали, уговаривалиничего не получалось.
Но жизнь распорядилась иначе. Из-за большого дефицита с топливом и разными горюче-смазочными материалами электростанциядавняя мечта местного умельца-кузнеца Антохи, что была запущена с помощью Петьки, проработала ровно три дня, вернее2,5 вечера, потому что кончился запас топлива, а пополнить его было неоткудавсё на строгом учете, по разнарядкам и ордерамдля государственных нужд. Основным видом транспорта в то время был гужевойкони, ишаки, волы, а иной раз и ко- ровы.
Увидев, что кузнец так горюет, часами просиживает рядом с генератором и бесконечно протирает его ветошью, что-то подтягивая, а иногда просто поглаживая, Петька долго не выдержал и за два вечера сделал расчеты и чертежи небольшого парового двигателя для привода генератора.
Местный Левша-Антоха будто заново родилсяработал без отдыха, но все, что он делал, отправлялось на свалку: да и что мог изготовить молодой пацан, без должного опыта и оборудования, имея примитивный кузнечный инструмент? Видя столько старания и отрицательный результат, Петька невольно включился в процесс. Под его патронатом дело сдвинулось с мертвой точки и за четыре недели бумажные чертежи обрели форму и массу. Кузнец-самоучка, увидев результат, наворачивал бесконечные круги вокруг станины двигателя и называл его на французский ладлокомобилем. Петька снисходительно улыбался, но в душе тоже был горддавненько уже он ничего такого крупного не делал своими руками, да и родное паровозное депо не подвелопомогло с некоторыми дефицитными в селе клапанами, вентилями, манометрами и трубками для котла А двигатель получился красивый как большой приплюснутый самовар. Выглядел очень фантастично, потому что станиной ему служила рама трактора «Фордзон», неизвестно какими путями попавшая во двор кузницы. Но грех было не использовать еемощная, с металлическими колесами, а передние еще и поворотные были, так что умельцы добавили к нему простейшее дышло, чем придали дополнительную маневренность агрегату. Правда, куда и чем транспортировать это чудо техники, они еще не придумали, но тем не менее Да и азарт, и стремление к совершенству их уже захлестнули с головой, и о таких мелочах изобретатели пока не задумывались. Хотя все-таки однажды Петька, верный своей немецкой натуре, задал мимоходом вопрос: А зачем устройству дышло? На что кузнец, погруженный в какие-то свои мысли, глубокомысленно изрек: