Септемий!
Бибул оглянулся и увидел человека, спешащего за ним вслед. На человеке была одета пурпурная тога, какие носят священные авгуры. На его ногах были лёгкие церемониальные сандалии.
Септемий Бибул, меня послали известить тебя о беседе, на которую просит тебя прийти понтифик Марк Квинт Катон. Если ты принимаешь приглашение, то тебя будут ждать во время смены второй стражи у главных ворот храма Двуликого Януса!
О чём будет беседа, уважаемый авгур? поинтересовался Септемий.
Квинт не дал мне на этот счёт никаких объяснений, но сказал, что тебе это будет очень интересно!
Вот как! Хорошо! Я буду там в назначенное время! После второй стражи!
Человек наклоном головы попрощался и удалился.
«Ну вот! Катон проявил ко мне свой интерес, подумал Бибул. Интересно с чем это связано?»
Он вышел к форуму, всегда многолюдному. Здесь решались многочисленные вопросы римских граждан, от судебных разбирательств до торговых соглашений и сделок. К площади прилегали главные храмы римских богов и различные курии. Миновав площадь, Бибул решил посетить дом Пизонов и поздравить его с предстоящим свадебным торжеством, на котором он не сможет присутствовать ввиду возложенных на него Республикой обязанностей квестора. С этим намерением он отправился к Пизонам
Глава 19
Септемий подошёл в назначенный час к храму Двуликого Януса, стоящему в одном архитектурном ансамбле с храмом Квирина. Подойдя к базилике храма, Септемий увидел двух служащих храма, которые пригласили его проследовать вглубь храмовых строений. Они начали спускаться в нижние ярусы строения. Сюда не имел права заходить без приглашения ни один римский гражданин. За долгие века существования храма подземные ходы переросли в лабиринт и пройти здесь без проводника было очень затруднительно. Септемий почувствовал какую-то тревогу, проходя по этим бесчисленным коридорам. Зачем, храму такой подземный лабиринт Септемию было непонятно. Где-то здесь, в этих тёмных подвалах, располагались чертоги ордена арканитов. История его создания скрыта веками. Тайная борьба с врагами велась здесь столетиями. В первое время орден был открыт для светских властей Рима, но со временем его быт оброс тайной. А действия адептов велись уже не от имени власти Рима, а от священных авгуров храма. По закону они должны были советоваться с Сенатом в выборе средств ведения тайных операций, но на деле Сенат вряд ли был осведомлён обо всех делах ордена.
Септемия провели через какой-то зал, где на боковых стенах были изваяния каких-то неведомых чудовищ с открытыми мерзкими пастями. В пастях чудовищ горел огонь, освещая зал. В середине зала стояло изваяние Януса. Одна сторона изваяния была с человеческим обликом, другая в образе страшного монстра с горящими глазами. Изваяние было выполнено в полный рост и держало левую руку согнутой в локте с раскрытой кверху ладонью. Во второй руке был зажат кинжал. Подойдя ближе, Септемий содрогнулся в раскрытой ладони лежало человеческое сердце, с ладони стекала тягучей жижей кровь. То, что это было человеческое сердце, Септемий не сомневался. От всего увиденного и от мрачной атмосферы подземелий ему стало не по себе. Пройдя зал, Бибул оказался в узком коридоре, заканчивающемся массивный дверью. Подойдя к двери, прислуживающий открыл её и знаком попросил зайти в неё Септемия. Септемий вошёл и дверь за ним закрылась. Он оказался в другой комнате с занавесью на стенах. Посреди комнаты стоял жертвенник с горящими алтарями по бокам. Перед жертвенником стояло несколько мраморных скамеек. Септемий подошёл к жертвеннику. Он был совершенно чист, видно, в нём давно не проводились обряды.
Это, теперь, совещательная комната, мы не используем её больше для обрядов. Из-за одной из занавесных ниш вышел Марк Катон. Теперь, обряды проводятся в более далёких чертогах храма.
При этих словах Бибул подумал: «Значит, их чертоги проходят под всем Капитолием!»
О чём мы будем беседовать, уважаемый понтифик? Если мы здесь, значит, есть темы, которые не касаются ушей Сената!
Ты, Септемий, всегда был намного умнее целой дюжины сенаторов, считающихся очень мудрыми политиками этого города. Мы давно следим за твоими политическими шагами и рады твоим успехам.
Септемий насторожился при слове «мы».
Да-да, мы это люди, борющиеся за возвышение Рима над всеми городами-государствами мира.
Вот как! А что, Республика не заботится о том же? Но мне непонятны тезисы возвышения. Что важнее, Рим или Республика? Септемий говорил совершенно открыто и спокойно.
Республика наше детище. Как мы можем отделять себя от неё?
При этих словах Катона, Семптемий, глядя ему в глаза, понял: «Он хотел мне сказать что-то большее, но моя реакция на его слова чем-то испугала его! Ну что ж, постараемся его успокоить». А Катон продолжал:
Ещё Ромул задумал провести республиканские преобразования. Жаль! Боги решили забрать его в свои чертоги, а возвратили его обожествлённым Квирином!
Но, почему, поклонения в обрядах и ритуальных процессиях Янусу намного больше, чем Квирину, являющемуся защитником города? спросил Септемий.
Потому что Квирин-Ромул сам поклонялся Двуликому Янусу. Янус отображает две стороны состояния государства Войну и Мир! Близнецов было тоже двое Ромул и Рем. Катон явно заводился от своей речи, глаза его начали гореть неистовым пламенем убеждения. Само время выбрало правильное решение! Кто будет править Римом?! Ромул, как более волевой и устремлённый, оказался правителем, захватившим часть диска, принадлежащего ранее Рему, и стал более могущественным и деятельным
Диска? Ты сказал диска? Какого диска? Бибул выхватил из монолога Катона непонятный ему смысл.
Катон осёкся Было видно, что он обдумывает свой ответ.
Говоря «часть диска», я имел в виду весь круг города. Так вот, Ромул построил храм Двуликому Янусу после того, как имел откровения с ним
С кем? не понял Септемий.
С Янусом, Септемий, с Янусом-Послом! Если хочешь и ты будешь сегодня свидетелем разговора с богом.
С кем? С Янусом? И где же будет происходить разговор? Септемий был поражён происходящим и с недоумением смотрел на Катона.
Здесь, Септемий, именно, здесь! Здесь, он явился первый раз Ромулу и стал являться в последующем!
В каком же образе он возник перед Ромулом? Ведь храма тогда не было? спросил Септемий, обводя комнату взглядом.
Ромул говорил, что он предстал в образе восточного странника, но вещи, о которых поведал его рассказ, заставили Ромула поклоняться его учению! В этом месте, по повелению Ромула, был заложен храм и построен лабиринт.
Обведя всю комнату внимательным взглядом, Септемий остановил взгляд на Катоне.
Скажи, Марк, по пути сюда я видел вырезанное человеческое сердце! Оно лежало на ладони у Януса. Это что, тайное жертвоприношение?
Во взгляде Септемия не угадывалось ни капли волнения или испуга. «Это очень смелый человек, в мыслях решил Катон, природа наградила его не только светлым умом, но и мужеством! Такие люди редки. Если он станет нашим приверженцем, это будет несомненный успех!»
Это один из предателей ордена, не согласовавший свои действия с нами! Катон придал своим словам наибольший замысловатый оттенок. Двуликий карает ослушников и врагов, где бы они ни были!
Септемий понял, что эти слова были сказаны как предостережение и ему. Катон между тем подошёл к одной из ширм и распахнул её. Глазам открылась тёмная пустая ниша.
Сейчас, Септемий, ты увидишь то, что видели избранные отцы города. Круг посвящённых не так велик. У нас много приверженцев в Сенате и в Республике, но посвящение в тайну мы проводим далеко не каждому!
Вы меня хотите сделать своим приверженцем и посвятить в какие-то тайны Двуликого Януса?! Септемий взглянул на Катона. А вдруг, я, не оправдаю ваших надежд? Тогда, моё сердце будет лежать на ладони Двуликого Януса?
Нет. Ты будешь присутствовать при явлении бога. Дальше, тебе решать самому, быть с нами или против нас.
Категоричность сказанного насторожила Септемия. Катон между тем продолжал: