Слушай, прервал молчание Витя, а сдай мне свой гараж. Он же у тебя пустой стоит?
Зачем тебе гараж? удивилась Люба. Ты совсем с ума сошёл? Баб в гараж водить?
А ты там была? Витя с интересом посмотрел на Любу. Ты в курсе про подвал?
Была, кивнула головой Люба, но внутрь не заходила. И про подвал кое-что слышала. Вроде там для соленьев вырыто что-то.
Для соленьев, передразнил Любу Витя. У тебя там двухуровневая квартира практически. А она про какие-то соленья.
И Витя рассказал Любе про её же гараж. Который Женя с Любой купили у уезжающего за границу мужика несколько лет назад.
Всё дело в том, что почва в городе Протвино и его окрестностях песчаная. Легко копается. И эту особенность при строительстве гаражей жители использовали в полной мере. Увеличивая полезную площадь вглубь. Особо ушлые умудрялись выкопать и забетонировать три или четыре этажа.
У Любиного гаража этажей не было. Под полом была огромная бетонная яма в три метра глубиной. По всей площади гаража.
Там лестницу только поставить, и диван, рассказывал Витя, и жить можно. Электричество подведено, труба для вентиляции аж на крышу выведена. И сухо, что главное. Гидроизоляция сделана просто на пять с плюсом. Я две тыщи в месяц буду платить.
Мало, отрубила Люба, десять.
Да ты с ума сошла, разволновался Витя, у меня даже машины нет. А там же ещё облагородить подвал надо. Не на голом же полу
Я даже не помню, где этот гараж находится, сказала Люба, я о нём и не вспоминала, пока тебя вот не встретила.
Так пойдём покажу, вскочил Витя, тут идти пять минут от силы. Как Мира заканчивается, гаражи идут. Ваш на второй линии. Ключи с собой?
Не знаю, ответила Люба.
Она открыла сумочку и принялась копаться в ней. На самом дне нашёлся ключ от гаража. Люба как положила его туда после развода, так он полгода и лежал там среди других Любиных вещей.
Женская сумочка, уважительно сказал Витька, это как ящик Пандоры. В ней прошлое, будущее и настоящее женщины.
Хватит болтать, прервала его Люба, показывай, Сусанин, где тут моя двухэтажная недвижимость?
И Витя повёл Любу к гаражу.
Идти, и правда, пришлось минут пять максимум. Зажглись фонари, было светло и свежо. Дневная жара ушла, уступив место вечерней прохладе.
В городе было несколько гаражных кооперативов, созданных ещё в советское время. Гаражи располагались вокруг Протвино, занимая огромные пространства. Строили их в то время из бетона, основательно. К этим гаражным городкам было подведено электричество. А на лето кое-где даже включали воду.
Подошли к воротам, окрашенным зелёной краской. Люба достала ключ, с трудом провернула его в замке.
Дверь со скрипом открылась.
Витя, зачем-то оглянувшись, скрылся за ней Повозился где-то минуту-другую. Включил свет.
Люба с интересом шагнула внутрь. Гараж представлял собой помещение в шесть метров длиной и четыре шириной. Близнец сотен гаражей, тянущихся слева и справа от него.
У дальней стенки стоял узкий и длинный полустол-полуверстак. Справа от него, в углу, был стеллаж с каким-то барахлом. Пахло машинным маслом и сигаретами.
Посередине гаража в пол была вмонтирована дверь. Массивная, на вид сделанная из дуба, с металлическими вставками. С глазком посередине. Вместо дверной ручки была приварена скоба.
Витя подскочил к двери. Нагнулся. С большим усилием потянул за скобу.
Помогай, просипел Любе.
Та подошла, помогла.
Дверь поддалась, открылась. Люба с Витей осторожно повернули её на петлях и положили на пол.
С обратной стороны дверь была обита дерматином.
Витя подошёл к стене. Щёлкнул выключателем.
Из открытого проёма вырвался свет.
Люба заглянула внутрь. Внизу была бетонная яма. Очень глубокая, как показалось Любе.
Дверь, которую они с Витей открыли, была закреплена на металлических швеллерах. Потолком в подвале и полом в гараже служили старые шпалы, уложенные поперёк.
Прямо под дверным проёмом внизу стоял потёртый диван в голубой цветочек. В углу деревянные стул и табуретка. На полу был уложен коричневый линолеум.
Офигеть, прошептала Люба, вашу бы мужскую бы энергию да в мирное бы русло.
Вот и я о том же, задышал где-то сзади и сбоку Витя.
Одной рукой он схватил Любу за задницу. Второй попытался нащупать грудь. Но не успел.
Люба резко развернулась и ударила Витю под дых.
Дальнейшее, хоть и произошло мгновенно, врезалось в Любин мозг со страшной отчётливостью.
Витя крякнул, смешно открыв рот.
Люба схватила его за воротник и толкнула что есть силы вправо от себя.
Витя раскинул руки, споткнулся и грохнулся вниз, в подвал, по пути головой ударившись о железный край дверного проёма.
Раздался звук упавшего тела. Вскрик. И тишина.
Люба несколько секунд стояла в каком-то оцепенении. Или минут. Или целую вечность
Наконец-то она пошевелилась. Осторожно подошла к краю дверного проёма. Присела. Заглянула вниз.
Виктор лежал на диване, как будто устал и прилёг отдохнуть. Вот только ноги у него были неестественно развёрнуты, и лицо заливала кровь.
Убила прошептала потрясённая Люба. При попытке изнасилования убила Витьку. Что я теперь Гале скажу?
Она отползла от края проёма. Посидела, переводя дух.
Затем встала. Осторожно закрыла дверь в подвал. Дверь, кстати, оказалась не такой уж и тяжёлой.
Выключила свет в гараже.
Из глазка на двери, вмонтированной в пол, выбился лучик света. Выбился и уставился в потолок. Маленьким жёлтым пятном.
Люба хотела поискать выключатель от подвала. Но не смогла. Было страшно.
Она по стеночке пробралась к гаражным воротам. Вышла. Закрыла за собой дверь. Заперла ее на замок.
Гаражный городок жил своей жизнью. Где-то играла музыка. Где-то ревел мотоцикл. Через десяток ворот компания мужиков пыталась закатить сломанные «жигули» в бокс.
Люба огляделась. Спрятала ключ в сумочку и пошла домой. Её трясло.
Лишь дома она немного успокоилась.
Попила чаю. Приняла какие-то успокоительные таблетки.
Затем Люба включила свой старенький компьютер и принялась искать статьи по ключевым словам: избавиться от трупа в гараже.
Интернет утверждал, что самый лучший способ для этого расчленить сам труп и вывезти его по кусочкам. И делать это надо было как можно скорей.
Любе стало дурно от инструкций.
Она ещё выпила успокоительное, прилегла на тахту и уснула.
Настойка днём, перенесённый стресс и несколько таблеток вечером сделали своё дело. Организм у Любы отключился, как будто кто-то щёлкнул выключателем.
Компьютер померцал несколько минут экраном с напечатанными на нём инструкциями для преступников. А потом и он погас. Перешёл в спящий режим.
Проснулась Люба поздно.
Болела голова и ломило всё тело.
В квартире было тихо и пусто. Ребёнок у мамы на всё лето. Сегодня воскресенье. На работу не надо.
Люба, голая, прошла в ванную, залезла под душ. И тут вспомнила то, что произошло накануне.
Сразу же сделалось дурно. Как при беременности.
Закружилась голова, стало трудно дышать.
Люба насухо вытерлась полотенцем. Вернулась в комнату. Оделась.
Случайно тронула мышку. На экране высветился текст: «Затем, двигаясь от прямой кишки вверх, аккуратно рассекайте все связки и брыжейку, связывающие кишечник с телом»
Любу затошнило.
Она убрала страницу. Открыла Яндекс. Забила новое слово: убийство.
Интернет выдал следующее: «Статья 105. От шести до пятнадцати лет лишения свободы».
Пятнадцать лет для почти тридцатилетней Любы это было много. Да даже восемь лет было много.
Люба села на кровать и заплакала. Ей было жалко себя, Витьку, Галю. Но больше всего себя.
Плакала Люба минут десять или пятнадцать.
Затем она вытерла слёзы. Умылась холодной водой. И стала собираться.
Сделала себе пару бутербродов на всякий случай. Положила их в сумку. Туда же кинула полуторалитровую бутылку с водой.
В другую сумку, повместительнее, она положила моток бечёвки, рулон пакетов для мусора, разделочный топорик и два кухонных ножа.