Фёдоров Вадим Дмитриевич - Как найти женщину своей мечты и что потом с этой стервой делать?

Как найти женщину своей мечты и что потом с этой стервой делать?Вадим Фёдоров

Ведро

Из совместно нажитого имущества у Любы и Жени были только машина и гараж.

Квартира, в которой они жили до развода, принадлежала Любиной тётке. В этой двушке на Молодёжном проезде Люба и осталась. А вот Женя съехал в общежитие. На пятилетнем «форде». Любе достался гараж.

 Зачем тебе гараж?  спрашивал Женя.  У тебя же машины нет. Да и прав тоже.

 Права я могу получить, только экзамены сдать,  отвечала Люба,  забирай гараж, а мне машина останется.

 Зачем мне гараж без машины?  удивлялся Женя.  Я свой фордик не отдам.

 Тогда гараж мой,  подытожила Люба,  а машина твоя.

 А ребёнок чей?  спросил Женя.

 Ребёнок общий,  устало ответила Люба,  платишь нам алименты и можешь навещать его по выходным.

 Хорошо,  согласился Женя.

Он хотел ещё что-то спросить, но не стал. Поднялся из-за стола на кухне, где проходили переговоры, и ушёл. В своё общежитие.

Это было зимой.

А сейчас, летом, развелась лучшая подруга Любы  Галя.

Дружили они с детства. Хотя были совершенно разными. Люба русая, с косой, здоровая, широкая в кости, ростом метр восемьдесят. И Галка. Низенькая, чёрненькая, худая, как палка, вечно куда-то спешащая.

Виктор, Галкин муж, был такой же мелкой породы. Невысокий, тощий, с заметной залысиной.

Но. Маленький, да удаленький. Как выяснилось позже.

Поймала Галка своего благоверного в супружеской постели с какой-то девицей.

Скандалить не стала. Только выкинула в окно одежду незнакомой девки и потом с интересом наблюдала, как та, полуголая, вместе с её Витей ищет по кустам свои шмотки.

Витю она обратно в квартиру не пустила. Вещи его покинули семейное гнёздышко тем же путём. Через окно. Благо этаж второй.

Жили Галя с Виктором на улице Мира, в пятиэтажном кирпичном доме. В простонародье именуемом хрущёвкой.

Люба узнала об этом происшествии только на пятый день. Когда все страсти поутихли. Её не было в городе. Отвозила ребёнка в Тульскую область к матери на каникулы.

Приехала. Прочитала СМСки от подруги на забытом дома телефоне. Позвонила ей. И уже вечером сидела у Галки на кухне. С бутылкой настойки.

 Ты, главное, не переживай,  говорила Люба,  не стоит из-за этого переживать. Всё образуется.

 Что образуется?  всхлипнула Галя.  Я же его любила. Я ему ни с кем не изменяла. Я ему завтраки-ужины готовила. А эта сволочь в наш дом бабу привела.

 Это не ваш дом, это съёмная квартира,  осторожно сказала Люба.

 Какая разница,  махнула рукой Галя,  съёмная или несъёмная. Они на нашей супружеской постели тут кувыркались.

И Галя зарыдала уже в полный голос.

Люба встала. Налила подруге воды из-под крана. Прошлась по квартире. В спальне стоял раскладывающийся диван, который Галя называла супружеской постелью. Над диваном висела свадебная фотография. На фотографии глаза у Вити были заклеены чёрной изолентой. В углу валялось постельное бельё. Напротив окна стоял шкаф с полуоткрытыми дверцами.

В комнате пахло тоской и женской обидой.

Люба вернулась на кухню. Подошла к плачущей подруге.

 Галюш,  сказала она,  у тебя паспорт где?

 Чего?  Галя подняла заплаканные глаза.  Какой паспорт? Зачем?

 Общегражданский,  терпеливо, как ребёнку, пояснила Люба,  твой паспорт. Где он? Можешь принести?

 Я не помню,  шмыгнула носом Галя,  я как из ЗАГСа пришла, куда-то его зашвырнула.

 Принеси мне его,  попросила Люба.

 Зачем?  спросила Галя.

 Ты можешь не спрашивать, а просто принести?  вопросом на вопрос ответила Люба.

 Хорошо,  Галя послушно встала и отправилась в комнату.

Возилась она там минут десять. За это время Люба успела выпить пару рюмочек горькой настойки и сделать два бутерброда с колбасой.

 Нету нигде,  доложила испуганная Галя.

Начали искать злосчастный паспорт. Перевернули всю квартиру. Через полчаса красная книжица была найдена в куртке, мирно висящей на крючке в прихожей.

 Ты же сказала, что зашвырнула его куда-то,  сказала Люба, разливая по рюмкам настойку.

 У меня стресс был,  прогнусавила Галя,  я не помню, как домой-то дошла. Не говоря уже о документах.

Люба вздохнула. Выпила.

 Раскрывай свой документ,  велела подруге,  сразу вторую страницу. Читай. Вслух.

Галя послушно раскрыла паспорт.

 Батаруева Галина Анатольевна, 12 декабря 1990 года,  прочитала.  Это я и так знаю.

 Раздел «дети» найди,  продолжила командовать Люба,  страница шестнадцать.

Галя пошелестела страницами.

 Нет тут ничего,  ответила,  да и откуда? Нет у меня детей. Я это и без паспорта знаю.

 Что-то не видно, что ты что-то знаешь,  Люба снова наполнила рюмки.  Тебе 28 лет, детей нет. Через месяц разведут. Красота. Чего ты убиваешься-то?

 Погоди,  Галя отодвинула рюмку,  так мы тут битый час паспорт искали, чтобы дату моего рождения посмотреть?

 Аха,  кивнула Люба,  а то ты забыла, что ты молода и красива. Да нам только свистнуть  и очередь выстроится.

 Да,  кивнула головой Галя,  выстроится. Только зачем надо было паспорт искать? Так бы сказала.

Люба горько усмехнулась.

 Тебе слова сейчас, как от стенки горох,  вздохнула она.  Я полгода назад через всё это прошла. А тут размялись, пока твой документ искали. Жир растрясли.

Галя повертела в руках паспорт. Спрятала его в ящик стола.

 Люб, а у тебя есть кто сейчас?  спросила осторожно.

 Нету,  ответила подружка,  пока нету. Но будет. Очередь будет. И у тебя, и у меня. У меня поменьше, потому что ребёнок. А у тебя очередь точно будет. Из нормальных мужиков. С деньгами и прочим.

Пока у Любы после Жени никого не было. Как-то не получалось ни с кем познакомиться. Хотя бы просто для секса. Видимо, мужчин смущали немаленькие габариты Любы и наличие ребёнка.

 За очередь,  предложила Галя тост и глупо захихикала.

 За очередь,  поддержала её Люба.

Допили бутылку. Доели бутерброды.

Люба уложила захмелевшую подругу в постель, захлопнула за собой дверь и вышла во двор.

Вдохнула летний прогретый воздух полной грудью. Ей нравился город, в котором она жила. Протвино построили в 60-е годы в сосновом бору. На тот момент современные пяти- и девятиэтажные дома. И сосны. Везде, где только возможно.

Люба сделала несколько шагов, дошла до соседнего подъезда.

На лавочке с банкой пива в руке сидел Галин Витя.

 А вот и он, собственной персоной,  усмехнулась Люба,  наш герой-любовник.

Витя вздрогнул.

 Привет разведёнкам,  отозвался он и сделал глоток из банки.

Люба подошла к Вите, села рядом на скамейку.

 Ты зачем девочку обидел?  спросила.

 Так получилось,  ответил Витя и посмотрел куда-то вверх,  дурак был. У меня повышенная сексуальная активность. Одной женщины мало.

 У тебя повышенная козлятиность,  ответила Люба.  Ты чего тут ошиваешься? Активный ты наш. Если к Гале, то она тебя и на порог не пустит. Даже не надейся.

 Грубая ты женщина, Люба,  вздохнул Витя,  и чего Женька в тебе нашёл? Грубая и невоспитанная.

 А давно ты Женю-то видел?  перебила Витю Люба.

 Мы вообще-то с ним в одной комнате живём,  ответил Витя, сделав глоток из банки,  в общежитии. Два товарища по несчастью.

 А на двери у вас табличка,  усмехнулась Люба:  «Комната неудачников».

 Злая ты,  Витя допил пиво и спрятал пустую банку под скамейку,  тут и так никакой личной жизни, а ты ещё издеваешься. Может, к тебе пойдём?

 Зачем ко мне?  не поняла Люба.

 Кроссворды разгадывать,  потянулся Витя,  в общагу же я тебя пригласить не могу. Там народу много. Советами замучают. Да и Женька против будет. Он всё ещё на что-то надеется.

 Я тебе сейчас пальцы на правой руке сломаю,  пообещала Люба,  чтобы не было чем кроссворды разгадывать. Кобель общагинский.

Витя опасливо покосился на Любу. Помолчали. Темнело. Наступало то время между днём и ночью, когда ещё светло, но день уже закончился.